— Скажете, что Алиса — моя жена, — нимало не смутившись, заявил Лиховский. — А ты — брат ее. И вы гостите у меня. Только и всего.
— А ты, фимоз, ничего лучше не мог придумать? — колюче сощурился Рудин. — С какого это стиха Алиса вдруг стала твоей женой? Кто в это поверит?
— А вот, пожалуйста, — Лиховский отпер массивный сейф и достал из верхнего отделения паспорт. — Возьми на всякий случай — вдруг пригодится.
Рудин раскрыл паспорт и разинул от удивления рот — жест, крайне неприсущий суровому боевому Псу. Пролистал до «семейного положения», крякнул и с трудом вернул челюсть на место.
— Вы что… вы действительно… Да? — после продолжительной паузы пробормотал он.
— Да, мы были женаты, — Лиховский развел руками, как бы и сам удивляясь такому факту. — Пять лет с небольшим. Вели совместное хозяйство.
— Ну и… как? — осторожно спросил Серега, почувствовав вдруг неподдельный интерес к этому, казалось бы, совершенно никчемному человечку.
— В смысле — «как»? — не понял Лиховский. — Как люди бывают женаты? У тебя что — не было подобного опыта?
— У меня был, — без особой охоты признался Рудин — о таком опыте он предпочитал не вспоминать. — Я имею в виду: она такая бой-баба… эмм… была. А ты… историк. Интеллигент. А?
— Ах, это… — Лиховский рассеянно усмехнулся:
— Ну, я не знаю, как это получилось. У нас была любовь. Точнее, я ее любил без памяти, души в ней не чаял. А она просто пользовалась мною, я был для нее очень удобен. Постоянные разъезды, вечное отсутствие, тайная жизнь — послушный преданный муж в таком случае просто находка. Понимаешь?
— Нет, не понимаю, — покачал головой Рудин. — Я бы такой супружнице моментом устроил… Нет, я на такой просто не женился бы. Да… Ну и как ты… как теперь?
— Она в течение всего этого времени зарабатывала деньги, — по-своему истолковал вопрос Лиховский. — Весьма приличные. И отдавала мне, чтобы я размещал их на своих счетах. За пять лет скопилась кругленькая сумма… ммм… ну, скажем, достаточная для того, чтобы две семьи могли все бросить, уехать в Европу, купить себе приличные усадьбы и безбедно жить до самой смерти.
— Меня твои суммы не интересуют, — пожал плечами Рудин. — Я имел в виду, как ты теперь будешь жить?
— Почему не интересуют? — Лиховский даже удивился. — Какие отношения у тебя с Алисой? В смысле, как вы дальше думаете существовать? Жениться собираетесь?
— Этот вопрос пока не обсуждался, — Рудин слегка покраснел. — А вообще-то, конечно — как только все утрясется… Сейчас у меня программа-минимум простая: забрать кое-откуда одного полупарализованного типа и поставить его на ноги. Как только это случится, я могу не беспокоиться о своем устройстве — он все сделает. Гхм… Ну а там уже видно будет. Ты не думай, мы у тебя на шее долго сидеть не станем. У нас все продумано, так что…
— Меня меньше всего волнует, как долго вы будете сидеть у меня на шее, — продолжал гнуть свое Лиховский. — Можете вообще насовсем остаться. Это я к тому, что деньги, которые есть у меня на счетах, заработала сестра Алисы. И Алиса имеет полное право на половину того, что у меня есть. Когда Ли говорила, чтобы я позаботился о ее сестре с сыном, если с ней вдруг что-нибудь случится, она имела в виду именно это…
— В свете всего вышесказанного ты сейчас достанешь из сейфа пару миллионов баксов и вручишь мне с торжественным напутствием? — ядовито хмыкнул Серега. — А я буду сентиментально рыдать — обещаю!
