Кошкин сверкнул глазами.

– Я много чего знаю, – сказал он, – у меня работа такая. Все знать. И про Далвиду, с которой вы так тесно подружились, мне тоже известно. Я ей сочувствую, но ангелом не считаю. Если у вас больше нет вопросов, я пойду. Много работы, – добавил он и, повернувшись, пошел обратно, так и не протянув собеседникам руки.

Позвонил следователь.

– У нас появилось новое сообщение, – сказал он. – Машину одного из сотрудников института случайно засняли в двух кварталах от дома погибшего вчера Окрошидзе.

– Я даже могу вам сказать, чью именно машину, – проговорил Дронго и назвал имя владельца автомобиля. У следователя опять испортилось настроение.

– Давайте сделаем так, – предложил Дронго. – Завтра вы пригласите всех сюда в институт. А я расскажу вам, что именно здесь происходило и как все это было задумано. Договорились?

– Вы считаете, что записка Окрошидзе ничего не стоит? – нервно спросил Бурнатов.

– Наоборот. Именно она и помогла распутать этот клубок. Не забудьте пригласить всех на завтра, – попросил Дронго, – а мне еще нужно будет переговорить с господином Шрейдером.

– Такого сотрудника нет в институте, – ответил следователь.

– Зато именно от него зависит, как быстро мы завтра разоблачим настоящего убийцу, – загадочно произнес Дронго.

Глава 18

Следователь Бурнатов сдержал слово. Он собрал в небольшом зале для заседаний всех, кого попросил пригласить Дронго. Здесь были профессор Соколовский и начальник отдела кадров Кошкин, приехала Людмила Дичарова, на которую с любопытством и неприязнью смотрела Офелия, также усевшаяся неподалеку. Пришедшая с Вейдеманисом Далвида, испуганно оглядываясь по сторонам, уселась в углу. Эдгар сел рядом с ней. Вошел подполковник Никифоров, который почему-то устроился у дверей, словно кто-то мог выбежать из комнаты, хотя у дверей дежурили два офицера. И наконец, явился сам Балакин, мрачный и осунувшийся. Было понятно, что он переживает события, происходившие в институте. На него словно свалились все беды, происшедшие в их коллективе за последнее время. Последней вошла, громко стуча каблуками, Раиса Тихоновна Долгоносова, которая, оглядев собрание, направилась к профессору Соколовскому и села рядом с ним. Профессор вежливо поздоровался с женщиной, но на всякий случай немного отодвинулся.

– Может, теперь вы наконец расскажете нам, что именно происходит? – нетерпеливо спросил Бурнатов. – Не думайте, что мы сидели без дела и ничего не узнали. Вы провели ночь в квартире госпожи Долгоносовой. И потом тоже ее навещали.

При этих словах Раиса Тихоновна вспыхнула. Брезгливо и не скрывая своего презрения, взглянула на Дронго. Покачала головой.

– И вы тоже не устояли, – громко сказала она, – я была о вас лучшего мнения.

– Почему вы меня так ненавидите? – подняла голову Далвида.

– А почему я должна любить женщину, из-за которой убили моего брата? – поинтересовалась Раиса Тихоновна. – И вообще я не понимаю, зачем нас здесь собрали. Уже и так ясно, что этот подлый грузин всех обманул. Сначала отравил моего брата, а потом покончил и с мужем Далвиды, чтобы получить сразу все. И должность, и красивую женщину. Он оказался таким непорядочным человеком. И мы еще собрались, чтобы обсуждать его действия, в которых он сам признался. Я приехала сюда только потому, что мне позвонил следователь, иначе я бы ни за что здесь не появилась.

– Подождите, – попросил Бурнатов, – господин эксперт обещал нам обо всем подробно рассказать. Давайте лучше его послушаем.

– Последние несколько дней я только и делала, что слушала этого господина, – с нарастающим гневом произнесла Раиса Тихоновна. – Гонорар я ему, конечно, выплачу, но только половину, ведь убийцу моего брата он так и не сумел разоблачить.

– Помолчите, – неожиданно вмешался Вейдеманис, – иначе потом вам будет стыдно.

– Господин помощник эксперта, – нравоучительно произнесла Долгоносова, – запомните на всю оставшуюся жизнь, что мне никогда не бывает стыдно. И не может быть стыдно ни за мои дела, ни за мои слова. Я привыкла отвечать и за первое, и за второе.

– Давайте закончим этот бесполезный спор и наконец выслушаем эксперта, – снова предложил следователь.

– Спасибо. – Дронго поднялся и подошел к Раисе Тихоновне. – Итак, от сердечного приступа скончался директор института. Человек, который с детства занимался спортом, вел активный образ жизни, ходил в горы. Понятно, что его смерть вызвала недоверие близких и людей, хорошо знающих его. Поэтому Раиса Тихоновна обратилась ко мне с просьбой расследовать это дело.

– Которое вы успешно провалили, позволив убийце совершить еще одно преступление, – громко перебила эксперта Раиса Тихоновна.

– Я его не проваливал, – возразил Дронго. – Затем произошло второе убийство, и стало понятно, что события развиваются стремительно и непредсказуемо. И после второго, столь очевидного убийства стало понятно, что преступник действует по какой-то ему одному известной схеме. И тогда многие ошибочно решили, в том числе и я, что эти убийства связаны какой-то неведомой нитью с Далвидой Марковной, ведь были убиты ее и первый, и второй муж. Ну а затем был найден мертвым Ростом Нугзарович, который оставил эту странную записку.

– Ничего странного в ней нет, – вмешался уже Соколовский, – человека замучила совесть, и он написал эту записку. Он ведь был доктором наук, а не обычным бандитом. Хотя и сделал непростительные вещи – отравил Николая Тихоновича и убил Моркунаса.

– Нет, – возразил Дронго, – он этого не делал. Более того, никакого самоубийства не было. Это была очередная инсценировка самоубийства преступником, на которую все попались, после того как обнаружили странную записку погибшего. Дело можно было закрывать, и господин следователь вместе с подполковником Никифоровым, очевидно, так бы и поступили. Однако некоторые детали, о которых я узнал в процессе расследований, не позволили мне согласиться с этой версией. И тогда я начал проверять и пришел к выводу, что Ростом Нугзарович является такой же жертвой убийцы, как и остальные двое.

– Какого убийцы? – не выдержав, снова прервала эксперта Раиса Тихоновна. – Объяснитесь наконец.

– Это я и пытаюсь сделать, – сказал Дронго, – но вы все время меня перебиваете. Итак, с самого начала. Кому и зачем понадобилась эта нелепая череда смертей? Гибель двух мужей Далвиды Марковны как будто ясно указывает на ее возможную причастность к этим преступлениям.

Далвида хотела что-то возразить, но сидевший рядом Вейдеманис сжал ее руку, попросив таким образом, чтобы она молчала.

– В этих убийствах все было почти идеально продумано, – продолжал Дронго, – хотя некоторые небольшие ошибки были допущены, и сейчас я о них расскажу. А самое главное – что убийца оказался исключительно корыстным человеком, готовым пойти на все ради денег.

– Скажите наконец, кто все это сделал и для чего? – снова не выдержала Раиса Тихоновна.