Об уме четвертой жены Баба Лайрубы судить было невозможно: она не говорила ни по-английски, ни по-французски, ни по-русски, ни по-гречески (в их барраярском варианте или любом другом), а Майлз не знал ни лайрубского, ни арабского. Ящичек с настроенными микропереводчиками, к несчастью, был по ошибке доставлен на другой конец Лондона, так что присутствующие дипломаты только обменивались улыбками. Майлз и его дама изъяснялись посредством мимики (соли, сударыня?) в течение всего обеда – и Майлз дважды вызвал у нее смех. Хотел бы он знать почему.
Уныние Майлза усугубилось, когда запыхавшийся помощник курьера доставил ящик с новыми переводчиками. А он-то надеялся, что послеобеденные речи отменят. Последовал ряд спичей на всевозможных языках – рассчитанных главным образом на корреспондентов. Все перегруппировались, пухленькую даму увели от Майлза две другие жены Лайрубы, и он начал пробираться через зал к группе барраярского посольства. Обогнув высокую алебастровую колонну, поддерживавшую сводчатый потолок, Майлз лицом к лицу столкнулся с журналисткой из «Евроновостей».
– Mon Dieu, да это же маленький адмирал, – жизнерадостно констатировала она. – Что вы здесь делаете?
Подавив мысленный вопль ужаса, Майлз сверхъестественным усилием воли заставил свое лицо выразить вежливое недоумение.
– Сударыня?
– Адмирал Нейсмит… – Тут она заметила его мундир, и глаза ее загорелись любопытством: – Какая-то тайная операция наемников, адмирал?
Прошла секунда. Майлз позволил своим глазам расшириться, а руке – скользнуть к лишенному оружия боку и там бессильно сжаться.
– Боже мой, – выдавил он голосом, полным ужаса (это ему далось очень легко). – Не хотите ли вы сказать, что адмирала Нейсмита видели на Земле?
Журналистка вздернула подбородок, недоверчиво улыбаясь:
– Несомненно – в вашем собственном зеркале.
Заметно ли, что у него обгорели брови? А правая рука забинтована. «Нет, это не ожог, сударыня, – мысленно внушал ей Майлз в полном отчаянии. – Я порезался, когда брился…»
Тут он вытянулся по стойке «смирно», щелкнув каблуками, и отвесил служительнице масс-медиа официальный поклон. Гордым, жестким голосом с сильнейшим барраярским выговором Майлз произнес:
– Вы, несомненно, обознались, сударыня. Я лорд Майлз Форкосиган с Барраяра. Лейтенант имперской службы. Не то чтобы я не мечтал получить упомянутое вами звание, но оно несколько преждевременно, я полагаю.
Журналистка сладенько улыбнулась:
– Вы поправились после ожогов, сэр?
Майлз изумленно поднял брови (не следовало привлекать к ним лишнее внимание):
– Нейсмит получил ожоги? Вы его видели? Когда? Мы не могли бы поговорить об этом? Человек, о котором вы упомянули, представляет большой интерес для службы безопасности Барраяра.
Пишущая дама осмотрела его с головы до пят:
– Надо полагать, поскольку вы с ним на одно лицо.
– Пожалуйста, пройдемте сюда. – И как он из всего этого выкрутится? Взяв журналистку за локоть, Майлз повел ее в укромный уголок. – Конечно, мы с ним на одно лицо. Адмирал Нейсмит – это мой… – (незаконнорожденный брат-близнец? Нет, не звучит. Его не просто осенило: это было как ядерный взрыв), – …клон, – как ни в чем не бывало закончил Майлз.
– Что? – Уверенность его собеседницы дала трещину, она так и впилась в него глазами.
– Мой клон, – спокойно повторил Майлз. – Это удивительное создание. Мы считаем (хотя так и не удалось найти подтверждающих фактов), что он появился на свет в результате тайной операции цетагандийцев, которая пошла не по плану. По крайней мере с медицинской точки зрения цетагандийцы вполне могли осуществить такое. Факты относительно их военных генетических экспериментов просто ужасающи. – Майлз помолчал. Это по крайней мере было правдой. – Кстати, кто вы такая? Как вас зовут?
– Лайза Вэллери. – Дама показала ему свой аккредитационный кубик. – Агентство «Евроновости».
Ее готовность заново представиться свидетельствовала о том, что он избрал верную тактику.
– Ах вот как! – Майлз чуть отодвинулся от нее. – Служба новостей! Извините, сударыня. Мне не следовало разговаривать с вами без разрешения начальства. – И он сделал вид, что уходит.
– Нет, постойте… э-э… лорд Форкосиган. О!.. Вы случайно не родственник того самого Форкосигана?
Майлз нахмурился и напустил на себя суровость:
– Это мой отец.
– О-о! – выдохнула Вэллери, словно в экстазе. – Тогда понятно.
«Так я и думал», – усмехнулся про себя Майлз. Он снова сделал вид, что хочет сбежать от нее. Дама впилась в него пиявкой:
– Нет, пожалуйста… Если вы мне ничего не скажете, я разузнаю все сама. Повсюду, где можно.
– Ну… – Майлз сделал длинную паузу. – С нашей точки зрения, это довольно старые факты. Наверное, мне можно рассказать вам кое-что, поскольку это касается меня самого. Но только все это не для публикаций. Обещаете?
– Слово барраярского лорда нерушимо, так? – ответила журналистка. – Я никогда не открываю своих источников.
– Хорошо, – кивнул Майлз, делая вид, будто поверил ей, хотя в словах его собеседницы и намека не было на какое-либо обещание. Он придвинул пару стульев, и они устроились вне пределов досягаемости робофициантов, убиравших остатки банкета. Майлз откашлялся и начал свою историю.
– Биоконструкт, называющий себя адмиралом Нейсмитом, – это, возможно, самый опасный человек во всей галактике. Он хитер и решителен: и цетагандийская, и барраярская службы безопасности безуспешно пытались убить его. В лице дендарийских наемников он начал создавать свои вооруженные силы. Мы все еще не знаем, каковы его конечные цели и планы, но уверены, что они у него есть.
Вэллери с сомнением поднесла палец к губам:
– Он показался мне… таким милым, когда я с ним разговаривала. С поправкой на обстоятельства, конечно. Безусловно, храбрый человек.
– Да в том-то и гениальность и незаурядность этого человека! – вскричал Майлз и тут же приказал себе несколько сбавить тон. – Обаяние. Наверняка цетагандийцы – если это были цетагандийцы – предназначали его для чего-то экстраординарного. Он военный гений, знаете ли.
– Минуточку, – задумалась Вэллери. – Вы говорите, что он ваш истинный клон, а не просто ваша копия? Тогда Нейсмит должен быть моложе вас.
– Да. Его рост и развитие были искусственно ускорены – видимо, до крайнего предела. Он… Где вы его видели?
– Здесь, в Лондоне, – ответила журналистка и хотела что-то добавить, но вдруг остановилась: – И вы говорите – Барраяр пытался его убить? – Она чуть отодвинулась от Майлза. – Тогда, пожалуй, я предоставлю вам самим его выслеживать.
– О, мы уже оставили эти попытки, – коротко хохотнул Майлз. – Сейчас просто стараемся не терять его из виду. Видите ли, он недавно выскользнул из-под нашего наблюдения, и это ужасно нервирует службу безопасности. Очевидно, что первоначально его создали с целью какой-то подстановки, явно направленной против моего отца. Но семь лет назад он стал изменником, сбежал от своих хозяев-изготовителей и начал работать на себя. Мы знаем о нем слишком много, так что он уже не в силах подменить меня.