– Тише, дорогой, – предупредила она, не сводя глаз с Белгарата. – Это строго между нами. Эпизод вроде этого может иметь очень серьезные последствия, и неизвестно, как Белгарат поведет себя после того, как поправится. Ведь у него совсем не осталось сил.
– Не осталось сил?
– Его сила воли резко ослабла… он стал похож на любого старого человека. Он исчерпал свой верхний предел, и может так случиться, что уже никогда не восстановит свои способности.
– Ты хочешь сказать, что ему больше не бывать чародеем?
– Не повторяй очевидное, Гарион, – сказала она устало. – Если такое случится, мы с тобой должны будем скрыть это от окружающих. Сила чар твоего дедушки – единственное, что сдерживало энгараков все эти годы. Если он лишится своего дара, то мы с тобой постараемся сделать так, чтобы все выглядело, как прежде. Нам придется скрывать правду даже от него самого, если это возможно.
– Как же мы без него?
– Жизнь продолжается, Гарион, – ответила она спокойно. – Наша цель слишком для нас важна, чтобы останавливаться, если кто-то свалился у обочины – даже если им оказался твой родной дед. Запомни, Гарион, одно: нам катастрофически не хватает времени. Во что бы то ни стало мы должны следовать пророчеству и вернуть Око в Райве до праздника Эрастайда, чтобы собрать тех, без кого не обойтись в том, что предстоит.
– А кого?
– Принцессу Се'Недру, например.
– Се'Недру? – Гарион никогда не забывал маленькую принцессу, но ему было непонятно, почему тетя Пол придает такое большое значение тому, чтобы взять её с собой в Райве.
– Со временем поймешь, дорогой. Все это – часть ряда событий, которые должны произойти в надлежащей последовательности и в надлежащее время. Как правило, настоящее определяется прошлым. Эта череда событий, однако, стоит особняком. В нашем с тобой случае то, что происходит в настоящем, определяется будущим. Если мы не сделаем точно так, как это должно быть сделано, результат получится другим, и я не думаю, что любому из нас это понравится. Вовсе нет!
– И что ты от меня хочешь? – спросил он, безоговорочно вверяя себя в её руки.
Она благодарно улыбнулась и просто сказала:
– Спасибо, Гарион. Когда мы присоединимся к остальным, тебя примутся расспрашивать о здоровье отца. Так вот, напусти на себя больше уверенности и заверь всех, что дела пошли на поправку.
– Ты хочешь, чтобы я врал?
– От шпионов невозможно укрыться, Гарион. Тебе, как и мне, это прекрасно известно, – и неважно, что произошло, мы не единым словом не должны выдать, что стряслось с моим отцом, поскольку оно, это слово, может долететь до ушей энгараков. Если необходимо, ври до тех пор, пока язык не почернеет. Судьба всего Запада зависит от того, насколько ты преуспеешь в этом деле.
Он в изумлении посмотрел на нее.
– Впрочем, возможно, что все это ни к чему, – философски продолжала Полгара. – Через неделю-две отец оправится и возьмется за старое, но на всякий случай держи язык за зубами.
– И ничего нельзя сделать?
– Мы сделаем все, что сможем. Теперь иди, Гарион… И улыбайся. Пусть у тебя треснет челюсть, но улыбайся.
В углу комнаты послышался слабый звук. Они одновременно обернулись и заметили Миссию, который во все глаза глядел на них.
– Забери его с собой, – сказала тетя Пол. – Покорми и не спускай с него глаз.
Гарион кивнул и поманил мальчика к себе. Миссия улыбнулся и, подойдя к лежащему без сознания Белгарату, коснулся его руки и затем вышел вслед за Гарионом.
Высокая темноволосая девушка, которая сопровождала королеву Сайлар при выезде за ворота крепости, ждала Гариона за дверью. её кожа, как заметил Гарион, была очень бледна, даже прозрачна, а серые глаза смотрели прямо.
– Вечному человеку лучше? – спросила она.
– Намного, – ответил Гарион, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности. – Не пройдет и недели, как он встанет на ноги.
– Он такой слабый, – продолжала девушка. – Такой слабый и беспомощный.
– Беспомощный? Белгарат? – Гарион через силу рассмеялся. – Да он подкову согнет.
– Как-никак, а ему семь тысяч лет.
– Для него года ничего не значат. Он перестал на них обращать внимание давным-давно.
– Ты – Гарион, правда? – спросила девушка. – Королева Сайлар рассказывала нам о тебе, когда в прошлом году вернулась из Вэл Олорна. Я почему-то думала, что ты моложе.
– Я был – тогда, – ответил Гарион. – Прошел год, и я немного повзрослел.
– Меня зовут Адара, – представилась она. – Королева Сайлар просила меня показать тебе, как пройти в главный зал. Ужин скоро подадут.
Гарион вежливо наклонил голову. Несмотря на гложущее беспокойство, он не мог отделаться от странного чувства, что раньше видел эту спокойную и красивую девушку. Миссия взял ладонь девушки, и они втроем, держась за руки, отправились по коридору, освещенному факелами.
Главный зал короля Чо-Хэга находился этажом ниже. Это была длинная узкая комната, в которой стулья и мягкие скамьи стояли вокруг жаровен с раскаленными углями. Бэйрек, держа в руке большую кружку с пивом, живописно рассказывал о переходе через горы.
– …и понимаете, ничего другого не оставалось. Тор Эргас едва не наступал нам на пятки, и пришлось пробираться кратчайшим путем.
– Планы порой приходится менять на ходу, если возникает нечто непредвиденное, – согласился Хеттар. – Вот почему мы послали разведчиков, которые держали предгорье под наблюдением.
– Тем не менее мог бы подать сигнал, что твои люди поблизости, – обиженно протянул Бэйрек.
– Мы не хотели рисковать, – объяснил Хеттар, щерясь по волчьи. – Нас могли заметить мерги, Бэйрек, и не хотелось отпугивать их. Было бы жаль, если бы они убрались восвояси. Что ты скажешь на это?
– Это все, что ты можешь сообщить?
Хеттар ненадолго задумался, потом откровенно сказал:
– Пожалуй что да
Вскоре последовало приглашение сесть к длинному столу, который стоял в дальнем конце зала. Во время общего разговора Гариону не пришлось лгать, так как никто не заводил речь о возможных последствиях болезни, которые тетя Пол нарисовала ему. После трапезы он подсел к Адаре и погрузился в дремоту, едва следя за тем, что говорят вокруг.