Через таможенный досмотр в обоих аэропортах Серж проскочил на удивление легко. На него просто не обратили внимания: рыхловатый плешивый интеллигент-очкарик с неловкими манерами и потрепанным чемоданом ни у кого не вызвал подозрений — казалось, он органически не способен на какой-либо противоправный поступок.
Вкладывать в какое-либо предприятие свои шальные деньги архивариус не стал, поскольку был глубоко не в курсе финансово-экономических перипетий внешнего мира, расположенного за окнами его архива. Он рассчитался с Офелией, роздал долги и, припрятав основную массу долларов на чердаке — рядышком с папкой, принялся жить в свое удовольствие. Каждые полгода Серж ездил в небольшие туры по Европе и потихоньку сбывал уворованные в архиве документы. Голубая мечта о старинном замке в одной из исторических областей Австрии с роскошной библиотекой и винным погребом, увы, была несбыточной — баснословных прибылей наш историк не добыл, как ни изощрялся. Однако определенную сумму для безбедного житья в пределах России скопить ему все же удалось. Серж стал со временем размышлять, куда бы вложить свои средства, совершенно недоступные для книжного червя, и вполне приличные, допустим, даже для бизнесмена средней руки. Судите сами: триста тысяч долларов на чердаке и еще сотни полторы штук, рассованные по сервантам и банкам в кухонных шкафах, — это довольно веский повод для тревожных ночей и мрачных размышлений о нестабильной ситуации на валютной бирже.
Со временем вопрос насчет вложения средств решился сам собой. Как-то Серж встретил на набережной одного типа, который вместе с ним в школьные годы посещал драмкружок. Они не виделись очень давно, но Серж сохранил о типе самые теплые воспоминания: в отличие от основной массы, тот хорошо относился к гонимому младым советским коллективом вундербеби и считал его гением.
— Поехали, вмажем, — пригласил тип, звали его Витя, и потыкал пальцем за спину. Серж оглянулся: сзади к ним медленно приближалась какая-то вся из себя сверкающая и нестандартная по размерам иномарка. Архивариус в машинах совершенно не разбирался, но понял — это круто.
— Куда? — поинтересовался архивариус, по-новому взглянув на старого приятеля и припоминая мельком слышанный не раз термин «новый русский»: золотыми цепями Витя обвешан не был, пальцы в гайках не страдали, но прекрасно сшитый костюм из дорогущего материала сидел на его грузной фигуре как влитой, а сытое холеное лицо излучало непоколебимую уверенность и даже какую-то тайную власть.
— Да в какую-нибудь забегаловку, — небрежно бросил Витя и повез сокружковца в «Невский палас».
На десятой минуте застолья Серж с некоторым удивлением узнал, что практически все молодые люди, которые когда-то совместно с ним посещали драмкружок, добыли себе хорошее место под солнцем и немало преуспели в этой жизни.
— Искусство перевоплощения нам привили — вот что, — авторитетно заявил Витя, с милой простотой снимая дорогую туфлю, чтобы почесать черенком вилки пятку. — Роли научили играть — и нам это нравилось. А в этой паршивой жизни очень важно уметь играть какую-то роль, когда это нужно. Вот мы и поднялись маненько — кто как мог…
Принимать алкоголь наравне с Витьком было сложно, не привык архивариус к таким перегрузкам. На сорок восьмой минуте застолья укушавшегося до галлюцинаторного состояния Сержа внезапно посетил припадок спонтанного откровения: задиристо мыча и теребя вымазанными в индеечном жиру пальцами фирменный галстук старого приятеля, он рассказал ему о своих проблемах с долларами. Полный расклад дал: с момента уворования рукописей до закладки в банку с гречкой очередной партии валюты, привезенной из последнего круиза.
— Что бумаги спер — красавчик, — похвалил Витя, снимая галстук и небрежно вешая его на плечо собеседника — один черт, тряпка безнадежно испорчена. — Что этих козлов сдал — тоже красавчик. Надо же, педофилы фуньковы — культурный фонд Родины разворовывать! Это ж сразу мочить надо — на месте. Надо было мне звякнуть, я бы организовал — хер бы они за бугор рванули, отвечаю!
— Педофилы — это… Ммм-мых… Это не совсем то, — плавающим движением поводя рукой, поправил Серж и смутился. — Это те, которые… Ммм-мых! А я ведь тоже того… Культурный фонд…
— Но ты ж чуть-чуть, самую малость! — успокоил его Витя. — Чуть-чуть — можно. Если по чуть-чуть — это нормально. Но не так же! Не грузовиками же! Не — мочить надо было… И ты за базаром следи: чего ты первому встречному про свои «бабки» расклады даешь? Тебе что — жить надоело?
— Но я никому раньше… Ммм-мых! Никому! Витя! — пьяно заканючил Серж. — Я тебе первому — как старому товарищу…
— Короче — чтоб я больше таких базаров за тобой не слыхал — ты меня понял? — строго условил Витя, нацелив толстый указательный палец на собутыльника. — Меньше болтаешь — дольше живешь. Не я придумал… А насчет «бабок» можно все устроить. Эта проблема — не проблема. Оставь себе на жизнь, а на все остальное купи недвижимость. Сейчас еще можно. Через пару лет оно подпрыгнет раз в десять, можно будет такие деньги сделать! Но смотри — сам не лезь никуда: моментом кинут, закурить не успеешь. Дай телефон, завтра созвонимся — я все устрою. Я, кстати, как раз этим и занимаюсь в последнее время…
Сержу страшно повезло — он не пострадал от своего красноречия. Несть числа примеров тому, как многие такие вот доверчивые людишки пропадали без вести за гораздо меньшие капиталы. Витя имел свои понятия о порядочности: он не стал «разводить» старого приятеля на деньги и не сообщил кому следует, что есть такой лопух, у которого можно без проблем забрать хорошую сумму «зеленью». Более того, бизнесмен то ли по старой дружбе, то ли в силу какого-то затаенного попечительского порыва решил взять на себя заботу о профанистом историке, который, вне всякого сомнения, моментально угодил бы в непредсказуемую переделку, начни он действовать самостоятельно.
На следующий день бизнесмен посетил архивариуса прямо на рабочем месте и представил ему рекомендательный список недвижимости, которую можно было хоть сегодня приобрести в объеме имеющихся у Сержа средств.
— Все сплошь — старый фонд, — пояснил Витя, постучав пальцем по списку. — С виду халупы, развалины. Потому недорого. Но все крепкое и добротное, на века строили. Сам проверял — мои инженеры там все обстукали. Забацаешь евро, и будешь жить как король. Потом, через пару лет, загонишь за такие деньги, что можно будет сразу валить за бугор, открывать счет в «Америкэн-кредит» и покупать виллу на… где там? Ну, в классном месте каком-нибудь, короче. Выбирай.
Идея насчет забугра Сержу понравилась: он пробежал глазами по списку, неожиданно озарился счастливой улыбкой и, ткнув карандашом в одно из наименований, попросил благодетеля отвезти его туда для ознакомления.
— Можно, — согласился Витя, и они отправились осматривать будущие владения архивариуса.
Просторный двухэтажный дом на набережной канала Грибоедова выглядел стопроцентной развалиной. Только-то и было дома, что толстые стены, чудом сохранившаяся черепичная крыша да перекрытия из прогнившего дерева. Серое снаружи, ветхое внутри, загаженное и сырое, на любого нормального индивида это строение производило самое гнетущее впечатление. Но только не на архивариуса.