Без предупреждения Миндэр прыгнула на подходящих тайрян, завертелся меч. Некоторые горожане упали, но остальные, не обращая внимания на раны, продолжали наступать на четверых друзей. Они словно и не замечали атаки Миндэр.
Тогда она взялась за кнут. Тайряне расступились, обходя Миндэр стороной, но все так же неумолимо двигались вперед. Лошади в испуге взвились на дыбы.
– Скартарис! Я заставлю тебя обратить на меня внимание!
– Миндэр! – позвал Делраэль. Тайряне замедлили наступление, как будто Скартарис хотел подольше насладиться своей победой. Миндэр без труда пробилась обратно к стене. Тайряне встали полукругом возле них.
– Если мы не можем перебраться через стену, – заявил Наемник, поворачиваясь лицом к стене, – почему бы нам… – Он отвел для удара до предела налитую глиной руку. – Почему бы нам не пройти сквозь нее?
С мощью взбешенного дракона он обрушил кулак на городскую стену. Пыль взвилась во все стороны. Еще удар, и ничем не скрепленные каменные блоки зашатались.
Тайряне, яростно зашипев, качнулись вперед.
Голем ударил еще раз, и кусок стены рухнул. Пыль заволокла все кругом.
– Осторожней! – крикнул Наемник, отбивая в сторону каменную глыбу, которая наверняка размозжила бы Брилу голову.
– Уходим! – прокашлял Делраэль и вскочил на спину мерина. – Пошли, Миндэр!
Подтолкнув оцепеневшего Брила, Вейлрет тоже залез на лошадь, потом помог забраться на нее и Недоволшебнику. Наемник, с довольным выражением лица, прикрывал отход. Небрежными ударами он сбивал тайрян с ног, отшвыривал их в стороны, сталкивал друг с другом, не давая догнать удирающих друзей.
– Не можешь победить, не высовывайся! – радостно объявил он, откидывая в толпу слишком вырвавшегося вперед тайрянина.
А Делраэль и Миндэр уже выбрались из города через пролом в стене. Вслед за ними и Вейлрет вывел своего коня из развалин. Не оглядываясь, они поскакали прочь от аира.
Мгновение спустя из пролома в стене выскочил Наемник. Длинными, легкими прыжками он помчался вслед за своими друзьями.
– До новых встреч! – крикнул он через плечо маячившим в проломе тайрянам. – Спасибо за гостеприимство!
– Нам надо… – голос Миндэр срывался, – уехать отсюда.., как можно.., дальше.
Глядя на нее, Делраэль видел, чего стоило женщине это тяжелое утро. Но помимо гнева он чувствовал и ее бесконечный страх.
– Думаю, теперь мы в безопасности, – ободряюще сказал он.
Миндэр уныло помотала головой:
– Только до наступления ночи. – Пыль серой коркой покрывала ее густые волосы. – Здесь у нас не будет совсем никакой защиты от Кэйли.
Наше главное достояние – наши идеи. Все изобретатели Ситналты дарят их на благо нашего общества, а мы вознаграждаем их патентами. Крупнейшие изобретатели получают высокое звание профессора. Именно свободный обмен информацией сделал великим наш город – это наше самое главное завоевание, которое мы ни на что не согласимся променять.
Дирак, Хартия Ситналтанского Совета по выдаче патентов
Профессор Верн сел в постели, и кровать под ним протестующе заскрипела. Ночь была еще в самом разгаре. Витающий в воздухе запах плесени и сложенный плащ вместо подушки говорили профессору, что он находится не у себя дома в Ситналте. Он растерянно заморгал, понемногу приходя в себя. Столько новых идей, новых конструкций – они так и просились на бумагу.
Сердце профессора Верна отчаянно колотилось. Скотт, один из ТЕХ, послал ему этот сон.
В комнате было темно и холодно. Электронагреватель снова перестал работать. Если так пойдет и дальше, с отвращением подумал Верн, придется обогревать комнату обычным камином. Словно каким-то дикарям. Снаружи, в пустых бастионах заброшенной крепости слаков завывал ветер.
Глаза Верна быстро привыкали к темноте, и теперь он уже мог разглядеть на другом конце комнаты профессора Франкенштейна. Тоже проснувшегося и уже даже надевающего носки.
Завернувшись в одеяло, Верн поднялся на кровати. Пробежав босиком по холодному полу, он несколько раз щелкнул выключателем нагревателя. Все без толку. Нагреватель отказывался работать. Надо было захватить с собой хотя бы домашние тапочки.
Вспыхнула серная спичка – Франкенштейн зажег свечу. Заплясало оранжевое пламя, колеблемое неистребимыми сквозняками.
– Тебе тоже это приснилось? – спросил Верн.
Впрочем, судя по ошалевшему виду его друга, об этом можно было и не спрашивать.
– И что мы будем делать? – вопросом на вопрос ответил Франкенштейн. – Как мы претворим эти идеи в жизнь? Это все так сложно…
– Прежде всего, – задумчиво сказал Верн, – мы должны решить, надо ли претворять их в жизнь. – Подобрав горелую спичку, он снова зажег ее в пламени свечи. Потом, не торопясь, раскурил трубку. – Уж больно идея страшная. Я чувствовал, что мы можем сделать оружие огромной мощи, но.., но я и не предполагал, что оно окажется столь ужасным.
Фыркнув, Франкенштейн разворошил лежащие на столе бумаги. Вытащив лист чистого пергамента, он взял в руки карандаш.
– Представляешь, что может сделать с ним придурок вроде Дирака?
Верн судорожно сглотнул. Об этом он не подумал.
– Мы должны сделать это сами, – серьезно продолжал Франкенштейн. – И, по-моему, чертежей остаться не должно. Мы не будем обращаться в Совет за патентом. Давай просто построим это оружие, оно выполнит свою задачу, и мы обо всем забудем, надеясь, что более нам никогда не придется делать ничего подобного.
Погрузившись в свои мысли, Верн стал расхаживать по комнате.
– Это оружие столь мощное, – вслух рассуждал он, – что, может быть, лучше его и вовсе не применять. Что, если взрыв расколет карту? Что, если уничтожит нас всех и вырвется ТУДА?
– Тогда ТЕ получат по заслугам. Нет ничего невозможного, Жюль. Ты-то должен это знать. Но, имея дело с подобными силами, не стоит оставлять никаких следов – мало ли кому придет в голову повторить нашу работу.
Верн подошел к столу.
– Ты предлагаешь, – тихо сказал он, – чтобы мы сознательно утаили от наших коллег научную информацию?
– Я предлагаю, чтобы мы построили это оружие своими руками, с теми инструментами, которые у нас здесь есть. Когда Скартариса не станет, мы сможем навсегда забыть о том, что мы создали. Это станет устаревшим, бесполезным изобретением, которое не имеет будущего.
Верн все еще колебался.
– Давай, Жюль, посмотри… Мне нужна твоя помощь. Ты так запомнил эту схему?
Пару минут спустя профессор Верн уже с головой ушел в обсуждение проблемы и напрочь забыл обо всем остальном.