Но теперь придется постараться, чтобы найти кого-то, кто мог бы составить конкуренцию красоте невесты Ставроса.

Бедняжка.

Нико смотрел, как она танцует, как пытается привлечь внимание мужа, который был слишком занят разговором. Раздраженный, он обернулся, когда она коснулась его плеча. Ставрос провел рукой по ее талии, склонился и сказал что-то ей на ухо.

Нико увидел, как девушка отшатнулась.

В ее глазах вспыхнула ярость и боль, и Нико понял, что она услышала явно не комплимент. Нико был уверен, что скоро Констанс поймет — даже в день свадьбы ее будут критиковать. Так велись дела на Фире.

Сейчас он стал свидетелем лишь первого удара по ее самолюбию, а таких впереди тысячи.

Она скоро войдет в светский мир острова, будет обедать в компании других трофейных жен, а на следующее утро отправляться в спортивный зал, чтобы извести ненужные калории. Эти люди выжмут из нее все соки, пока она не станет такой же, как они: гладкой, холодной и сухой. Нико не хотел видеть этого. Не нужно было приходить. Это совсем на него не похоже, он не ходил по свадьбам. Они вызывали у него только удивление. Разделить всю свою жизнь с одним человеком? Довериться кому-то?

Нико посмотрел на невесту, которая стояла в сторонке, бледная и очевидно несчастная, на своих родителей, замерших в напряжении, на гостей с фальшивыми улыбками. И где хоть одно доказательство, что любовь существует? Его взгляд задержался на двух мальчиках, братьях — они смеялись, пили колу, и Нико почувствовал, как что-то сжалось в груди.

— Я ухожу. — Он думал, что родители возмутятся, но единственный человек, кто был недоволен, — это блондинка, чье имя он так и не запомнил.

— Мы увидимся утром?

— Может быть, — пожал плечами Нико. — А может, я уже уеду.

— Навести нас дома, — сказала мать. — Ты так давно не заезжал.

— Ну, я же сегодня здесь, — заметил он. Он увиделся с родителями, а значит, не планировал еще одну поездку в ближайшее время.

Вот бы они любили его! Вот бы он не видел их недостатков! Но Нико не мог не замечать, до чего жадными, эгоистичными людьми они были.

Он забрал ключ от номера, но не пошел в комнату, а решил пройтись по улочкам.

Он прошел мимо церкви по дороге к рыбацким лодкам, где рыбаки курили табак и плевались на песок. Нико будто знал, куда идти, куда вела его дорожка, хотя и не бывал здесь ни разу. Улицы с ночными барами превратились в вымощенные аллеи. Он слышал тяжелое дыхание позади, но не испугался.

Нико прошел мимо усталой проститутки. За его спиной какой-то мужчина спросил у нее:

— Сколько?

Она вздрогнула и назвала цену. Нико замер. Он оглянулся на аллею, куда женщина уведет клиента. Слова все звучали в голове.

«Сколько?»

Нико вмешался в их разговор.

— Она уже занята, — сказал он, глядя в жадное одутловатое лицо.

— С каких это пор? — ухмыльнулась шлюха.

Она была ему не нужна, но он не хотел, чтобы она пошла с тем мужчиной.

— Иди домой, — ответил он.

Она выругалась, но он протянул ей деньги.

— За что ты мне платишь?

— Просто так. — Нико сам не знал, зачем он сделал это. Ему просто хотелось, чтобы все закончилось.

Он быстро шел по улицам. Часы на городской площади пробили два часа утра. Все, чего он хотел, — это убраться подальше от этого городка, от всех этих странных ощущений. Сейчас он пойдет в номер, закажет бутылку хорошего бренди, а завтра ранним утром уедет.

Нико быстро прошел через фойе гостиницы и взбежал по лестнице через две ступеньки. Тут он и наткнулся на плачущую пьяную невесту все еще в своем белом платье.

— Отстань! — прорыдала она.

Нико отстал бы с радостью, но не мог поступить так. Он догадывался, в чем причина слез.

У него не было желания успокаивать ее, вытирать слезы, поэтому он просто протянул руку, заставил ее подняться.

— Оставь меня, — взмолилась девушка. — Все нормально.

Но это была ложь. Шампанское притупило боль, но не излечило ее. Так и будет продолжаться весь этот кошмарный брак.

— Идем. — Он взял ее под руку. — Идем ко мне.

Глава 2

— Знаешь, ведь он гей, — выпалила она.

— О, мне что, дали номер для молодоженов? — пробормотал Нико, включив свет и впервые окинув взглядом комнату.

Она истерично хихикнула сквозь слезы. Это была та самая комната, которую она выбрала для брачной ночи.

— Ставрос поменял бронь. Сказал, что хочет двухкомнатный номер. Я думала, это для того, чтобы я могла подготовиться, но он там со своим шафером…

Она зарыдала сильней. Нико прошел в ванную за салфетками.

Он внимательно оглядел номер. Горничные подготовили его для счастливой пары: украсили свечами, лепестками цветов усыпали кровать, в ведерке со льдом остывало шампанское. Только в жару лед растаял, и теперь там была лишь вода.

— Когда ты узнала? — спросил он.

— Только что. Когда мы отправились в свой номер, а он так и не поцеловал меня. Я спросила, а он… он рассмеялся мне в лицо, сказал, что я идиотка, раз не догадалась, почему он ни разу не проявил желания ко мне. А я-то думала, что все дело в уважении…

— Ты не знала? — Нико решил, что девушка была в курсе, и именно поэтому колебалась у алтаря.

— Я думала, все будет по-другому после свадьбы. — Констанс утерла слезы. — Что он нервничал из-за отца, как все остальные парни. Я не люблю его, но думала, все придет со временем.

Она была так унижена, сгорала от стыда. Ее поцелуи были явно противны мужу.

— Я заведу любовника, — яростно пообещала она. — Нет, десять любовников!

Нико еле сдержал улыбку, но тут слезы потекли по ее щекам с новой силой, и он увидел всю глубину ее горя.

— Он знал, — прорыдала она. — Мой отец все знал. Почему он дал согласие? Он мог выбрать любого. Он уважаемый человек, адвокат. Я ведь стою большего? Я поверила ему, что он сделает самый лучший выбор. Я доверила ему свою жизнь. Почему же он выбрал того, кто никогда не полюбит меня?

Нико хранил молчание. Конечно, он мог предположить несколько причин. По местным стандартам, свадьба вышла богатой. Безусловно, ее отец был состоятельным человеком… Но все же как он смог заработать, если все его клиенты были бедны? Знаменитости с юга никогда бы не обратились за услугами к местному, у них были свои команды юристов. Нико знал, как велись дела на Фире, знал, на что были способны эти люди. У него перед глазами был пример собственных родителей. Поэтому он не хотел связываться с ними. На Ксаносе все обстояло точно так же, только он чуял коррупцию, а вот Констанс, похоже, была в полном неведении.