Он медленно оглядел ее, нахмурился, завидев блудную дочь, а за ее спиной — Деспину с ребенком на руках.
— Я не подаю милостыню. — Он попытался закрыть дверь перед ее носом.
Конни вдруг ясно поняла, что сама готова убить своего отца. А Нико пусть занимает очередь.
— Это твой внук! — ярость придала ей сил. Она сказала это с гордостью. — Его отец — Нико Элиадес.
Отец схватился за грудь, но Конни непреклонно покачала головой. Она не позволит ему манипулировать собой и опять спрятаться за дверями спальни.
— Он все знает. Знает, что ты сделал, и он скоро будет здесь.
Конни приказала ему подняться с колен, когда отец начал лепетать оправдания. Она потребовала ключи от кабинета. Конни сама встретит Нико лицом к лицу и даст ему то, за чем он приехал.
Нико резко затормозил перед самым шлагбаумом. Вынужденное ожидание не уменьшало ярости, что бушевала в нем. Ненависть, злоба и жажда отмщения сплелись в клубок ядовитых змей. Машина Нико ворвалась в город, и он понимал, что пути назад нет. Теперь все изменится навсегда.
Никто из прохожих не хотел назвать адреса родителей Констанс. Люди просто пожимали плечами и уходили.
Да и кто бы ответил безумцу с горящими глазами? Нико заставил себя затормозить и глубоко вдохнуть.
Она жила неподалеку от таверны, но он не мог стучаться в каждую дверь. Кто-то обязательно предупредит подлеца или позвонит в полицию. Вместо этого Нико решил отправиться в таверну и расспросить посетителей. Нико не хотел впутывать во все это Шарлотту.
Он напустил на себя вид обычного посетителя, но на этот раз не стал заказывать кофе навынос, а выпил его внутри, переговариваясь с владельцем. Нико пролистал меню и пожалел, что не успел поужинать здесь с Конни. Они могли бы заказать еду тут, а потом унести ее на пляж и, словно юные влюбленные, сидеть на берегу. Теперь же все обернулось не сладкими мечтами, а кошмаром.
Нико заметил свое отражение в зеркале. У его близнеца такие же глаза, как у Лео. Теперь-то он понял, что Констанс была права. Не было нужды говорить нарочно. То, что Лео — его сын, видно невооруженным взглядом.
А значит, он — отец. Хотя мысли его вертелись вокруг жажды мести, какая-то часть его разума, что оказалась сильней инстинктов, заставила его медлить. Нико допил кофе и пропустил стаканчик спиртного. Во рту стоял привкус аниса. Нико задумался о своем потерянном брате.
Сейчас он вдруг осознал, что всегда на задворках сознания витало нечто смутное. Когда он смотрел в зеркало, это чувство крепло. Да и когда он впервые увидел Лео, Нико вздрогнул от смутного узнавания, что не было обычной отцовской реакцией.
Ему позарез нужны были подробности.
Одно слово хозяина таверны, и у него в кармане был адрес. Нико расплатился и вышел за дверь. Он прошел мимо того самого пляжа, где бы гулял с Конни, если бы у него не отняли его жизнь. Мимо кустов, за которыми он бы поцеловал ее. Нико взглянул на вершину холма, где стоял ее дом. Туда он отвез бы ее в первую брачную ночь. Ярость разгорелась с новой силой. Там и притаился человек, который так много украл у него.
Нико заколотил в дверь кулаком, но открыла ему Конни. Она была одета в то же платье, что было на ней прошлой ночью. Только теперь Конни была явно растрепана, глаза покраснели от слез. За спиной раздавались крики: «Закрой дверь! Не впускай его на порог!» Но Конни молча стояла перед ним. Нико взглянул в ее взволнованное, но бесстрашное лицо и понял, что способен полюбить ее.
— Вот. — Она протянула ему документы.
Нико посмотрел на имя «Александрос Каргас», который родился в тот же день, что и сам Нико. Там же он прочел имена своих родителей. Кусочек мозаики встал на место.
— Я купил дом своего дедушки. — Нико прочел девичью фамилию своей матери. — Можно войти?
Конни ожидала требований, криков, хаоса, того, что он просто силой ворвется в дом, не спрашивая разрешения. Нико был зловеще спокоен. Ее отец первым перешел в наступление. Он вскочил со стула, готовый защищаться.
— Ты должен быть мне благодарен! — зачастил он, хотя Нико не произнес ни слова. — Твоя мать была шлюхой, алкоголичкой! Ты бы погиб рядом с ней!
— Поблагодарить? — прошипел Нико белыми от ярости губами. — А мой отец? Вы знаете что-нибудь о моем отце? — потребовал ответа он.
— Они жили на юге. Твой отец был отребьем, он вышвырнул твою мать на улицу. Надо было послать тебя к нему?
Конни вместе с Нико выслушали рассказ о том, что его брат давно уехал с острова, а отец умер.
— Я сделал тебе одолжение, — повторил ее отец.
Конни почувствовала, как Нико напрягся. Вот теперь-то рванет! Но нет, Нико напомнил себе, что дерется только с равными, а этот человечишка был настолько ниже его, что не стоило и мараться. К тому же победа над стариком оскорбит достоинство Нико.
— Никогда не говорите, что сделали мне одолжение, никогда не оправдывайте свой поступок, — проговорил Нико. — Вы продали меня. Точно так же вы продали свою дочь. Что такое у Димитрия есть на вас, что вы отдали ему ее, чтобы прикрыть Ставроса? — отец побледнел и схватился за сердце, но Нико не купился на его трюки. — Идем со мной, — сказал он, обернувшись к Конни. Он видел ее слезы и страдания и хотел отвести ее домой.
— Скажи ему, Конни, — взмолилась мать, — скажи, как плохо все обернется для нас, для его собственного сына. Пожалуйста, Конни!
— Констанс, — поправила ее Конни. — И не впутывай в это Лео! Нико поступит так, как считает нужным. А я его поддержу.
Паоло и Деспина ждали снаружи вместе с Лео. Нико поблагодарил их, но попросил Конни принести ребенка. Они перешли улицу вместе. Хоть и не сразу, но они втроем нашли свою дорогу в жизни.
— Что ты собираешься делать? — взволнованно спросила она.
— Найду брата.
— Я помогу.
Нико понимал, что Конни интересует не только судьба Нико. Ей хватило смелости озвучить свой вопрос.
— Я не могу просить тебя простить отца, хотя сама не в состоянии это сделать… — Конни заплакала. Эти люди причинили так много боли ее любимому, но они были ее родителями.
— Когда-нибудь простишь. — Нико глубоко вздохнул. — Так же как и я, надеюсь, смогу простить людей, которых называю родителями. Даю тебе слово, что никогда не поставлю тебя перед выбором…
Слезы потекли сильней, ведь Нико дал им шанс на будущее. Он обнял Конни. Лео оказался между ними. Нико вдруг почувствовал себя таким сильным, что он наконец смог взять сына на руки. Впервые он не боялся полюбить и быть любимым.
— Констанс, я собирался убить твоего отца. Я был так зол…
Конни знала это, она видела, в каком состоянии он уехал, разговаривала с охранником, но все равно она ловила каждое его слово.