По её тону Томас заключил, что она сама не верит тому, что говорит.
Минхо хмыкнул.
— Что-то мне сдаётся — такое нечасто увидишь среди бела дня в защищённом карантином городе. По идее, это просто невозможно. Кажется, Гэлли правду говорил — тут всё кишит хрясками; скоро все жители начнут резать друг друга.
Ему никто не ответил. Весь остальной путь до аэродрома они проделали, не проронив ни звука.
* * *
Они быстро прошли через систему безопасности и вскоре оказались за городскими стенами. По-видимому, работники карантинной службы были чрезвычайно рады тому, что эта шайка-лейка покидает вверенную им территорию.
«Айсберг» стоял на том самом месте, где они его оставили. Планолёт походил на громадную покинутую хозяином-моллюском раковину, оставленную пылиться на горячем влажном бетоне лётного поля. Кругом не было ни души.
— Давай, открывай скорее! — потребовал Минхо.
Хорхе эта бесцеремонность, похоже, не возмутила; он лишь вытащил из кармана пульт управления и нажал нужные кнопки. Входной люк медленно пополз вниз, визжа петлями, и, наконец, с громким скрежетом упёрся внешним концом в бетон. Томас ожидал, что вот сейчас, улыбаясь во всё лицо, по рампе сбежит Ньют и радостно устремится к ним навстречу.
Но внутри воздушной машины всё было тихо.
Минхо, видимо, подумал то же, что и Томас.
— Ну точно — что-то случилось! — воскликнул он, припустил к люку и взлетел по рампе, не ожидая реакции остальных.
— Давайте-ка лучше войдём внутрь, — предложила Бренда. — А то вдруг Ньюта переклинило, и он стал буйным?
Томас содрогнулся, однако он понимал — девушка права. Не ответив, он помчался следом за Минхо.
Внутри «айсберга» царили полумрак и духота; все системы — в том числе освещения и кондиционирования воздуха — были отключены.
Хорхе вошёл в планолёт сразу за Томасом.
— Сейчас включу кондиционер, иначе мы тут так изойдём пóтом, что от нас останутся только высохшие скелеты, — проворчал он и направился в кабину пилота.
Бренда и Томас стояли рядом и вглядывались в тёмноту, едва разгоняемую светом из редких маленьких иллюминаторов. Из глубины трюма доносилось: «Ньют! Ньют!» — это Минхо звал своего друга. Однако тот не отзывался. В душе Томаса образовалась пустота; она расширялась, поглощая всё его существо. Надежда таяла.
— Пойду налево, — сказал он, указывая на короткий коридор, ведущий в кают-компанию. — Может, ты присоединишься к Хорхе, поищете вместе? Чувствую, плохи дела. Если бы с Ньютом всё было в порядке, он, конечно же, вышел бы нам навстречу...
— Уже не говоря о том, что свет и кондиционер были бы включены, — подхватила Бренда. Бросив на собеседника мрачный взгляд, она удалилась.
Томас пошёл в кают-компанию и обнаружил там Минхо. Тот сидел на диване и не отрывал глаз от какого-то клочка бумаги. Лицо у приютеля было каменное — такого Томас у него раньше никогда не видел. Пустота в душе юноши пожрала последние остатки надежды.
— Минхо, что это? — спросил он.
Минхо не ответил и не поднял глаз.
— Да говори же!
Минхо наконец взглянул на него.
— Сам посмотри. — Он протянул Томасу бумажку, а сам сгорбился на диване — похоже, едва удерживался от слёз. — Он пропал...
Томас подошёл, взял из его пальцев листок, перевернул... Чёрные каракули гласили:
«Они как-то проникли внутрь. Меня забирают к другим хряскам.
Так лучше для всех. Спасибо за то, что вы были моими друзьями.
Прощайте».
— Ньют... — прошептал Томас. Имя друга повисло в пустоте, словно смертный приговор.
Они сидели в кают-компании и молчали. Надо было обсудить, что делать дальше, но, как оказалось, у всех четверых словно отнялись языки — им нечего было сказать друг другу. Поэтому они лишь смотрели в пол и безмолвствовали. Непонятно почему, Томасу всё время приходил на ум Янсон и его слова о том, что своим возвращением в ПОРОК он будет способствовать спасению Ньюта. Всё в душе юноши восставало против этой идеи, но, может, и впрямь — надо вернуться, закончить тесты?..
Молчание нарушил Минхо.
— Ну всё, хватит. — Он обвёл глазами всех троих. — С того момента, как мы вырвались из ПОРОКа, я только и делал, что слушался вас, остолопы, и не жаловался... слишком много. — Он криво улыбнулся Томасу. — Но здесь и сейчас решение буду принимать я, и вы сделаете так, как я скажу. А если кто не согласен — пусть идёт к чёрту.
Томас не сомневался, каково будет решение Минхо. Он не только ничего не имел против, но даже больше — был ему рад.
— Я знаю, что перед нами великие цели и прочий плюк, — продолжал приютель. — Надо влиться в «Удар правой», надо придумать, что делать с ПОРОКом, надо спасти мир и всё такое. Но сначала мы пойдём и найдём Ньюта! Никаких возражений! Мы все, все четверо, отправляемся туда, куда его засунули, и вытаскиваем его оттуда. Всё.
— Это место называется «Санаторий для хрясков», — проговорила Бренда. Томас обернулся и взглянул на неё. Девушка уставилась невидящим взором куда-то в пространство. — Должно быть, Ньют имеет в виду именно его. Наверно, краснорубашечники как-то умудрились проникнуть в «айсберг», обнаружили Ньюта и узнали, что он заражён. Разрешили ему оставить нам записку. Не сомневаюсь, что так всё и было.
— Занятное названьице, — прокомментировал Минхо. — Ты бывала там?
— Нет. Просто при каждом большом городе есть свой Санаторий — место, куда сгоняют заражённых. Там созданы более-менее терпимые условия для жизни — до тех пор, пока они не перейдут Черту. Что происходит с больными потом, я не знаю. Одно могу сказать: место это, как я понимаю, очень неуютное, неважно — хряск ты или нормальный. Делами там заправляют иммуны, им за это платят весьма неплохие деньги — ведь никто из не-иммунов не посмеет туда и носа сунуть. Если вы хотите отправиться в это место, то нужно как следует всё продумать. Боеприпасы у нас закончились, так что мы будем безоружны.
Несмотря на нарисованную Брендой мрачную картину, в глазах Минхо вспыхнула искорка надежды.
— Всё уже продумано и перепродумано. Нечего зря время терять. Вы знаете, где ближайший Санаторий?
— Да, — отозвался Хорхе. — Мы пролетали над ним по дороге в Денвер. В западном конце долины.
Минхо хлопнул в ладоши.
— Вот туда мы и направимся. Хорхе, поднимай эту кучу плюка в небо.
Томас ожидал, что сейчас начнутся споры и возражения. Ничего подобного.
— Отлично, muchacho, — сказал Хорхе, вставая. — Вперёд за приключениями! Мы будем там через двадцать минут.
* * *