– И Егор тоже занимался подобными играми?

– Не всегда. В последнее время он от нас немного отошел. Но прежде мы всегда были вместе. Поэтому нас и называли «мушкетерами».

– Бедный Дюма! Если бы он знал, кого назовут «мушкетерами» через сто пятьдесят лет, – вздохнул Дронго. – Между прочим, какой это Дюма: отец или сын?

– Вы меня за дебила не держите, – обиделся Илларион, – я еще мальчиком читал «Три мушкетера». Конечно, отец. Или, может, сын? Нет, по-моему, отец.

– Племянник, – не выдержал Дронго. – Но, в общем, ничего. Значит, не все так плохо, как кажется. Когда ты в последний раз говорил с Егором?

– На приеме. Он кого-то искал.

– Может, Гришунину?

– Наверное. Он мне не сказал. Я спросил его – как дела. Он ответил, что все нормально. Нет. Он не так сказал. Он ответил, что все будет нормально. Вот так. Именно так. А потом его позвали. И через полчаса он уехал с этой актрисой. Я ему всегда говорил, чтобы он с ней не встречался. Она известная женщина, ее все знают. И мужа ее все знают. А Егор только смеялся в ответ. Это из-за нее он от нас отдалился. Она нас не очень любила, считала, что мы его уводим от нее. И правильно считала. Она замужняя женщина и к тому же старше его. Мы и не хотели, чтобы он с ней встречался.

– Ясно. У Егора были другие женщины, кроме Милы?

– Конечно. Он же нормальный парень был. Должен был жениться еще три года назад. Если бы не эта история с его дядей…

– С каким дядей? – уточнил Дронго.

– Его дядя. Брат его матери. Он тоже в компании «Сибметалл» раньше работал. Вадим Иваницкий. У них тогда ссора была из-за женщины, которая нравилась им обоим. Иваницкий с работы ушел, свою компанию основал. А Егор невесту потерял.

– Ничего не понимаю. Его дядя отбил у него невесту? Это дочь Гловацкого?

– Нет. Никто у него невесту не отбивал. Просто Егор и дядя Вадим вместе ухаживали за одной сотрудницей компании. Такая дамочка лет двадцати пяти. Разведенная, с ребенком. Вот тогда дядя с племянником и схлестнулись. Дядя победил, а про этот роман узнала невеста Егора, и они расстались. Говорят, невеста потом в Швейцарию уехала лечиться, но я подробностей не знал, а Егор не любил об этом вспоминать.

«И никто об этом мне не рассказал», – огорченно подумал Дронго.

– Ничего больше вспомнить не можешь? – спросил он Иллариона.

– Больше ничего. Только это Махметов его убил, я точно вам говорю. Это его работа. Они ведь таких обид не прощают. Вы знаете, какие они злопамятные…

– Кто «они»? – уточнил Дронго.

– Все эти южане, – пояснил Илларион, – у них свой кодекс чести.

– Между прочим, в Москве «кавказцами» и «чернозадыми» называют в первую очередь грузин, армян и азербайджанцев, – напомнил Дронго, – и если ты, сам грузин, будешь считать выходцев с Кавказа такими монстрами, то что тогда делать всем остальным?

– У грузин тоже свой кодекс чести, – попытался оправдаться Илларион, – я ничего не сказал. Но точно знаю, это Махметов убийство организовал.

– Спасибо за информацию. Будем проверять. Только давай договоримся с тобой, что ты никому не расскажешь о нашей сегодняшней встрече и беседе. Никому, даже отцу. Договорились?

– Да, – кивнул Илларион.

– Спасибо, – Дронго протянул ему руку.

Илларион улыбнулся и пожал ему руку.

– И еще, – добавил Дронго, – я старше тебя лет на двадцать. И могу дать тебе совет. Постарайся забыть об этих пчелках, змеях, гольфах и прочей ерунде. У тебя такие возможности. Подумай об этом. Пока.

Когда Илларион вышел из комнаты, Дронго устало сел на стул.

«Кажется, я начинаю понимать, что старею, – подумал он, – или мне уже никогда не понять увлечений этих „золотых камешков“.

Глава 8

Дронго набрал номер мобильного телефона Натальи Кирпичниковой. Дождался, когда она ответит.

– Добрый день, – вежливо поздоровался он, словно вчерашнего инцидента и не было.

– Здравствуйте, – не очень дружелюбно ответила она. Возможно, спала.

– У меня только один вопрос. Почему никто не сказал мне о Вадиме Иваницком? О вашем дяде, который раньше работал в компании «Сибметалл».

– При чем тут мой дядя? – еще более недовольно спросила она. – Какое он имеет отношение ко всей этой истории? Он ушел из компании еще несколько лет назад. Зачем сейчас вообще о нем вспоминать? Кто о нем вспомнил? Босенко? Или Мила? У моего дяди уже давно своя собственная транспортная компания. Между прочим, на приеме его не было, если вы вдруг думаете, что он мог отравить брата. И в наследники он явно не годится. Ему в любом случае ничего не перепадет. У моего отца есть дочь и двое внуков. Поэтому дядя, как наследник, отпадает. Это по вашей теории.

– Мне нужно с ним встретиться и переговорить, – потребовал Дронго.

– Для чего? – Она раздражалась все больше и больше. – Если вчера я вас сразу не уволила за ваш неджентльменский поступок, то это не значит, что я все время буду терпеть ваши выходки. Не нужно вам с ним встречаться. И не нужно ворошить грязное белье. Что было, то прошло…

– Мне нужно с ним встретиться, – снова повторил Дронго, – будем считать, что вы еще не проснулись. Вы дадите мне его телефон или мне позвонить вашему супругу?

– Если я ему запрещу, он не даст вам телефона дяди Вадима, – сообщила Наталья. – Ладно, записывайте. Но учтите, что я вас отговаривала. Вы теряете время, – она продиктовала номер мобильного телефона и, не прощаясь, бросила трубку.

Он сразу перезвонил на номер, который она ему дала. Сначала долго не отвечали, затем кто-то крикнул в трубку:

– Я слушаю вас.

– Господин Иваницкий? – осведомился Дронго.

– Да. С кем я говорю?

– Меня обычно называют Дронго. Я частный эксперт и веду расследование обстоятельств смерти вашего племянника, Егора Богдановского. Если у вас будет время, нам нужно было бы увидеться.

– Дронго? – переспросил удивленный Иваницкий. – Тот самый знаменитый аналитик, который обычно ведет расследование самых сложных дел?

– Насчет сложных не знаю. Но меня обычно так называют. Разве мы знакомы?

– Нет. Но вы работали с моим двоюродным братом. Тоже Иваницким. Он служил в ФСБ и много про вас рассказывал. Я столько про вас слышал! А почему вы ведете дело Егора? Разве там что-то неясно? По-моему, он умер в больнице и врачи дали свое заключение. Или все было не так?

– Когда мы можем увидеться?

– Когда хотите. Но сейчас я не могу. У меня здесь идет погрузка, и я должен присутствовать. Наверное, вам уже известно – я владелец транспортной компании, наши машины перевозят крупногабаритные грузы.