— Мне это... нужно поговорить с Ньютом... — промямлил он, и прежде чем кто-нибудь из девушек успел ответить, сбежал. Хотелось оказаться как можно дальше от них обеих.
Ньют, Котелок и Минхо сидели на земле с таким видом, будто ожидали конца света.
Неистовый ветер напитал воздух влагой, а клубящиеся над головой тучи опустились так низко, что, казалось, вот-вот поглотят всю землю. В небе блистали зарницы, и серо-чёрная муть вспыхивала оранжевым и пурпурным огнём. Томас пока ещё не видел настоящих молний, но знал, что они не задержатся. Предыдущая буря начиналась точно так же.
— Привет, Томми! — буркнул Ньют.
Томас сел на землю рядом с другом и обхватил колени руками. Всего два простых слова. Словно Томаса никто не похищал и никто не собирался убивать. Так, на прогулку сходил.
— Ребята, как я рад, что вы все дошли! — сказал Томас.
Котелок фыркнул.
— И тебе того же. Правда, кажется, по пути ты неплохо развлёкся в компании своей богини любви! Небось, поцеловались и помирились?
— Не совсем, — ответил Томас. — Не до развлечений было.
— Да? А что же произошло? — спросил Минхо. — Как ты можешь доверять ей после всего этого?
Томас немного поколебался. Но куда денешься — он должен был рассказать им всё. Когда же ещё, как не сейчас. Он набрал полную грудь воздуха и начал. Рассказал о плане, который заготовил для него ПОРОК, о случившемся в лагере группы Б, о газовой камере. По-прежнему всё казалось сущей бессмыслицей, но ему стало легче, оттого что поделился с друзьями.
— И ты простил эту ведьму? — спросил Минхо, когда Томас закончил. — А я нет. Пусть те долбаные порочные ребята творят, что хотят — мне пофиг. И ты хоть на башке ходи — мне тоже пофиг. Но этой суке я не доверяю. И Арису тоже. Вообще, терпеть их обоих не могу.
Ньют, похоже, вник в дело глубже.
— Значит, они проделали всё это — и план разработали, и осуществили его — только затем, чтобы ты почувствовал себя преданным? Лично я считаю, что это хреновая дурь.
— Ещё какая дурь, — пробормотал Томас. — И... нет, я не простил её. Но думаю, что сейчас мы в одной лодке. — Он оглянулся — большинство путников сидели на земле, уставившись пустыми взглядами в пространство. Почти никто не разговаривал, да и группы не спешили смешиваться. — Ну а вы, парни? Как вы-то добрались?
— Нашли проход через горы, — ответил Минхо. — Немножко подрались с хрясками — они там устроились в одной пещере, но больше ничего такого, без проблем. Только вот ни еды, ни воды почти. И ноги болят. И что-то у меня такое чувство, что ещё одна грёбаная молния — и Котёл может подавать меня на завтрак вместо бекона.
— Угу, — рассеянно сказал Томас. Взглянув назад, на горы, прикинул, что они отошли от подножия где-то мили на четыре. — Может, нам послать эту Мирную Гавань куда подальше и попробовать поискать укрытие? — Но уже произнося это, понял: нет, так не пойдёт. По крайней мере до тех пор, пока время не вышло.
— Не пойдёт, — подтвердил его мысли Ньют. — Мы не затем тащились так далеко, чтобы идти назад. Будем надеяться, что чёртова буря немного подзадержится. — И с гримасой глянул в затянутое чёрными тучами небо.
Другие приютели затихли — всё равно друг друга почти не расслышать: ветер крепчал, заглушая голоса своим рёвом.
Томас посмотрел на часы. Тридцать пять минут. Чёрта с два эта буря задержится хотя бы...
— Что это?! — завопил Минхо, вскакивая на ноги. Он указывал куда-то поверх Томасова плеча.
У Томаса внутри словно сирена завопила — на лице бесстрашного предводителя приютелей выразился самый настоящий ужас. Томас вскочил и обернулся.
Примерно в тридцати футах от них происходило нечто до невозможности странное: пустыня там... разверзалась. Большая квадратная секция грунта — может, футов пятнадцать [9] в длину и ширину — поворачивалась по диагональной оси, и верхний, покрытый песком слой постепенно скрывался с глаз приютелей. Из глубины что-то поднималось на его место. Визг и скрежет металла заглушили даже рёв ветра. Вскорости вращающаяся секция исчезла, и теперь там, где когда-то была песчаная земля пустыни, лежала платформа из неизвестного чёрного материала, а на ней громоздился какой-то странный предмет — продолговатый, белый, со сглаженными, закруглёнными боками.
Что-то похожее Томас уже видел раньше, и даже не одну такую штуку, а несколько. Вырвавшись из Лабиринта, они попали в просторную камеру — резиденцию гриверов. Вот там-то и стояли такие, похожие на гробы, контейнеры. Тогда у него не было времени ломать голову над их предназначением. Но сейчас, увидев один из них (или что-то подобное), он подумал, что, наверно, в них помещались — спали? — гриверы, когда не гонялись за мальчишками по Лабиринту.
Не успел он додумать эту мысль, как повсюду начали открываться и другие отверстия, словно пустыня ощеривалась множеством тёмных, голодных пастей.
Их были десятки.
Квадраты почвы медленно поворачивались на своих осях, и в воздухе стоял оглушительный визг металла. Томас прикрыл уши руками, другие делали то же самое. Повсюду вокруг ребят, беря их в сплошное кольцо осады, секции грунта переворачивались и исчезали, а на их место выдвигались и с щелчком фиксировались широкие чёрные квадраты. На каждом из них находилось по одному округлому белому гробу. В общей сложности штук тридцать.
Визг металла, трущегося о металл, прекратился. Все молчали. Под яростными порывами ветра струи песка и пыли, метущие через контейнеры, издавали сухой, трескучий скрежет, от которого Томаса передёргивало. Он сощурился, стараясь уберечь глаза от летящей в них дряни. После того, как появился последний странный, выглядящий по-внеземному предмет, всё застыло, и в мире, казалось, остались только скрежет песка, ветер, холод да резь в глазах.
«Томас!» — мысленно позвала Тереза.
«Да».
«Ты помнишь их, правда?»
«Да».
«Думаешь, там, внутри — гриверы?»
А ведь именно так он и думал, понял Томас, но тут же одёрнул себя — напрасно он пытается что-то предугадать, это же дохлый номер, когда дело касается ПОРОКа. Он поразмыслил секунду, прежде чем ответить: «Не знаю. Вообще-то, у гриверов тела были очень влажные. Здесь им пришлось бы туго». Кажется, сморозил глупость. Он просто цеплялся за соломинку.
Тереза помолчала, затем сказала:
«А может быть, нам надо... забраться в эти штуковины? Может, это они и есть Мирная Гавань?.. Или они перенесут нас куда-нибудь...»
Томасу уж больно не понравилась эта идея, но кто знает — а вдруг Тереза права? Он оторвал взгляд от контейнеров и поискал её глазами. Вон она, уже идёт к нему. К счастью, одна. С обеими — с нею и с Брендой — он бы сейчас не справился.