– Что конкретно вам хотелось бы увидеть? – произнес он, стараясь говорить как можно более спокойно.

– Цех, где производят ликеры, – ответил полковник.

– Тогда нам сюда. – Бесшапошников повел полковника к обшарпанному двухэтажному кирпичному зданию. – А что за случай отравления, о котором вы говорили? – поинтересовался он, пока они с Гуровым пересекали просторный двор производственной базы.

– Четыреххлористый углерод. У больных симптомы отравления печени. Токсический гепатит, вызванный ядами. Печень повреждена не столько этиловым веществом, сколько продуктами его расщепления.

– Это ужасно, – произнес Бесшапошников, показывая направление движением руки и пропуская вперед себя Гурова. – Это же химия, которая используется для растворения лаков и красок, для мытья посуды. Мне жаль, что в этом деле замешана марка «Местарджа».

Тем временем мужчины подошли к двери, ведущей в производственный цех. Гуров шагнул за порог и сразу же отпрянул. В нос резко пахнуло спиртовыми испарениями.

– Сейчас я попрошу кого-нибудь из технологов показать вам процесс. Я сам в этом не очень-то силен.

Они прошли в глубину цеха, и навстречу им вышла женщина в белом халате. Увидев директора, она стушевалась и развернулась было, но Бесшапошников окликнул ее.

– Вера Григорьевна, подождите! Куда же вы так заспешили? Скажите, где можно найти Минаева? Вот тут у меня человек интересуется производством.

Вера Григорьевна благоговейно посмотрела на начальника и, пообещав достать Минаева из-под земли, побежала в глубь цеха.

Через пять минут к Гурову и Бесшапошникову подошел молодой человек, одетый в брючный костюм салатового цвета, какой носят обычно в больнице. Он добродушно улыбался и, приветливо поздоровавшись с обоими мужчинами, поинтересовался, чем мог бы быть полезен.

– Паша, у меня к тебе большая просьба. Покажи, пожалуйста, этому человеку цех и по возможности расскажи о технологии. Хорошо? – попросил его Бесшапошников.

Минаев приподнял левую бровь и вопросительно посмотрел на начальника.

– Ты что-то не понял, Паша? – резко бросил директор.

– Да что вы, Александр Иванович! Все понятно. Будет исполнено. Что же я, первый год, что ли, работаю?… – На лице Минаева появилось заискивающее выражение.

Однако начальник не дал больше Павлу сказать ни слова и развернулся с намерением идти к выходу.

– До свидания, – произнес он напоследок, обращаясь к Гурову. – Надеюсь, что нам больше не придется встречаться по такому печальному поводу… Не забудь зайти ко мне, Паша, когда освободишься.

Сказав это, директор предприятия решительно зашагал к выходу, оставив Гурова наедине с технологом.

– Меня зовут Павел, – без особой церемонии заговорил молодой человек, обращаясь к полковнику. – А вас что, интересуют вопросы изготовления? Свою линию запустить хотите?

– Да так, по работе нужда есть. – Гуров уставился на станки, разбросанные по цеху, и постарался как можно скорее раскрутить собеседника на рассказ. – Поведайте-ка мне, что к чему.

– Даже не знаю, с чего начать, – с готовностью заговорил молодой человек. – Ну, здесь, где мы сейчас с вами идем, стоят приспособления для фильтрации купажа и выдержки готовых напитков. Дальше, в следующем ряду, установки для подготовки полуфабрикатов. Спиртовых настоев, морсов, ароматных спиртов, колера, спиртованного сока и сахарного сиропа… Ну, а потом, там, за стенкой, готовая продукция разливается в специальную тару.

Мужчины прошли вдоль следующего ряда установок и свернули к противоположной стенке производственного цеха.

– После того как полуфабрикаты подготовлены, их смешивают со спиртом, водой и другими компонентами, а затем расфасовывают по таре.

– Скажите, а где вы берете спирт для производства своей продукции? – спросил Гуров.

Минаев замер и, как показалось полковнику, заметно растерялся.

– А зачем вам это знать? – настороженно произнес он. – Этого я вам не могу сказать. Дело в том…

Скрываться дольше не было смысла, и Гуров решил представиться Павлу.

– Ах, вот в чем дело! – Тот закусил нижнюю губу. – Я сразу, между прочим, догадался, но не решился спросить. Хотя…

Гуров и Минаев подошли к тому же месту, где начиналась экскурсия, и полковник остановился, чтобы задать Павлу еще несколько вопросов, но Минаев опередил сыщика. Он закивал головой, призывая полковника посмотреть наверх. Гуров обернулся. На стене, ближе к потолку, была прикреплена небольшая видеокамера. Гуров вопросительно перевел взгляд на Павла.

– У вас есть закурить? – поинтересовался технолог. Гуров достал пачку с сигаретами и протянул ее молодому человеку. Тот достал из кармана ручку и бросил сигареты на пол так, чтобы они упали под столешницу одного из агрегатов. Через несколько секунд он вылез из-под прибора, достал себе одну сигарету и вернул пачку полковнику. Одного беглого взгляда сыщику хватило для того, чтобы заметить несколько написанных сбоку на картонке слов. Но он сделал вид, что не заметил этого. Трюк Минаева был вполне понятен полковнику. – Ну что ж. – Павел протянул ему руку на прощание. – Если вас больше ничего не интересует, то до свидания.

– До свидания, – попрощался Гуров, засунув поглубже в карман исписанную пачку с сигаретами.

Уже выйдя с территории базы, сыщик достал сигареты и прочитал сделанную Минаевым короткую надпись: «Через час на остановке „Черемушки“.

Глава 7

Крячко отпер дверь ключом, спрятал его обратно за мусоропроводную трубу и отступил в сторону, пропуская Ларису вперед. Идея перебазироваться на свою конспиративную квартиру в районе Цветного бульвара, о наличии которой, кроме самого Станислава, знали только Гуров и Орлов, возникла у Крячко еще в тот момент, когда он следом за Ларисой спускался с балкона по подвешенному канату. Эту квартиру он использовал лишь в самых крайних случаях, и сегодня, по его мнению, возник именно такой.

«Опель» бросили в арке, в трех кварталах отсюда, и остальную часть пути проделали пешком. Прохожие с удивлением оглядывались на мужчину в шортах и девушку в одной рубашке. Но Крячко было на это наплевать. Его мучили куда более насущные вопросы.

– Итак. – Он провел Ларису в комнату и усадил на диван. Сам устроился в кресле напротив. – Давай разберемся. Я искренне советую тебе быть со мной откровенной и выкладывать все, как на исповеди. Один раз твоя скрытность уже едва не привела к тому, что нас обоих чуть не застрелили. Не знаю, как тебе, но мне, признаюсь, не очень-то улыбается перспектива отправиться на корм рыбам или быть закатанным в асфальт. Будет лучше, если мы окажемся готовы к новым событиям. Я слушаю.

Этими словами он завершил свою тираду и выжидательно уставился на девушку. Лицо полковника было мрачным и сосредоточенным. В этот момент он не замечал ни ее озорно вздернутого носика, ни разметавшихся по плечам черных волос, ни выразительных больших глаз, смотревших на него печально и обреченно. Редко когда Крячко видел в женщине подозреваемую или просто свидетеля, но сейчас был как раз тот самый случай. И Лариса отлично почувствовала настрой собеседника. Он ждал от нее прямого ответа. Уловки здесь не годились. Но…