– Не обязательно голову, – возразил Гуров. – Можно что-нибудь помельче – уши, например, пальцы. Главное, чтобы все было подлинное и свежее.
– Кому-то он здорово насолил, этот Глумов, – заметил Крячко.
– Да, наворотил он дел! – вздохнул Гуров. – И если бы только там где-то. Есть у меня опасения, что он и здесь чего-то уже натворил. Такая уж это порода. К тому же обстоятельства его к этому вынуждают. Когда шкуру свою спасаешь, как-то не вспоминаешь про Уголовный кодекс.
– Ну мы-то с тобой про него даже ночью помним, – сказал Крячко. – И даже когда к стоматологу на прием идем. А что может быть ужаснее?
– Ужаснее всего может быть, что мы опоздаем, – сказал Гуров. – И не сможем повлиять на события.
– А тебя не пугает мысль, что нас обманули? – спросил Крячко. – И главные события развернутся в Москве?
– В Москве событий и так было уже больше, чем хотелось бы Чемодану. Нет, я уверен, что он постарался максимально отдалить от себя таких опасных спонсоров. И потом, Глумов-то исчез! Его нет в Москве. Его не видели больше ни Бугай, ни Маша Перепечко, ни кто-либо еще. Он в бегах, Стас! А главное, интуиция мне подсказывает – надо ехать.
– Ну с твоей интуицией не поспоришь, – сказал Крячко. – Давай тогда я сяду за руль, а ты поспи, потому что путь еще долгий.
Любой, даже самый долгий, путь все равно когда-то кончается. Перед Гуровым и Крячко в этот день пронеслось столько полей, лесов и рек, что им начало казаться, будто они совершают кругосветное путешествие. Они проехали столько городов, что уже начали путаться в названиях. Границу Краснодарского края они пересекли, когда уже начинало темнеть.
В этот момент Гуров опять отдыхал. Ему снился какой-то непонятный, но очень тревожный сон. А потом вдруг кто-то начал тормошить его за больное плечо, и голос Крячко сказал:
– Лева, просыпайся! Кажется, мы уже близко. Ты бы сверился по карте!
Гуров очнулся, протер глаза и, ни слова не говоря, полез за картой. Крячко, не останавливаясь, гнал по шоссе. В свете фар переливался мокрый асфальт, по обочинам темнел размытый движением кустарник.
– А где мы, собственно? – поинтересовался Гуров.
Крячко объяснил где. Гуров всмотрелся в паутину карты у себя на коленях.
– Через два километра будет поворот, – сказал он. – Нам туда.
Крячко молча прибавил газу, а немного погодя спросил:
– У меня такой вопрос, шеф: как мы будем искать их в темноте? По каким таким признакам?
– Первым признаком, скорее всего, должна быть машина, – сказал Гуров. – Не думаю, что они будут передвигаться пешком.
– А мне кажется, все-таки стоило бы сначала наведаться в ближайший отдел внутренних дел, – покачал головой Крячко. – Попросить посодействовать. Все-таки они местность знают, людей… Вдвоем нам не справиться, Лева.
– Мы потеряем кучу времени, – сказал Гуров. – Я даже сейчас не уверен, что мы не опоздали. А тогда мы опоздаем точно. Получим на руки еще парочку трупов и по выговору в личное дело.
– Что касается личного дела, то у меня подозрения, что эта операция у нас последняя, – невесело хохотнул Крячко. – Выговором не отделаемся. Отправят нас с тобой на пенсию.
– Типун тебе на язык, – мрачно сказал Гуров. – Поворачивай, приехали!
Они свернули на каменистую дорогу и поехали дальше в полном одиночестве. Вокруг никого не было – только камни и кривые черные деревья. Дорога уходила в сторону моря. Гуров посмотрел на часы.
– Четверть пятого, – сказал он. – Самое время повеселиться. Проедешь еще немного, и остановись. Нужно осмотреться.
Крячко кивнул и через минуту, съехав на обочину, затормозил и выключил фары. Мотор замолчал. Стало так тихо, что они ясно услышали шум моря, доносящийся снизу.
– Все спят, – констатировал Крячко. – Лишь мы, два старых дурака…
– Тихо! – оборвал его Гуров. – По-моему, я слышу шаги.
Он обошел машину и стал медленно пробираться вдоль обочины, внимательно посматривая по сторонам. Крячко достал из «бардачка» фонарик и неслышным шагом последовал за ним. Пройдя несколько метров, они разом остановились.
Где-то рядом шел человек. Теперь его поступь слышалась совершенно отчетливо, поступь не очень молодого, грузного человека, который не слишком привык передвигаться пешком. Он задыхался и сопел, но все-таки спешил изо всех сил.
Вокруг было почти совсем темно – лишь свет редких звезд, выглядывавших из облаков, отдаленные лучи фонаря на поселковой улице да странное мерцающее свечение волнующегося внизу моря. И в этом призрачном свете Гуров и Крячко вдруг увидели тень человека, который торопливо пересек дорогу и исчез за раскидистым деревом, темневшим чуть правее. Его подошвы проскрипели по камням, потом в темноте что-то щелкнуло. Звук этот был Гурову очень знаком – это открылась автомобильная дверца.
– У него там за камнями машина, – шепнул он Крячко. – Один – ноль в мою пользу.
– Мало ли, – шепнул в ответ Стас. – Может, человек купаться приезжал. Ему морские ванны рекомендовали – вот он и купается. Для здоровья.
– Да, со здоровьем у него проблемы, – озабоченно сказал Гуров. – Издалека слышно. Не нравится мне это.
– Ты говоришь так, будто ты его лечащий доктор, – удивился Крячко. – Может, пойдем пощупаем у него пульс? Какое тебе дело до его здоровья?
– Ребята, которых мы ищем, на здоровье пока не жалуются, – объяснил Гуров. – С десятых этажей сигают. Этот явно не из их команды.
– Хочешь сказать, что орлом его не проштемпелевали?
– Да чего гадать? – решительно сказал Гуров. – Пойдем посмотрим. Даже если это посторонний человек, он, по крайней мере, может что-нибудь нам подсказать. Он мог что-то увидеть или услышать. Откуда-то же он мчится сломя голову?
– Ты преувеличиваешь, – заметил Крячко. – Шел он не сказать чтобы быстро. Просто, сдается мне, этот тип думает, что бог дал человеку ноги, чтобы давить ими на педали, а не ходить по земле.
– Одним словом, мы должны с ним познакомиться, – заявил Гуров. – Только никакого шума. Подойдем незаметно. Возможно, в машине еще кто-то есть. Только когда убедимся, что он один, начнем разговор. Заходим с двух сторон, чтобы предупредить любые неожиданности. Света пока не зажигаем. Фонарик, кстати, отдай мне. Я буду вести переговоры, а ты будешь на подхвате.
Крадучись, они пробрались к тому месту, откуда только что долетел звук открываемой дверцы. Укрывшись за стволом дерева, Гуров осторожно выглянул. Он увидел силуэт легковой машины, на стеклах которой лежал едва уловимый отсвет ночного неба. Около машины, опершись задом на капот, стоял человек. Он курил, нервно затягиваясь, кашляя и тут же испуганно закрывая рот рукавом плаща.
Прошла минута. Человек докурил и бросил сигарету под ноги, тут же растоптав ее каблуком. Затем он отпрянул от машины и, вытянув голову, стал вслушиваться в ночную тишину. Ничего не услышав, он полез в карман и достал новую сигарету. Движения у него были дерганые, выдававшие глубокое душевное волнение.