— Может, помощь нужна, братишка?
Водитель выпрямился на бампере, посмотрел в сторону сержанта и смачно сплюнул на дорогу. Свет фонаря падал на засаленную спецовку довоенного образца и нечесаную белобрысую голову.
— Какая, на хер, от вас помощь, дармоеды! У вас что — полон двор механиков?
— А есть, есть механики! — заискивающе улыбаясь, заверил сержант.
— Щас крикну… — и скрылся, даже не закрыв за собой калитку. Белобрысый водила оценивающе глянул, покрутил головой и, согнувшись над мотором, произвел ряд быстрых манипуляций.
Спустя минуту из двери караульного дворика выскочил толстый прапорщик с пистолетом на заднице и засеменил к машине, на ходу скидывая рубашку, — сержант, неотступно следующий сзади, подхватил ее. Ого! Никак сам начкар?
— Я механик, — шмыгнув носом, сообщил прапорщик и деловито осведомился:
— Ты на пивзавод или оттуда?
— Заправился, — буркнул белобрысый. — Теперь на точку не успеваю.
Ночной пивняк за мостом знаешь?
— А как же! — бодро прогудел прапорщик, громоздко взбираясь на бампер и отпихивая локтем водилу. — А ну, отлезь, а то до утра будешь торчать, пиво прокиснет… Ха! Шутка…
Покопавшись в моторе, прапорщик извлек две свечи, посмотрел их на свет фонаря и сунул сержанту:
— Дуй в зону, в гараже найди Михалыча. Скажи — две такие же, только новые. Вопросы?
— Нету. — Сержант исчез за калиткой. Прапорщик, хитро прищурившись, подмигнул белобрысому:
— Пиво разбавил уже?
— На точке разбавляют. У меня — целяк, — угрюмо буркнул водила и, тяжко вздохнув, поинтересовался:
— Сколько просишь?
— Две свечи — два ведра. — Прапорщик опять подмигнул. — А?
— Офуел? Двадцать литров ядреного пива за две свечки? Ну, парень, ты загнул…
— Дело хозяйское. — Прапорщик тяжело спрыгнул с бампера и пошел к калитке, улыбаясь в пшеничные усы. — Иди — поищи, может, где дешевле найдешь… в час ночи, в десяти километрах от города… ага… Как раз к утру и привезешь свое пиво…
— От блядь, паразит! — от души выругался водила и крикнул в жирную спину:
— Да стой ты! Че ж делать-то… Договорились!
Спустя десять минут сержант притащил свечи, прапорщик уделил двигателю три минуты внимания, и тот в благодарность за заботу завелся с полоборота, равномерно гудя и взрыкивая. Послушав суровую песнь металла, прапорщик скомандовал сержанту:
— Два ведра — быстро!
Сержант никуда не побежал: хлопнул в ладоши и взревел как раненый слон:
— Ведра!!!
Тут же из калитки, будто сидел в засаде, выскочил шустрый парень с погонами рядового, с ведрами в руках.
— Ну, не взыщи, командир! — миролюбиво прогудел прапорщик, с удовольствием поглаживая холодный бочкин бок и наблюдая, как белобрысый с недовольной гримасой на лице наполняет ведра из крана на торце. — Тут не стоимость свеч учитывается, а их реальная надобность в данный момент времени.
Одно дело, кабы на базаре, а совсем другое — в час ночи, за городом… А?
— Да хрен с вами — переживем, — недовольно пробурчал белобрысый, незаметно вытряхивая в каждое ведро содержимое двух небольших пакетиков, припрятанных в рукаве спецовки. — По такой жаре пивка попить — святое дело…
Ночь. Тишина. Зона спит. Изредка раздается недовольный голос, усиленный динамиками:
— Четвертый, четве-е-ертый… че не докладываешь? Оператору лень вызывать пост по телефону — вякает по громкой. Последний вяк — где-то в начале второго. И — молчок.
Спустя десять минут мимо зоны медленно проехал «КамАЗ», метрах в ста, в тени забора, заглушил двигатель.
Из «КамАЗа» вышли трое, направились к караульному помещению.
Коренастый мужик лет сорока застыл у двери КПП. Блондин — давешний «пивовоз» и худощавый лысый малый неопределенной внешности остановились перед калиткой караульного дворика. Немного помедлив, лысый нажал на кнопку звонка. В ночной тишине, отчетливо слышимая где-то в недрах караулки, раздалась прерывистая трель. Никто не вышел. Чуть переждав, лысый опять нажал на кнопку. Снова — никакой реакции. Блондин отошел шагов на десять, бросил камень в будку часового-оператора, расположенную на крыше караульного помещения. Камень звонко отскочил от фанерного щита, шлепнулся на залитую битумом крышу. Ноль внимания.
Безобразие!
Блондин подошел к забору вплотную. Лысый легко вскарабкался ему на плечи, достал из кармана плоскогубцы, махом перекусил несколько нитей системы обнаружения поверх забора. Изнутри караулки зажужжал зуммер сигнала. Несколько секунд ожидания — никакой реакции.
Лысый кошкой махнул через забор, отворил калитку, впуская блондина. Они бесшумно просочились в караульное помещение.
Караул спал. Кто где, вповалку, рядом покоились пустые кружки.
Возглавляли этот апофеоз попустительства и наплевательского отношения к Уставу боевой службы два ведра — одно совсем пустое, второе — наполненное на две трети пивом.
Оглядевшись, отключили в комнате начальника караула пульт датчиков блокировки, издающий полузадушенный писк. Дверь в комнату часового КПП оказалась открытой — еще одно нарушение.
Быстро разобравшись с кнопками, отворили дверь шлюза, впуская коренастого в зону. Тот в несколько прыжков доскочил до калитки, ведущей из локальной в жилую зону. Калитка оказалась заперта. Коренастый вернулся в шлюз, захлопнул за собой дверь, что-то сказал через зарешеченное оконце лысому. Тот выскочил во дворик, птицей вспорхнул на крышу. Толкнул дверь в операторскую — заперто. Примерившись, резко ударил ногой — дверь ввалилась внутрь.
Часовой спал, уткнувшись носом в пульт, рядом стояла большущая кружка. Горело несколько лампочек, высвечивающих номера постов, расположенных по периметру, разноголосо и тревожно пищали сигналы — часовые горели желанием доложить обстановку.
Лысый начал нажимать правой рукой на все кнопки подряд, пальцем левой постукивая по микрофону. Наконец снаружи раздался частый стукоток. Есть!
Передохнул несколько секунд, прокашлялся и сонным голосом заканючил в микрофон:
— Начальник наряда — подойдите к КПП, начкар просит… — Повторил.
Выскочил к операторской, слетел вниз, зашел в помещение.
Недовольный начальник наряда контролеров медленно, вразвалку, приблизился к КПП, покручивая на пальце связку ключей. Опять начкар что-нибудь клянчить будет! То свечи им подавай, то еще чего… Вот народ — прорва!
Нажал кнопку звонка. Загудел электромеханический замок. Толкнул дверь. Успел мельком разглядеть какого-то коренастого мужика в шлюзе — тот смотрел куда-то за спину контролера, словно проверяя, не идет ли кто за ним.
Хотел удивиться — кто такой? Не дали. Коренастый, дружелюбно улыбаясь, завалился вправо, подшагнул и, как лошадь копытом, с маху саданул контролера ногой в лицо. Прапорщик ахнуть не успел — мир погрузился в беспроглядную тьму.