А для Юрия Петровича это была рутинная операция, которая к тому же прошла вполне удачно. Пациент пришел в себя под утро того дня, дожить до которого Лена и не надеялась.
Осмотрев пациента, Юрий Петрович остался доволен. Как, впрочем, были довольны и сумасшедшие приятели больного, вначале грозившие Лене и доктору смертью, а теперь чуть ли не на руках их носившие.
Юрий Петрович обращался с такими типами, как водится, холодно и с достоинством, однако от денег, предложенных за экстренную операцию, не отказался. А затем дружки укатили на разборку – наказывать того, кто посмел поднять руку на их приятеля.
Тот был еще слишком слаб для транспортировки, поэтому ему было выделено одно из пяти мест в крошечном стационаре, оборудованном там же, в подвале. Впрочем, комната была выкрашена в пастельные тона и обставлена так, что нельзя было догадаться, что находишься в подпольном госпитале.
– Не исключено, что нам придется сегодня повозиться еще с одним, а то и с несколькими пациентами! – заключил Юрий Петрович, намекая на то, что итог разборки мог быть самым печальным.
Осмотрев пациента, он поручил Лене сделать ему инъекцию и накормить обедом, а сам заперся в своей лаборатории – там, где он мог отдыхать душой и телом и где пытался совершить гениальное открытие.
Лена зашла в палату, где лежал пациент. Она знала, что зовут его Кирилл, он так называемый «браток» из столицы и вместе со своими корешами он пожаловал к ним в провинцию, чтобы решить какие-то проблемы с местными авторитетами.
Удивительно, однако на типичного представителя криминального мира этот самый Кирилл не походил. И не только внешне: он вел себя совершенно иначе, без понтов, не ботал по фене и не матерился. Лене было интересно, кем же он был раньше и как умудрился заделаться бандитом.
Заметив, что пациент спит, Лена осторожно поставила поднос, на котором возвышались тарелки с обедом, на столик. Она подошла к кровати, посмотрела на Кирилла и поймала себя на мысли, что любуется им.
Однако она строго-настрого запретила себе думать о чем-то подобном. Это был пациент, к тому же с бурным криминальным прошлым, настоящим и будущим. Он через пару дней исчезнет из ее жизни навсегда, вернется в Москву, будет продолжать нарушать закон…
Лена думала о том, какие у Кирилла длинные ресницы и аристократическая бледность лица, как вдруг тот, не открывая глаз, произнес:
– Вы изучаете меня так, как будто находитесь на опознании в милиции!
Лена вздрогнула, поняв, что пациент совсем даже не спал, а прикинулся спящим, когда она вошла. Вот ведь нахал! Поэтому, принявшись поправлять ему подушку, девушка сердито заявила:
– А вы, оказывается, не спите! Тем лучше! Сейчас я сделаю вам инъекцию!
Кирилл не стал задавать лишних вопросов, выясняя, зачем и от чего укол, не пытался отвертеться или, наоборот, заигрывать с ней, как некоторые из пациентов. Он наконец открыл глаза и произнес:
– Оказывается, своим спасением я обязан вам.
Это был даже не вопрос, а утверждение. Набирая из ампулы препарат в шприц, Лена сказала:
– Нет, не мне, а Юрию Петровичу, потому что он вас прооперировал. Я – только его ассистентка!
Кирилл усмехнулся, показав крепкие белые зубы, и заметил:
– Ну, оперировал-то меня именно он, не спорю, а вот вы спасли мне жизнь раньше, когда у меня сердце остановилось!
Неужели Юрий Петрович поведал ему о клинической смерти? Нет, вряд ли, такого доктор никогда не делал – ему платили не за то, чтобы он лясы точил, а за то, чтобы спасал людей. Или проболтались дружки Кирилла? Но ведь она слышала, о чем они с ним говорили, перед тем как отправиться на крутую разборку. И о том, что Кирилл пережил момент клинической смерти, не упоминали – они, наверное, и выражений-то таких не знали!
– Откуда вам это известно? – вырвалось у нее, и Кирилл со странным выражением лица ответил:
– Я сам это видел. Да, да, как вы надо мной колдовали.
– Видели? – переспросила Лена, обескураженная его заявлением. Ничего он видеть не мог, так как находился в тот момент однозначно без сознания. – Откуда?
Кирилл поднял руку, указывая на потолок. Лена фыркнула – нет, все-таки она ошиблась в этом типе! Он грубо с ней флиртует, не иначе. И пытается убедить ее в том, что наблюдал с потолка за тем, как она его реанимировала. Такие истории печатали в последнее время: душа пациента видит, как с бренным телом возятся врачи.
– Лучше поворачивайтесь! – заявила сердито Лена.
Кирилл беспрекословно подчинился, и Лену бросило в жар, когда она увидела его тренированное мускулистое тело. Стараясь смотреть только в одну точку перед собой, она вонзила шприц.
– Рука у вас не самая легкая! – заявил со смешком Кирилл. – Кстати, вы ведь тогда выронили шприц или ампулу…
Лена покачнулась – а ведь правильно, когда она его реанимировала, то выронила ампулу, которая закатилась куда-то в угол. Но он не мог этого видеть!
– Вижу, вы не верите мне! – сказал со вздохом Кирилл. – А зря! Причем с потолка, поверьте мне, вы выглядите еще более привлекательно, чем в обычном ракурсе!
Лена удалилась чуть ли не бегом, чувствуя, что у нее бешено колотится сердце. И вовсе не из-за истории с клинической смертью и тем, что Кирилл якобы наблюдал за ней с потолка. Дело было действительно в самом пациенте, который лежал на кровати и волновал ее воображение!
Волей-неволей пришлось каждый час заглядывать к нему. И каждый раз ее бросало то в жар, то в холод. Лена же не показывала вида, что переживает, оказываясь с Кириллом наедине.
Наконец вернулись его кореша – никто не был убит или ранен, они сумели полюбовно договориться с одним из местных авторитетов о выплате большой компенсации. Эту компенсацию они притащили с собой – спортивная сумка была набита зелеными американскими долларами.
Кирилл засобирался обратно, в столицу, однако Юрий Петрович заявил, что пока еще рано, ему необходимо провести под наблюдением по крайней мере еще две-три ночи. А это означало, что на это время дружки Кирилла останутся в особняке Юрия Петровича.
Вели они себя смирно, так как Кирилл, которому они беспрекословно подчинялись, приказал им не буянить. Однако под вечер они смылись, отправившись гулять в один из ресторанов города. Юрия Петровича же вызвали по срочному делу, и он, прихватив «дипломат», уехал. В особняке остались только два человека: Лена и Кирилл.
Около полуночи девушка заглянула в комнату к пациенту – он спал, и на этот раз, кажется, не прикидывался. Лена заметила, что подушка съехала в сторону. Она подошла к кровати и нагнулась, чтобы поправить ее. При этом ее лицо оказалось на уровне лица Кирилла. Лена чувствовала его спокойное дыхание, уловила тонкий аромат дорогого парфюма. Занятно, что от остальных пациентов – представителей криминального мира – пахло или потом, или перегаром, или дешевым одеколоном, иногда – всем этим вместе взятым.