Такой ответ меня успокоил. Сарразен, как я и предполагал, предупреждал мои действия.
– Садитесь, – приказал я. – Я отниму у вас всего несколько минут.
– Мне надо полить цветы. Я могу отвечать стоя.
– Я не осуждаю капитана Сарразена, – сказал я. – Дело Симонис – деликатное дело.
– Вы приехали из Парижа?
Я чувствовал, что она готова поверить тем небылицам, которые я уже испробовал на Марилине Розариас.
– К нам обращаются, если расследование приобретает религиозный оттенок. Секты, ритуальные убийства. Обычные следователи не любят, когда мы вмешиваемся в их работу. У нас свои методы.
– Понимаю. Так Сильви Симонис была убита? Это официальное заключение?
– Ее гибель привлекла внимание к первому расследованию, – уклонился я от прямого ответа. – Когда Манон здесь училась, вы уже руководили этой школой?
Мадам Бон нажала на ручку опрыскивателя и выпустила целое облако водяных брызг. Я повторил свой вопрос.
– В то время я работала здесь простой учительницей, – сказала она. – Манон даже училась в моем классе.
– Какой она была?
– Живой, озорной. Даже слишком. Ее характер никак не сочетался с ангельским личиком.
– А я считал, что это была застенчивая, замкнутая девочка.
– Так все думали. А на самом деле она была легкомысленной. Всегда готова выкинуть шалость. Иногда даже опасную.
– Вы говорите – опасную?
– Она не знала удержу. Настоящая сорвиголова.
Такое откровение меняло всю картину похищения.
– Она могла пойти с незнакомым человеком?
– Этого я не говорила. Вместе с тем она была пугливой.
– Как бы вы охарактеризовали ее отношения с Тома Лонгини?
– Они были неразлучны.
– Но ведь он был старше ее на пять лет!
– Дети из начальной школы и коллежа играли в одном дворе. А потом они встречались на игровой площадке в Короле.
– Следователи считали, что в тот вечер Манон могла уйти только с Тома. Вы с этим согласны?
Она замялась, потом снова принялась за опрыскивание. От растений поднимался запах влажной земли, одновременно свежий и зловещий. Я подумал о кладбищенской земле, в которую когда-нибудь ляжет каждый из нас.
– Они были не разлей вода, что правда, то правда. С Тома Манон пошла бы без колебаний.
– Вы придерживаетесь этой гипотезы?
– Они могли пойти на очистные сооружения, затеять игру, которая плохо кончилась…
Я должен найти этого Тома Лонгини во что бы то ни стало!
– Если предположить несчастный случай, – продолжал я, – то как объяснить анонимные угрозы?
– Может, совпадение. У Сильви Симонис было много врагов. Только к чему ворошить все это четырнадцать лет спустя?
– А здесь, в школе, вы не получали странных звонков?
– Да, однажды. Звонил мужчина. И сказал, что у него самый большой в мире член и он мне его засунет глубже некуда.
Я чуть язык не проглотил: мадам Бон произнесла это совершенно нейтральным тоном. И добавила с явным разочарованием:
– Но что-то он не торопится.
Я опешил. Она взглянула на меня исподтишка и улыбнулась:
– Простите меня. Это была шутка.
Я сменил тему:
– Вы знаете «дом с часами»?
– Конечно. Сильви тогда туда только переехала.
– А вам известна его история? Легенда, которую о нем рассказывают?
– Да, как и всем.
– В школьном туалете на стене вырезана надпись: «Манон Симонис, за тобой гонится дьявол!» Как вы считаете, почему?
– Среди учеников ходили слухи.
– Какого рода?
– Поговаривали, что дьявол преследует Манон.
– Какой дьявол?
– Понятия не имею.
– А почему так говорили?
– Детские россказни. Не знаю, ни с чего это началось, ни что это значило.
Она сконфуженно улыбнулась. Я догадался, что эта женщина, как и все, кто так или иначе сталкивался с Манон, жила с постоянным чувством вины. Можно ли было предотвратить убийство? Избежать его? Она прошептала:
– Задним числом судить легко, не так ли?
Я вспомнил коттедж «Сирень» и допущенную мною ошибку, которая стоила жизни двум девочкам, а третью сделала сиротой. Но в жизни, полной событий, нет места сожалениям. И вместо того чтобы по-христиански выразить ей сочувствие, я просто поблагодарил ее и удалился.
На лестнице я первым делом проверил автоответчик мобильного. Ни одного сообщения. Чем там занимаются Фуко, Свендсен и Счетчик? О чем они только думают?
11 часов
Стефан Сарразен и не ждал меня на пороге школы, но я шкурой чувствовал его незримое присутствие в городе: казалось, он того и гляди вышвырнет меня прямо на шоссе. Я бросился к своей машине и с места рванул в направлении Короля.
Солнце выманило на лужайки целые семьи с мини-холодильниками, бутылками пива и картонными тарелками. Детишки резвились на площадках для игр. Родители беззаботно жевали. Позади виднелись дома поселка Король с белыми стенами и красными ставнями, очень похожие на конструктор «Лего».
Я оставил машину на стоянке у шоссе и спустился по склону. Чтобы не мешать отдыхающим, я проскользнул за живую изгородь, окружавшую первое здание, и направился к дому № 15, в котором жила Мартина Скотто, кормилица Манон.
Тесный подъезд, полумрак, домофона нет, только список жильцов на стене. Нужное мне имя нашлось на третьем этаже. Поднявшись по лестнице, я позвонил в дверь. Мартины не было дома. Может, она тоже вышла погулять? Но как я ее узнаю? Однако не это меня огорчало, за время пути мое возбуждение улеглось. Я топтался на месте, а времени оставалось всего ничего.
И тут у меня в кармане зазвонил мобильник.
Счетчик. Вот не думал, что он позвонит первым.
– Нашел что-нибудь?
– Еще бы! Сильви Симонис регулярно делала денежные переводы. Думаю, один из получателей вполне может быть тем, кого ты ищешь. Деньги перечислялись раз в три месяца на счет в Швейцарии.
– И давно?
– Да порядочно. С октября восемьдесят девятого, по пятнадцать тысяч франков каждые три месяца. Сейчас – по пять тысяч евро и по-прежнему раз в три месяца.
На радостях я стукнул кулаком по стене. Стрелял наугад, а попал точно в яблочко. Выходит, после провала расследования и неудачи с Моразом, Казвьелем и Лонгини Сильви решила действовать сама и наняла частного сыщика. Детектива, который работал на нее более десяти лет!