— Вредный ты человек, Рудин, — укоризненно заметил Серж; отпирая сейф и доставая пачку сторублевых купюр. — У меня нет двух миллионов. Здесь, в сейфе, всего лишь двадцать штук баксов и сто пятьдесят тысяч рублей. Вот, возьми — на расходы, пока меня не будет.
— У нас свои есть, — Серега по-детски спрятал руки за спину и насупился. — Нам твоего не надо.
— Это деньги Алисы, — Лиховский, пожав плечами, бросил пачку на стол, извлек из сейфа ключ с узорчатой бородкой и положил рядом с деньгами. — Я же сказал, половина всего, что у меня есть, — ее. Вот дубликат. В сейфе лежит завещание на имя Ли — моей законной супруги. Оно зарегистрировано в одной из питерских нотариальных контор — там есть адрес, отослано в четыре швейцарских банка и подтверждено мною лично. Координаты банков и реквизиты в одной папке с завещанием. Если со мной вдруг что-нибудь случится, Алиса может воспользоваться паспортом Ли и получить все деньги. В целом мире никто не сумеет обнаружить подмену.
— Ты куда собрался, Лиховский? — насторожился Серега, несколько ошеломленный таким развитием событий. — Что за похоронный тон? «Если со мной что-нибудь случится…» Ты же вроде как в Питер к маме собрался ехать?
— Я на всякий случай, — Лиховский почесал плешь. — Ммм… Никто не застрахован от случайностей, вот что. Поэтому возьми ключ, деньги — и не надо возражать, я все решил.
— Ну и как я обо всем этом Алисе скажу? — озадаченно буркнул Рудин. — Она у нас дама с принципами, так что…
— А она в курсе, — Серж небрежно махнул рукой. — Мы уже все это обсудили.
— Да что вы говорите! — уязвленно воскликнул Рудин. — И когда же вы это успели?
— Мы часто беседовали в библиотеке, — нимало не смутившись, пояснил Лиховскии. — У нас много общих интересов, было очень интересно общаться.
— И до чего же вы там дообщались? — воинственно вздернул подбородок Рудин. — Может, я уже тут и не нужен, а?
— Ты слишком вольно трактуешь данную ситуацию, — поморщился Лиховский. — Трактуешь с позиции своего здоровенного организма, переполненного гормонами, а следовало бы несколько иначе… Ты пойми: я очень любил эту женщину, она стала неотъемлемой частью моей жизни. И — хочешь ты этого или нет, воспринимаю Алису как сестру. У меня, кроме вас, никого нет в целом свете. Мать давно живет своей жизнью, так что… В общем, твои идиотские домыслы тут не проходят. Есть вещи, которые гораздо сильнее плотской любви. Понимаешь?
— Не знаю, не знаю… — Серега саркастически хмыкнул. — Как сестру, говоришь… Ты мне вот что скажи… А как вы с Ли того… Ну, в смысле секса?
— А тебе это обязательно нужно знать? — печально уточнил Лиховский, промакивая платком вспотевшую плешь. — Зачем тебе это надо?
— Мне надо, — неумолимо набычился Рудин. — Надо мне.
— Когда она была со мной, мы, разумеется, эмм… имели сексуальные контакты, — осторожно подбирая слова, сообщил Серж. — Она была снисходительна. Я ее боготворил. Но, как мне помнится… эмм… в общем, она никогда не испытывала оргазма. Понимаешь, она отсутствовала гораздо больше времени, чем была со мной. Вполне допускаю, что у нее имелись другие мужчины, более предпочтительные в физиологическом аспекте, нежели ваш покорный слуга. Такой женщине для удовлетворения страсти, как мне кажется, был нужен сильный здоровенный самец с хорошим запасом прочности. Ну, наподобие тебя, что ли… А ко мне она относилась скорее как мать к нерадивому сыну-шалопаю. Стой там, иди сюда, подай, принеси, пшел вон… В общем, пользовалась, пользовалась — я говорил…