Куделка, с отчаянием оглянувшись на Друшикко, быстро пошел к дому. Телохранительница застыла на месте, изумленная, негодующая и испуганная. Холодный ветер трепал подол ее юбки. Она не отводила напряженного взгляда от Форкосигана. Ухода Куделки она почти не заметила.
– Сначала в Хассадар? – спросил у сына граф Петер непривычно мягким тоном.
– Разумеется.
В Хассадаре, главном городе провинции Форкосиганов, были расквартированы имперские войска. Но сохранил ли гарнизон верность императору?
– Надеюсь, ты не собираешься обороняться там? – спросил Петер.
– Конечно, нет. Хассадар, – по лицу Эйрела скользнула хищная улыбка, – будет моим первым подарком коммодору Фордариану.
Граф кивнул: ответ его явно устраивал. Несмотря на всю внезапность случившегося, оба Форкосигана, казалось, не испытывали ни страха, ни даже волнения. Ни одного лишнего движения, ни одного лишнего слова.
– Вы, сэр, – негромко сказал Эйрел отцу, – возьмёте мальчика. – Граф кивнул. – Встретите нас… Нет. Даже мне не говорите где. Вы с нами свяжетесь.
– Так.
– Возьмите Корделию.
Граф хотел было возразить, но передумал, и сказал только:
– А…
– И сержанта Ботари, для охраны Корделии. Поскольку Дру временно отстранена от исполнения обязанностей.
– Тогда мне нужен Эстергази.
– Хорошо. Но все остальные понадобятся мне.
– Ладно. – Граф отвел Эстергази в сторону, что-то тихо сказал ему, и тот помчался вверх по склону. Затем подозвал еще одного охранника, приказал ему взять машину и ехать на запад.
– Далеко на запад, милорд?
– Как можно дальше, пока не остановят. Потом удирай и присоединяйся к лорду-регенту, ты меня понял?
Тот кивнул и бросился следом за Эстергази.
– Сержант, вы будете подчиняться приказам леди Форкосиган как моим собственным, – велел Эйрел Ботари.
– Слушаюсь, милорд.
– Мне понадобится этот флайер, – продолжал граф, кивнув в сторону разбитой машины, которая хоть и перестала дымиться, но все же, на взгляд Корделии, была совершенно непригодна для того, чтобы уходить от погони.
«Машина примерно в такой же форме, как и я».
– И Негри, – добавил граф Петер.
– Он бы это оценил, – сказал Эйрел со странной усмешкой.
– Да, уж он-то – наверняка. – Граф обернулся к команде, все еще пытавшейся оживить капитана. – Довольно. Это ему уже не поможет. Положите его в кабину.
Эйрел наконец повернулся к Корделии.
– Милый капитан…
– Эйрел, скажи, это что, ни для кого, кроме меня, – не сюрприз? Да?
– Я не хотел тревожить тебя, пока ты больна. – Он плотно сжал губы. – Мы раскрыли заговор вовремя – благодаря Иллиану. Надо полагать, у лучших людей в службе безопасности все-таки есть интуиция. Но чтобы арестовать такого знатного и влиятельного человека, как Фордариан, нужны веские доказательства. Совет графов очень болезненно относится к любому посягательству на права его членов. Мы не могли представить им одни только догадки и подозрения.
И вот вчера Негри сообщил мне, что получил все необходимые улики. Но для ареста графа требуется императорский приказ. Предполагалось, что сегодня вечером я приеду в Форбарр-Султан – руководить операцией. Очевидно, Фордариана предупредили. Он собирался выступить только через месяц – желательно после моего успешного устранения.
– Но…
– Не медли. – Он подтолкнул жену к флайеру. – Войска Фордариана будут здесь с минуты на минуту. Ты должна скрыться. Чего бы он ни добился, ему не победить, пока Грегор на свободе.
– Эйрел… – Ее голос сорвался, в горле застрял комок. Ей хотелось задать тысячу вопросов, высказать тысячу возражений… – Береги себя.
– И ты тоже. – В его глазах вспыхнул огонек нежности, но лицо уже было чужим и далеким.
Подойдя к Друшикко, Эйрел что-то прошептал ей на ухо и взял маленького императора. Ботари сел за штурвал флайера, Корделию притиснули к телу Негри, Грегора посадили к ней на колени. Мальчик не издал ни звука, его била дрожь, и он в ужасе смотрел на все широко открытыми глазами. Корделия инстинктивно прижала его к себе. Грегор не вцепился в нее, только обхватил ладошками свои плечики.
– Ты не видел, что случилось с мамой, Грегор? – тихонько спросила Корделия.
– Ее схватили солдаты, – ответил мальчик тоненьким голосом, лишенным всяких эмоций.
Перегруженный флайер с трудом оторвался от земли и повис на высоте всего лишь в несколько метров. Ботари направил его вдоль склона. Двигатель завывал и стонал. Корделия мысленно издавала те же звуки. Она оглянулась, чтобы сквозь грязное, исчерченное трещинами стекло еще раз – последний? – посмотреть на Эйрела, но тот уже стремительно шагал к подъездной аллее, где стояли в полной готовности разномастные автомобили.
«Почему мы не поехали вместе?»
– Когда перевалишь через второй гребень – если, конечно, перевалишь, – поверни направо, сержант, – распорядился граф Петер. – Следуй вдоль ручья, по течению.
Ботари провел флайер всего в метре над бурлящей водой и острыми скалами. Ветви деревьев хлестали по ветровому стеклу.
– Приземлись вон на том пятачке и выключи двигатель, – приказал граф. – А теперь живо снимайте с себя все, что потребляет электроэнергию.
Он отстегнул хронометр и комм. Корделия сбросила свой хронометр. Ботари аккуратно посадил флайер в указанном месте и спросил:
– Оружие тоже, милорд?
– Оружие – в первую очередь, сержант. Батарея парализатора видна на сканере за версту. А аккумулятор плазмотрона сияет что твой костер.
Ботари выгрузил из многочисленных карманов каждого оружия по паре, а кроме того – множество других полезных вещей: ручной тяговый луч, комм, хронометр, какой-то небольшой диагностический прибор.
– И нож, милорд?
– Вибронож?
– Нет, обычный стальной.
– Оставь. – Граф склонился над пультом управления, вводя в автопилот новую программу. – Все, выходим. Сержант, заклинь чем-нибудь фонарь кабины.
Ботари забил в паз фонаря камешек и резко обернулся на шум в кустарнике.
– Это я, – послышался задыхающийся голос. Эстергази было всего сорок (просто мальчишка по сравнению с другими слугами графа Петера – седовласыми ветеранами), и он все еще был в великолепной форме. Если даже он так запыхался, значит, летел сломя голову. – Я привел их, милорд.
«Они» оказались четырьмя лошадьми из Форкосигановых конюшен. Эстергази вел всех четверых на длинной веревке, продетой в металлические штуковины, которые, как смутно вспомнила Корделия, называются «удила». Ей всегда казалось, что такая система управления маловата для столь огромного транспортного средства. Лошади фыркали, били копытами, трясли головами и раздували красные ноздри. Весьма угрожающе.