— Уже после этого. После того, как мы поговорили.
— Думаю, стал немного диким. — Он опустил голову и нахмурился. — Когда я вышел из твоей палаты в больнице, я тут же сел на мотоцикл и помчался на полной скорости, пока не закончилось топливо. Затем я вновь заправился и проехал еще немного.
Образы молодого и такого ранимого Джейти пронеслись в ее голове.
— Джейти, я так сожалею… — чуть слышно прошептала она.
— Ты сделала мне одолжение. Главное, я усвоил, что ничто не вечно. — Его голос был спокойным. Бесчувственным. — Все меняется. Я немного позабыл об этом, когда мы были вместе.
Пия нервно потерла шею:
— И ты действительно в это веришь?
— Вечность — это лишь сказки для детей. — Он сжал губы в тонкую полоску. — Все взрослые в курсе, что это фальшивка.
Она взяла его руку и положила на свой живот:
— И даже этот ребенок?
Джейти едва не задохнулся и отдернул руку, словно не желая больше делиться потаенными страхами.
— Поживем — увидим.
Сердце Пии замерло. Таким его сделал мир: нерадивый отец, люди, отталкивавшие его, она сама…
— Джейти, я ненавижу это…
— Принцесса. — Он оборвал ее, в голосе звучали резкие ноты цинизма. — Последнее, в чем я сейчас нуждаюсь, так это твое сострадание.
Ну конечно, он не хочет ее сострадания. Пия вздрогнула. Ему больше ничего от нее не нужно. Кроме одного.
После всего, что Пия украла у него в прошлом — ребенка, отношения, веру в вечность, — она должна была вернуть хоть что-то.
Ее сердце готово было выскочить из груди. Она встала и толкнула его на кушетку. Он позволил ей сделать это, но смотрел на нее с широко раскрытыми от удивления глазами. Пия села ему на колени.
— Что ты делаешь, Пия? — устало спросил Джейти.
— Мы можем и не быть идеальной парой. — Она положила руки ему на плечи. — Но мы можем делать кое-что волшебное.
— И что же это? — Его голос был по-прежнему резким и натянутым.
Ее тело дрожало в предвкушении. Нагнувшись, она прошептала:
— Поцелуй меня, Джейти.
Он замер. Губы Джейти не сделали встречного движения, но его сердце ускорило ритм под ее руками. Ее сердце билось в унисон. Тело наэлектризовалось до самых кончиков пальцев ног — так неистово она его хотела.
— Но почему? — Его лицо было каменным.
— Потому что мы можем, — прошептала она.
Глаза Джейти были холодными и жесткими, он столкнул ее:
— Мне не нужен секс из жалости, Пия.
Лишенная его тепла и прикосновений, она силилась заставить свой мозг заработать.
— Ты… — начала она, — ты не хочешь меня?
Он закашлялся от невеселого смешка, встал и отошел в другой конец комнаты.
— Я должен быть мертвым, чтобы не хотеть тебя.
Она быстро моргнула, пытаясь вдуматься в слова Джейти, которые заглушало сердцебиение. Он хотел ее, но отказал, так как догадался, что творилось у нее в голове.
— Это не сочувствие, клянусь, — сказала она, вставая.
Джейти запустил руку в волосы.
— Если ты просто хочешь заняться со мной любовью, — произнес он, — то скажи всего одно слово. Скажи, и я останусь.
Всю неделю, пока он жил у нее в квартире, Пия пыталась соблюдать дистанцию, не приближалась к его импровизированной кровати, избегала искушения нырнуть к нему под одеяло. Но сейчас все рухнуло. Ее кожа пылала. Она была не способна более выдержать ни одного мгновения без его прикосновений.
Она подошла к нему, сердце бешено колотилось в груди.
— Что я должна сказать, Джейти? — тихо спросила она.
Он был очень напряжен.
— Я могу пообещать тебе, — прошептала она, сделав еще один шаг к нему навстречу, — что если говорю, что хочу тебя, то только потому, что действительно желаю заняться с тобой любовью.
— Ты хочешь знать это слово прямо сейчас?
— Ты сказал, что останешься. — Пия облизнула пересохшие губы. Он проследил за этим движением. — Я хочу знать, какое слово.
— Мое имя, — наконец с трудом ответил он. — Все, что ты должна делать, — это произносить мое имя.
— Джейти, — не задумываясь, сказала она и дотронулась до его руки дрожащими пальцами.
— Ты действительно этого хочешь?
Желание кипело внутри ее, заставляя затаить дыхание. Она честно призналась ему:
— Я пыталась отрицать это в течение четырнадцати лет, но я никого и никогда так не желала. Я хочу тебя — и сейчас. Ежедневно, ежесекундно. Всем своим естеством.
Мелкая дрожь прошла по его телу, и он сжал руки в кулаки:
— Пия, я не могу обещать…
— Мне не нужны обещания. Это не наш путь. Вот наш путь. — Она положила его ладонь на свою грудь и поцеловала в подбородок. — Я хочу этого больше всего на свете.
Объятия Джейти и его ласки — Пия нуждалась в них как ни в чем другом. Тепло разливалось по телу, в то время как его губы бархатом касались ее.
Огонь разгорелся с новой силой. Эта была та страсть, которой так не хватало Пии в отношениях с другими мужчинами. Только Джейти мог ее воспламенить. Она нежно укусила его нижнюю губу, и он тихо простонал.
Он крепко прижал ее к себе, требуя большего, а она царапала его спину через футболку. Было что-то первобытно-дикое в том, как они занимались любовью. Он слегка прикусил ее плечо, и волна удовольствия прошла по ее телу. С другими любовниками она занималась сексом ради секса: он приносил удовольствие, но был предсказуемым. А с Джейти все становилось возможным — Пия чувствовала только исступленное возбуждение и была готова на все. Вот почему она беспокоилась — он высвобождал глубоко скрытые страсти.
— Ты единственная на этой планете, — прошептал он, его дыхание было теплым и частым, и она растаяла еще больше. Джейти снова поцеловал ее — его язык проник в ее рот, лаская, и она пьянела от его мужественности, задыхаясь, не в силах остановиться.
Они направились в спальню. Пия шла спиной и позволила ему вести себя. По пути она принялась освобождать его от одежды: сначала полетел галстук, а затем и рубашка.
Он ласкал ее груди, принося ей неимоверное наслаждение. Простые прикосновения — это все, что от него требовалось.
Пия расстегнула ремень на его брюках. Ее ноги уперлись в кровать. Ей было уже некуда идти, и она повалилась на матрас, увлекая его за собой. Джейти лежал сверху, его возбужденная плоть прижималась к ее животу.
Его глаза потемнели от желания. Он дотянулся до молнии на платье, расстегнул ее и снял ненужную ткань.