– Слово мужика – это хорошо, – как-то загадочно протянула Ли и, кивнув на баллоны, лежавшие под навесом, внезапно сменила тему:
– Кислород тебе для чего?
– А вот – бассейн собираюсь делать, – оживился Кулькин – во взоре его можно было проследить затеплившуюся искорку надежды. – Завтра бригада приедет, будут каркас варить… Слушай, ты спроси у сестры – я ведь к ней того… с самыми серьезными намерениями. Спроси, спроси! Я предлагал поехать к моим родичам, познакомиться. Ей-Богу, так было – пусть она сама скажет! Знаешь, как увидел ее, что-то внутри остановилось. Все, думаю, влип Кулькин – вот она, любовь! На меня в тот вечер что-то нашло – никогда такого не было. Я же ей предлагал все бросить к ее ногам, а она… Ей-Богу, как по-скотски все получилось…
– Ага – я верю в любовь с первого взгляда, – невозмутимо согласилась Ли. – А баллоны, стало быть, полные. Да?
– Да, под завязку, – подтвердил Кулькин. – Там только сварочных работ – дня на три… Слушай, если бы все вернуть в тот день, ей-Богу, по-другому получилось бы! Я бы ее цветами осыпал, ноги целовал…
– А канистра с машинным маслом есть? – Ли кивнула в сторону «Газели».
– Понятия не имею, – Кулькин пожал плечами, не отрывая взгляда от расплывчатого профиля Ли. – Я тебя умоляю! Давай попробуем все сначала? Хрен с ними, мочкани этих двух елдастых придурков, хрен с ним, с Жекой, мы-то живы, нам предстоит дела делать…
– Мне надо осмотреть машину, – Ли направилась к «Газели». – Сделай одолжение – не шевелись, пока я за тобой не наблюдаю. А над твоим предложением я подумаю – тут, как мне кажется, есть рациональное зерно.
Обнаружив в инструментарии машины пятилитровую канистру, на треть заполненную маслом, Ли протерла ее тряпкой, смоченной в бензине, и крепко закрутила пробку. Затем тривиально сперла из того же инструментария плоскогубцы и полезла в кузов. Как только захватчица скрылась под тентом, Кулькин, несмотря на полученные довольно болезненные ранения, предпринял несколько попыток освободиться, подтягиваясь на связанных руках и стараясь изменить положение тела. Ли поглядывала на акробатические изыски сквозь прореху в тенте, тонко усмехалась и между делом производила какие-то расчеты, пристраивая канистру с машинным маслом к переднему борту. Наконец, удовлетворившись результатами своих измерений, Ли покинула кузов, канистру положила в кабину. Метнувшись к воротам, приотворила входную калитку и, вернувшись к присмиревшему Кулькину, заняла позицию за столбом.
– Столб надежно прикрывает меня от стрельбы с любой точки двора, – объяснила Ли Кулькину. – А ты – мишень номер один. Если будут стрелять – попадут в тебя. Я понятно излагаю?
– У них нет оружия, – неуверенно пробормотал Кулькин. – Если только какое-нибудь левое… Хотя даже и не знаю…
– Плохо, что не знаешь, – посочувствовала Ли. – Если ты ошибаешься и твоим парням придет в голову поиграться в Рембо, я тебе глубоко сочувствую. А вот, кстати, и они. Я тебя прошу: не делай резких движений – я нервничаю, могу выстрелить…
Звонок надрывался с минуту. Затем парни – зорки соколы – обнаружили, что калитка не заперта, и вошли во двор. Потоптавшись у крыльца, заглянули за угол и несколько секунд, разинув рты, наблюдали за странным положением Кулькина.
– Что уставились? – осердился Кулькин. – Подходите ближе!
– Ниче не понял, – пробормотал один из парней – симпатичный квадратноплечий шатен. – Вы че это, Геннадий Юрьевич?
– Мазохист, – пояснила Ли, выставив из-за столба руку с пистолетом в сторону парней. – У каждого есть свои маленькие слабости – надо с пониманием относиться.
Парни замерли. Правая рука шатена медленно поползла вдоль корпуса вверх. Ли нажала на спусковой крючок – пуля впилась между ног шатена, выбив фонтанчик земляного крошева.
– А я вот страдаю манией к повседневной стрельбе, – призналась Ли, не показываясь из-за столба. – Вы на вид вполне умные – это радует. Только дураку придет в голову состязаться в скорости с профессионалом, который полностью укрыт и держит готовое к бою оружие. На ноги своего шефа гляньте.
Парни присмотрелись – заметили, что из-под скотча на лодыжках Кулькина высачивается кровь, и переглянулись.
– Стреляю не раздумывая, – пояснила Ли. – Два раза команду не подаю, при ослушании травмирую конечность, затем другую, и так – до летального исхода. Геннадий?
– Делайте, что она говорит, парни, – подобострастно подхватил Геннадий. – Вы даже представить себе не можете, что это за чудовище!
– Повернулись ко мне спинами и сели на землю, – скомандовала Ли. – И начали медленно раздеваться сверху вниз, бросая вещи через голову назад. Приступить!
Парни нехотя повиновались. Когда они стащили с себя пиджаки, оказалось, что у шатена имеется плечевая кобура, в которой торчит ребристая рукоять пистолета.
– Дальше раздеваться не надо, – внесла коррективы Ли. – Эй, красавчик, брось назад кобуру с пистолем, и я от вас отстану.
Шатен выполнил требование. Ли шустро подобрала оружие и вернулась на исходную позицию.
– Теперь можно встать и поработать, – сообщила она. – Поторопитесь – время идет.
Парни встали, отряхнули зады и повернулись к навесу лицом.
– Что надо делать? – хмуро поинтересовался второй, высокий блондин с подбитым оспой лицом.
– Железо разгрузить, – Ли мотнула глушителем в сторону «Газели». – А кислород – в кузов. Вот и вся работа. Но – желательно как можно быстрее.
Парни недоуменно переглянулись. В их взглядах можно было прочитать закономерное опасение: а может, господин Кулькин с утра пораньше вместе со своей очередной подружкой уелись в дрезину и теперь на пару валяют дурака?!
– Геннадий? – Ли ткнула глушителем в череп Кулькина.
– Вы че, не врубились, что ли?! – гневно вскрикнул Кулькин. – Да не шутит она, я же вам сказал! Делайте бегом, а то перемочит всех к чертовой матери! Бегом!
Шкафчики развернулись и затрусили к машине – то ли прониклись серьезностью положения, то ли решили не прекословить шефу. Работа не заняла много времени – двое здоровяков буквально за пятнадцать минут выкинули из «Газели» весь швеллер и принялись за погрузку баллонов.
– Вентилями к переднему борту, – поправила Ли. – Да постель сделайте, а то кататься будут при езде.
– Кого сделать? – удивился оспяной блондин.
– Вон, доски постелить, – угрюмо пояснил шатен, мотнув головой в сторону штабеля с досками. – Между баллонами – чтобы, значит, не катались.
Когда все было готово, Ли велела амбалам сесть на землю, забралась в кузов и, придирчиво осмотрев результат работы, осталась довольна:
– А теперь основная часть, красавцы, – Ли подошла сзади к шатену, приставила глушитель к его макушке и почти шепотом уточнила:
– В воскресенье вы, совместно с вашим начальником – Жекой, зверски изнасиловали женщину. Она вас опознала по фотографиям, Жека признался, назвал вас, Кулькин признался… Что можете сказать в свое оправдание?