– Их что, смазывают клеем вместо масла? – хмыкнул он, хватаясь руками за петли и с напряжением толкая дорожку ногами.
Ван Атта повернул голову и насмешливо улыбнулся.
– В чем дело, Лео? Решили размяться? Или Минченко все-таки взялся за вас?
– Да, что-то вроде этого… – Наконец прибор заработал, и его ноги ритмично задвигались. – Вы с ним уже успели поговорить?
Ван Атта сбился с ритма, и машина сердито задребезжала.
– Да.
– Вы говорили ему, что будет с проектом?
– К сожалению, я вынужден был сказать. Хотя надеялся, что просто удастся отправить его отсюда в последний момент вместе с остальными. Минченко, пожалуй, самый высокомерный из старой гвардии Кая. Он никогда не делал секрета из того, что надеялся стать преемником Кая, главой проекта. А вместо этого прислали чужого – меня. Если бы он не был в списке уходящих на пенсию в следующем году, я бы уже давно от него избавился.
– Он что, сильно возражал?
– Вы спрашиваете, визжал ли он как свинья, которую режут? Держу пари, да. Он взвился так, будто лично я изобрел эту проклятую искусственную гравитацию. Очень мне это нужно!
– Еще бы ему не возражать – квадди дело его жизни, ведь он участвует в проекте с самого начала, – позволил себе рассудительно заметить Лео.
– М-м-м… – Ван Атта маршировал. – Ну, это еще не дает ему права оспаривать приказ. Даже у вас хватило ума, в конце концов. Если он не проявит желания сотрудничать, когда успокоится и сообразит, что возражать совершенно бесполезно, будет, пожалуй, проще продлить время работы Кэрри, а Минченко отослать вниз.
Лео закашлялся, прочищая горло. Нет, это неподходящая тема для подготовки к разговору, ради которого он пришел.
– Он не говорил с вами о Тони?
– Тони! – Тренажер Ван Атты загудел, отреагировав на его возмущение. – Я бы хотел больше никогда в жизни не видеть этого мальца. От него только одни неприятности – неприятности и расходы.
– Ну, я как раз хотел, наоборот, извлечь пользу, – сказал Лео осторожно. – Даже если он пока не может выходить в открытый космос, у меня масса работы с компьютером, а также в бригаде, где он очень бы пригодился.
– Глупости, – огрызнулся Ван Атта. – Возьмите любого другого из ваших передовиков, скажем, Прамода или кого-нибудь еще. Мне все равно. Я же позволил вам распоряжаться по своему усмотрению. Через две недели мы собираемся начать перевозку этих маленьких уродцев вниз, так что нет никакого смысла возвращать его сюда. К тому же Минченко отказывается выпустить его из лазарета. Я не хочу слышать больше ни одного слова о Тони.
Проклятие! Конечно же, Лео нужно было отвлечь внимание Минченко, пока он не устроил эту заварушку с Ван Аттой. Теперь слишком поздно. Ван Атта покраснел явно не от упражнений. Лео представил, чего наговорил ему Минченко – несомненно, кучу «тех еще комплиментов». Было бы приятно послушать! Лео постарался пыхтеть и тяжело дышать, чтоб Ван Атта подумал, что он ему сочувствует.
– Как у вас с планом эвакуации? – спросил Ван Атта через некоторое время.
– Почти закончен.
– Да что вы! – Ван Атта посветлел. – Хорошо. По крайней мере, это уже хоть что-то!
– Вы удивитесь, когда узнаете, как можно полностью перестроить поселок, – пообещал Лео вполне правдиво, – согласно приказу руководства компании.
– И скоро?
– Как только мы получим приказ – «Вперед!» Я представил это в виде военной игры.
Он остановился, не желая больше говорить двусмысленности.
– Вы так и планируете сделать свое «важное сообщение» в 13.00 завтра в главном лекционном зале? – как бы между прочим спросил Лео. – Я хочу тоже быть там. Могу показать некоторые иллюстрации, когда вы закончите.
– Нет, – сказал Ван Атта.
– Что? – Лео подался вперед, споткнулся и пружина больно ударила его по колену. Он с трудом выпрямился.
– Вы не ушиблись? – спросил Ван Атта. – У вас был такой смешной вид…
– До свадьбы заживет.
Он стоял, стараясь восстановить дыхание и равновесие, стараясь подавить боль и охватившую его панику.
– Я имел в виду, что вы хотели сделать сообщение всем сразу, чтобы не повторяться.
– Хватит с меня и беседы с Минченко, – сказал Ван Атта. – Я доверил все Еи. Она может вызывать персонал к себе в кабинет небольшими группами и раздавать всем планы эвакуации по отделениям и персонально. Так будет эффективнее.
Прекрасный план мирного устранения нижних из поселка, разработанный Лео и Сильвер в течение четырех тайных совещаний, разлетелся в пух и прах. Напрасны были разговоры с Ван Аттой, напрасно Лео так осторожно подсказывал ему, чтоб он думал, будто это его собственная идея – собрать весь сменный персонал поселка вместе и выступить на этом собрании.
Они подготовились к тому, чтоб отделить лекционный зал, буквально нажав на одну кнопку. Кислородные маски, необходимые почти для трехсот человек, с запасом кислорода на несколько часов, пока лекционный модуль долетит до станции Пересадки, были тщательно припрятаны в нем. Экипажи двух буксиров ждали только команды, чтобы утащить модуль.
«Какой же я дурак! Строить планы, зависящие от Ван Атты! Теперь все лопнуло, как мыльный пузырь…» Внезапно Лео стало плохо. Надо срочно готовить второй план, забракованный сначала как слишком опасный и ненадежный, результаты которого могли бы стать неконтролируемыми. Он в оцепенении машинально отстегнул пружины и ремни и повесил их на раму беговой дорожки.
– Еще не прошел час, – сказал Ван Атта.
– Боюсь, что-то не так с моим коленом, – солгал Лео.
– Ничего удивительного. Я знаю, что вы не часто тренируетесь. Только не вздумайте подавать в суд на «Галак-Тэк» за травму, так как легко доказать, что вы сами нарушаете правила, – Ван Атта оскалил зубы и продолжал бодро шагать.
– Да, кстати, – сказал Лео, – вы знаете, что склады на Родэо только что прислали поселку по ошибке сто тонн бензина. Сейчас его сгружают.
– Что?
Уходя, Лео получил маленькое мстительное удовлетворение, услышав как за его спиной остановилась беговая дорожка Ван Атты и щелкнули поспешно отстегиваемые ремни.
Лео не оглянулся.
Когда Клэр явилась по вызову в лазарет, там ее встретил доктор Кэрри.
– Вот хорошо, ты как раз вовремя.
Он открыл дверь лечебного кабинета и подтолкнул туда Клэр.
– А где доктор Минченко? Я думала, он здесь.
Доктор Кэрри слегка покраснел:
– Доктор Минченко у себя дома. Он не придет на дежурство.
– Но я хотела поговорить с ним…
– Тебе сказали, зачем ты вызвана?
– Нет. Я думала, что для лечения моей груди.