– Господин полковник, – прямо ответил ему на один из подобных вопросов Ливонов. – Нам платят не за то, чтобы мы составляли личное мнение о своем начальстве или тех, с кем оно встречается. Мы должны обеспечивать безопасность шефа, а на все остальное нужно закрывать глаза. В противном случае легко лишиться работы.
– В таком случае, господин Ливонов, замечу вам, что в данной ситуации, отказываясь давать конкретные ответы на мои вопросы, вы как раз усугубляете опасность, нависшую над вашим шефом, – так миндальничать, как с Тополевым, Гуров сейчас не собирался. – К тому же ваши ответы наводят меня на мысль, что вам есть что скрывать по поводу пропажи Ширяева. А это, знаете ли, уголовно наказуемое преступление.
– Вы можете думать все, что хотите, – спокойно ответил Ливонов. – Суть дела от этого не меняется. Пока вы не докажете обратного, вам придется считать меня невиновным. И повторю вам, что уже я все сказал по поводу этого происшествия. Мне добавить нечего.
– Ну что же, пока можете быть свободны, – проговорил Гуров, поняв, что большего от Ливонова он не дождется. – Но предупреждаю, что, если узнаю об укрытии информации от следствия, я лично позабочусь о том, чтобы вы понесли максимальное наказание.
Ливонов пожал плечами, показывая, что ему это безразлично, и вышел, позвав следующего. Беседа с телохранителями супруги пропавшего бизнесмена, освободившимися задолго до того, как Ширяев вернулся домой, прежде чем окончательно исчезнуть, не была в списке первостепенных задач Гурова. Поэтому он до сих пор не общался с ними и внимательно осмотрел первого из вошедших.
Владимир Мыльников (как, впрочем, и Сергей Родин), один из двух телохранителей жены Ширяева, сразу поразил сыщика своим отличием от остальных бодигардов «Гранита». Даже если бы Тополев не упоминал ранее, что эти два парня работали на Ширяева до его прихода в фирму, Гуров бы мгновенно понял, что телохранители бизнесмена и охрана его жены прошли разную школу. Если в Ливонове и Сальникове чувствовались те же сдержанность, скрытая мощь и ледяное хладнокровие, что были в начальнике службы охраны, то из Мыльникова и Родина просто перли развязность, вседозволенность и уверенность в том, что именно они являются хозяевами жизни.
Несколько секунд сыщик внимательно присматривался к Мыльникову, пытаясь понять, что он из себя представляет, и вскоре пришел к выводу, что именно такие парни создают телохранителям репутацию тупых, безмозглых людей, способных только к агрессии. Если исходить из того, что пастух и овца подобны с лица, что подтверждалось схожестью Тополева с теми ребятами, которых он сам нанимал на службу, Мыльников и его напарник должны были походить на Ширяева. И Гуров понял, что такой человек ему понравился бы куда меньше бешеной собаки. А затем возникла та же мысль, что посетила сыщика после общения с Ининой: «А может быть, и не стоит наказывать людей, которые помогли «исчезнуть» такому животному?» Но сыщик тут же одернул себя. С такими думами недолго дойти и до суда Линча!
Но, по крайней мере, один положительный факт в общении с Мыльниковым сыщик все-таки нашел. Гуров по своему богатому опыту знал, что из таких людей, каким показался ему телохранитель Ширяевой, можно вытащить куда больше информации, чем из спокойных и уравновешенных мужчин типа Тополева и нанятых им охранников.
– Присаживайтесь, – Гуров жестом указал на стул, стоявший напротив его стола. Мыльников презрительно покосился на обшарпанное сиденье и осторожно опустился на него, поддернув отутюженные до остроты бритвы брюки. – Сначала расскажите о том, чем вы занимались в тот день, когда пропал ваш начальник, а потом…
– Начальница, – перебил его Мыльников.
– Что? – Гуров удивленно посмотрел на него.
– Я говорю – начальница, – осклабился бодигард. – Виктор Эдуардович перевел нас на охрану своей жены, и мы никому, кроме нее, не подчинялись.
– Даже Ширяеву? – скептически поинтересовался сыщик.
– Точно, – кивнул Мыльников. – Он сам сказал, что теперь нам не указ. Типа, мы должны делать только то, что скажет Анна Владимировна, а приказы остальных нас совершенно не касаются.
– Интересный случай, – хмыкнул Гуров. – Впрочем, работа телохранителей – не мой курятник. Так что вы делали в тот день, когда пропали Ширяев и ваша начальница?
Мыльников отвечал уверенно, совершенно не задумываясь над тем, что говорит. С одной стороны, это настораживало, поскольку походило на заученный урок, а с другой – казалось сыщику вполне нормальным. Все-таки жизнь жены богатого бизнесмена не отличается большим разнообразием, поскольку никаких обязанностей, кроме поддержания себя в идеальной форме, у большинства из таких женщин попросту не бывает. Мыльников на самом деле мог до мельчайших подробностей заучить весь распорядок дня, которому приходилось следовать не один десяток раз: салон красоты – выставка или презентация – фитнес-клуб – поездка по магазинам – снова салон красоты – концерт, клуб или банкет. Именно так, по крайней мере, со слов телохранителя, протекала жизнь жены бизнесмена.
– А что-нибудь необычное в тот день вы заметили? – спросил Гуров, едва телохранитель закончил перечисление всех мест, в которых они с Ширяевой побывали. – Может быть, Анна Владимировна нервничала? Или говорила о каких-нибудь неприятностях?
– Да не было ничего такого, – усмехнувшись, пожал плечами Мыльников. – Все прошло как обычно. Только вот Анна Владимировна с господином Ширяевым поссорилась, но это их семейное дело. Так ведь?
– Может быть, – насторожился Гуров. – А Анна Владимировна часто ссорилась с мужем?
– Да не очень, – ответил Мыльников. – Может, по вечерам и ссорились, но ведь наша работа после того, как Виктор Эдуардович с женой встречались, сразу и заканчивалась. Ну а днем, бывало, ругались. Но в основном так, влегкую. Обычно ссорились немного из-за того, что Анна Владимировна купить что-нибудь хочет, а муж не разрешает. Правда, его надолго никогда не хватало. Она всегда могла из Ширяева выжать все, что хотела.
– Я смотрю, вы не очень-то любите свою начальницу, – предположил Гуров.
– А за что ее любить, гражданин начальник? – Это обращение, которого не употреблял ни один из прошлых допрашиваемых, насторожило Гурова. Мыльников не обратил на это внимания. – Вам бы приятно было, если бы над вами бабу поставили?
– Мне все равно – мужчина начальник или женщина. Лишь бы человек хороший был, – усмехнулся сыщик. – А впрочем, у каждого в таких случаях есть собственное мнение. Господин Мыльников, подайте мне графин. Душно у нас тут. Целый день воду пью.
– А вы зеленый чай попробуйте, – посоветовал телохранитель. Беря графин со стола Станислава, Мыльников неловко задел рукой кипу бумаг, и несколько листов упали на пол, но телохранитель, даже не заметив этого, просто прошел по бумагам и поставил графин перед сыщиком. – Узбеки говорят, что этот чай от жажды помогает.
– Мне уже ничего не помогает, – хмыкнул Гуров, решив не сбивать ход разговора замечанием по поводу рассыпанных бумаг. Он взял графин почти за донышко и налил в стакан воды. – Но это не важно. А из-за чего в тот день поссорились Анна Владимировна и Виктор Эдуардович? Тоже из-за покупок?