Анна разозлилась:
– Да я же не полиция! Мне для себя надо знать, кто этот человек. Короче, вот деньги. – Анна достала из сумочки несколько пятитысячных купюр.
– Рубли? – прищурился Егорушка.
– Господи, да вас не поймешь! – окончательно разозлилась Анна. – В одну деревню приезжаешь – так там доллары не берут. А в другой, наоборот, от наших денег нос воротят.
– Так деревня деревне рознь, дамочка. Мы люди культурные, разницу понимаем. И насчет инфляции в курсе. Есть такое слово в нашей стране.
– Ну, как хочешь, пойду еще когонибудь поищу. Не один же ты остался в этом поселке.
– А, давай! – Мужичонка выхватил из рук Анны деньги и быстро сунул их в грязный карман. – Похмелиться охота. Тот тоже дал, оно, конечно, но долго ли продержатся деньги? Эх, солидный был мужик!
– Какой?
– Ну, высокий, значит. Да. Брюнет. На висках седина, нос такой… Ну, как у энтих князей, что в кино показывают.
– Глаза? – напряглась Анна.
– Да он в очках, значит, все время был, в черных. Губы тонкие, чисто выбритый. Плечи широченные, ну, шикарный, значит, мужик. Ох, и шикарный! Машина у него, значит, «Ауди», он ее все в кустах прятал, а я, значит, углядел.
«Ну, Денис, вот они, твои веские аргументы! Вот какой ход ты на этот раз изобрел. Молодец!»
– И что он спрашивал?
– Я ж говорю: про дачу, значит, про хозяйку. Потом пошел место смотреть.
– Какое место?
– Все возле забора ходил да через него заглядывал. А мне, значит, наказал, чтобы нини! Ни полслова! А утром, когда дамочкуто застрелили, эта черная «Ауди» аккурат от кустиков отъехала. Но это я только тебе, рыженькая. По секрету. Нравишься ты мне.
– Не может быть! – Она ожидала от Дениса всего чего угодно, любой подлости. Но чтобы тот, своими руками… Этого Малиновского она не знала. Рискованную игру он затеял. А какова ставка?
– Что ж, это все, что меня интересовало, господин Федин Егор.
– Только вы ему не говорите, что я его заложил. Уж больно мужик серьезный.
– Не скажу, – усмехнулась она.
Когда выезжала из поселка, какаято женщина изза забора внимательно разглядывала черный «Мерседес». Вполне возможно, скоро Ехин будет в курсе ее повторного визита сюда.
«А, уже все равно, – подумала Анна. – Пусть смотрит, сегодня все, слава богу, живы».
Ей стало немного легче, по крайней мере, Анна теперь знала, с кем имеет дело. Но как он раздобыл ее пистолет? А с чего она взяла, что это именно тот «макаров», что когдато лежал в ящике ее стола? Да, тот пистолет исчез, но что именно из него убили Ваню Панкова и обоих Юсуповых, еще не факт.
Теперь Анна мучилась одной только мыслью: «Но как? Как поймать его за руку? Нужны факты, иначе Денис вывернется. Он слишком хитер. Надо по телефону вызвать на свидание Ольгу и встретиться с ней. Перед этим сказать Ехину, чтобы подстраховал. Но Ехин не поверит мне, он уверен, что всех я убила. Слишком много улик. Меня видели везде. Надо подумать, как быть, Ольга должна жить. Я терпеть ее не могу, она подлая, но смерти она не заслужила. Никто не заслужил, в этомто весь смысл. Нельзя никого наказывать и подменять собой и закон, и Божий суд. Потому что зло обязательно падет на твою же голову. Нельзя…»
За два с половиной часа до этого.
Ехин собрал оперативное совещание по делу о тройном убийстве. Вчера вечером, надавив на экспертов, удалось получить подтверждение, что Юсупова Светлана Петровна была убита из того же оружия, что и ее муж, а также Иван Панков.
– Ну что, господа офицеры? Какие будут мысли? Женя, как? Капитан Амелин? Что скажешь нам интересного?
– Я думаю, что надо выбивать показания из Федина. Он общался с Малиновским, журналист это подтвердит.
– Ну и что нам это даст?
– Как что? А человек, который пробегал под окнами Сокольникова? Его участок, между прочим, граничит с участком Юсуповых. Я уверен, что это был Малиновский.
– Ты уверен, а журналист нет. Дело это и простое, и сложное. Вспомни, что говорила Юсупова, когда приходила сюда к нам? Чуть ли не расписку взяла, что мы арестуем Австрийскую, если с ней чтото случится.
– Ну и что?
– А то. Кроме Панкова, Андрея Юсупова и Светланы, в деле фигурирует еще одна особа, некая Ольга Калининская. Ты подними дело.
– Ну, допустим, среди кровных врагов Австрийской числится еще и некая Калининская. – Амелин зашуршал бумагами в папке. – Я это и так помню. Я же разрабатывал Австрийскую и ее ближайших родственников.
– Тото и оно, что числится.
– Выходит…
– Простое дело. Десять лет назад Австрийская пыталась покончить с собой. Кто виновники? Иван Панков, Юсупов, его жена и Калининская. Через десять лет начинается планомерный отстрел вышеназванных. Вывод?
– Вывод – надо ждать четвертого трупа.
– Калининской? – привстал Сидихин.
– Именно, – кивнул Ехин. – Я консультировался у психотерапевта, к которому недавно обращалась Австрийская. Там большие проблемы. Возможно, она сама не осознает, что делает.
– Вроде маньячки, так?
– Я же говорю: болезнь под названием «прогрессирующая ненависть», этой Анне лечиться надо.
– Что, брать ее, Олег Максимович?
– Доказательства?
– Пистолет наверняка в машине.
– Возможно, она его гдето прячет, а когда идет на очередное дело, забирает из тайника. Начиная с сегодняшнего дня надо следить за домом Калининской и параллельно вести наблюдение за Австрийской.
– А если она заметит?
– Думаешь, ее это остановит? Много ты знаешь маньяков, которые испугались полиции? Наоборот, в них просыпается некий дух соперничества. Они убеждены, что выполняют священную миссию. Кто знает, может, Анна Александровна слышит голоса? Пусть она знает, что мы за ней следим. Это подтолкнет ее к решительным действиям.
– Значит, надо устроить на нее засаду, Олег Максимович? – спросил Женя.
– Именно. Если найдем при ней пистолет, считай, что дело закрыто. Найдем оружие – все, точка!
– И Калининская жива. А если не успеем?
– Австрийская – женщина прямая, не будет она никаких комбинаций изобретать. С Юсуповой они вообще выстрелами обменялись. Причем ружье стреляло первым, а «макаров» вторым. Почти дуэль у благородных дам получилась.
– А как же тот мужик, Максимыч? – спросил капитан Амелин.
– Ну, мужик у нас нигде, кроме дачи Юсуповой, не засветился. Думаю, это случайность. Давайте работать. Главное, сейчас не спускать глаз с Австрийской. И во что бы то ни стало засечь, когда она будет брать из тайника пистолет.
* * *