— Романтика? — амур застыл на вдохе и задумчиво уставился в окно. — На предмет?
— Свечи, цветы, шампанское, люкс с антикварной мебелью… Скрипичный квартет в будуаре… Предварительные ласки часового размера…
— Свечи с нистатином? Или облепиховые?
— Дурак ты, Кочерг. И уши холодные, — Настя украдкой вздохнула. — Если из меня не получится нормальной жены, это ведь не значит, что я не имею права на нормальные женские слабости. Дай помечтать, не опошляй…
— Все будет, как ты хочешь, моя королева, — Сергей, верно уловив суть момента, взял Настину ручку и запечатлел на ней нежный поцелуй. — Как только встанем на ноги, вылезать не будешь из номеров с антикварной мебелью. И квартет в будуаре будет играть не переставая.
— Врешь ты все, Кочерг, — недоверчиво хмыкнула Настя. — Ты до самой старости будешь приходить после полуночи и тихо сопеть, забираясь ко мне под одеяло.
— Как знать, как знать…
Сами понимаете — высокой любви тут не было. Настя просто была для Сергея во всех отношениях удобна. Он привык к ней, привязался, она стала частичкой его жизни и непреложным элементом предстоящей деятельности. Отличное алиби для матери, запасной «адрес» с гаражом, возможная помощница на подготовительных этапах некоторых акций…
Начинать свою личную войну пропагандистскими шалостями, типа рассылки вирусов «Чехи, go home!» по терминалам компаний и учреждений, сидевших под чеченами, Сергей не стал — хотя, признаться, первоначально, до встречи с Герасимом, идеи такого плана место имели.
— Святослав, конечно, был славный малый… Но про жил недолго именно потому, что позволял себе роскошь предупреждать врагов о намерениях. Нет, мы пойдем другим путем…
Предупреждать Сергей никого не стал — пусть так ходят, все из себя не уведомленные и растерянные. После того как Гера сообщил об окончании обучения, «выпускник» почивал на лаврах ровно один вечер, от каникул отказался и на следующий же день принялся за дело.
Пробную акцию готовил целых сорок пять минут. Как раз столько времени понадобилось, чтобы отъехать немного от района проживания, приобрести двадцатилитровую канистру солярки, две плоские пятилитровые канистры бензина и в первой попавшейся аптеке купить катализатор и пару кондомов. Пытаясь соблюсти некую видимость приличий, про катализатор и кондомы опустим (продается в любой аптеке), а иные ингредиенты требовалось приобретать непременно подальше от основной базы.
Тратить время на выбор и «выводку» объектов не было нужды, за год функционирования в роли «левого» таксиста «застолбил» и теоретически разработал столько вариантов, что хватило бы нормальной диверсионной группе на полквартала активных боевых действий. Проводить рекогносцировку на местности и «отработку» оперативной обстановки в районе также не требовалось: готовясь к своей личной войне, юный диверсант, негласно объявивший родной город зоной боевых действий, тщательно изучил все, что касалось потенциальных объектов приложения усилий, нанес на карту вражьи опорные пункты и противодействующие подразделения третьей силы (МВД), собрал по всем этим пунктам и подразделениям исчерпывающие характеризующие данные и «поднял» выявленные относительно стабильные маршруты передвижения и тех и других. Только маршруты ППС, ДПС и ОВО «поднял» коричневыми тонами, а потенциальных «объектов» — как положено, синими.
Пробная акция на громкую славу не претендовала и представлена была тривиальным поджогом, который при поимке вполне можно было классифицировать как хулиганство.
За десять минут до полуночи заехал во двор дома, где проживали два первых по очередности «объекта», осмотрелся и встал неподалеку от места парковки инотачек объектов, цинично выгороженного хромированной цепочкой на столбцах. Минут десять сторонне скучал, стравливая соляру через тонкий длинный шланг под вражий транспорт — «постель» готовил. Опустошив канистру с соляркой, подождал, пока мимо продефилирует романтическая парочка, извлек из багажника две емкости с бензином, предварительно заправленные кондомами с катализатором, и, пользуясь ручкой от швабры, осторожно пропихнул емкости под машины. Сигнализация молчала — агрессор находился от машин на расстоянии метра и приблизиться не пытался.
Разместив заряженные канистры, диверсант покинул двор, встал неподалеку от выезда и принялся ждать, поглядывая на часы. По прошествии выверенного на полигоне времени во дворе раздался ощутимый хлопок, заполошно взвыла сигнализация, и своды выездной арки озарились ярким светом. Плавно тронув машину с места, вредитель укатил восвояси, мимоходом полюбовавшись на два жирно полыхающих факела.
— Первый тайм завершен. Счет: один — ноль…
Первичное рукоблудие юного диверсанта получило весьма скромную общественную оценку: в обширной утренней сводке происшествий вчерашнему событию посвятили всего лишь две строки. Адрес, событие, версия — поджог. Жертв нет.
«Ничего, — на стал расстраиваться Сергей. — Лиха беда — начало…»
Вторую акцию готовил три дня, стараясь совместить её со следующим визитом к Насте. Способ: все тот же тривиальный пожог, только несколько масштабнее, с возможными элементами малого побочного вреда и легко прогнозируемыми перспективами некоторого общественного резонанса.
Объект: грузовой гараж мебельного салона «Четыре барракуды» на окраине Одинцова. Вы про этот салон наверняка слыхали: хороший парень Саша Генерал его по телику рекламирует, песенку поет типа «…Четыре барракуды, четыре барракуды, беги быстрей, паскуда, купи у нас дрова! Остальное — фуета…».
Как ни странно, но предварительной подготовки тут не потребовалось вообще, и особо сложных телодвижений для того, чтобы спалить гараж, производить не пришлось, за исключением нейтрализации сторожа.
Гараж был сделан в форме буквы П, имел глухой внутренний патио, запиравшийся монументальной створкой раздвижных ворот, и охранялся круглосуточным постом менявшихся через двое на третьи сутки дедов славянского происхождения. Очередной сторожевой дед был вооружен карабином, но хлопот это не прибавило — лучше бы он собаку завел, все толку больше. В половине первого ночи Сергей при помощи «кошки» вскарабкался на крышу тыловой секции гаража, таким же манером спустился в патио, прокрался вдоль стены к торчавшей у ворот сторожке, единственное огромное окно которой выходило на двор, и, постучав в дверь, присел справа.
Дед легкомысленно высунулся наружу, даже не взяв карабина, и тотчас же угодил горлом в могучий локтевой сгиб ночного татя.
— …Пять, шесть, семь, — считал Сергей вслух. Как и обещал на тренировках Герасим, на счете «семь» временнопридушенный дед обмяк и закатил глаза.
— Это лучше, чем по черепу, — пробормотал Сергей извиняющимся тоном, прочно связывая сторожа отрезанной от «кошки» веревкой и надевая ему на голову загодя припасенную наволочку. — По черепу — это сотрясение или ушиб мозга. И вообще, можно не рассчитать — тем более в таком возрасте…
Завладев ключами, имевшимися в сторожке, младой диверсант распаковал гаражные двери и минут десять потратил на щедрую поливку транспортных средств горючесмазочными материалами, которых в гараже было в избытке. Затем привел в действие электромотор, слегка отодвинув створку ворот, и эвакуировал на пятьдесят метров от объекта деда, успевшего несколько прийти в себя.