Симс пробормотал:
— Пойду поищу виски…
Но, прежде чем он двинулся с места, дверь на кухню открылась и вошла Мэй Трент.
— Вы сказали, что у вас срочное дело? — Она была в сильно помятой, видимо от спанья в кресле, одежде, но держалась подчеркнуто независимо и гордо. Взглянула на горячий чайник. Симс уже доставал еще одну чистую чашку.
Она села, приняла чашку с чаем и сразу отпила несколько глотков, как будто хотела поскорее согреться, ее тонкие пальцы обхватили горячую чашку.
Они с викарием были похожи на связанную многолетним супружеством пару. У Ратлиджа оставалось всего несколько часов, чтобы закончить дело, поэтому он поторопил:
— Возьмите пальто, мы через пять минут едем в Норидж.
Она посмотрела на него с подозрением:
— Но я ужасно устала. Я никуда не поеду, ни в Норидж, ни куда-либо еще. Хочу поскорее добраться до своей постели, глядя на вас, инспектор, желаю и вам того же. Вы выглядите еще хуже меня.
— Вы сделаете это ради отца Джеймса, — перебил он.
— Какое отношение имеет поездка в Норидж к отцу Джеймсу?
— Я считаю, что он начал расследовать какое-то дело и вдруг наткнулся на нечто такое, что повергло его в ужас, и чего он никак не ожидал. Человек, который, возможно, его убил, теперь мертв. Суда не будет, и никто уже не докажет его вину или, наоборот, невиновность. Блевинс вполне всем удовлетворен и закроет дело. Но у меня чувство, что здесь не все так просто. Удобно свалить вину на Уолша и закрыть глаза на некоторые странности и нестыковки. Так вот, я считаю, что долг близких людей — докопаться до истины и найти настоящую причину тревоги отца Джеймса перед смертью. Я не смогу сделать это один.
Мисс Трент и викарий молчали, думая над тем, что только что услышали. Она заговорила первая:
— Только посадите кого-нибудь за руль вместо себя, — и отвела взгляд.
— Уолш мертв, — сказал Симс, — но вряд ли он пытался бы убежать, если бы был невиновен. Если убил не он, почему бы ему не подождать, когда факт невиновности подтвердится и его оправдают?
— Потому что он был бедняк и понимал, что правосудию наплевать на него и его постараются повесить. Кстати, если вы были уверены, что он виновен, почему вы остались на ночь в пустом доме, а не покинули его и не просили помощи?
Мэй Трент опустила глаза, глядя на чашку:
— Это я виновата. Глупо с моей стороны. Викарий спрашивал снова и снова, не проводить ли меня до гостиницы. Но я не могла заставить себя выйти на улицу, мне было страшно, вы сами мне сказали, что убийца на свободе.
— Я так думал, но, возможно, им был не Уолш.
Его рука дрогнула, чай выплеснулся на блюдце, она поморщилась:
— Послушайте, почему вы не скажете прямо, что вам надо от нас?
Симс взял у нее из рук блюдце, вылил из него чай, вытер полотенцем и сказал:
— Но мне надо работать, я не могу бросить свою паству и уехать. И мисс Трент права, задавая вам свой вопрос.
Ратлидж спокойно ответил:
— Я полицейский. Вы не забыли? Я не прошу. Я требую, чтобы вы поехали со мной. И если вы закончили с чаем, мы едем немедленно.
Слыша непрерывное бормотание Хэмиша за спиной, он снова сделал крюк по дороге на юг и заехал на ферму. Ни жеребца, ни фермера там не было. Ратлидж почувствовал тревогу.
Машина ехала на юг. Все молчали. Ратлиджа беспокоило, что викарий занял место Хэмиша. Мэй Трент, сидевшая рядом с ним на пассажирском сиденье, отвернулась, глядя в окно.
Зато Хэмиш оживился. «Ты поступаешь неправильно, — говорил он. — Поезжай в Лондон и расскажи своему начальнику суперинтенденту о своих подозрениях. И пусть он вновь откроет дело».
«Боулс обрадуется возможности закрыть дело, как и Блевинс, — ответил ему Ратлидж. — И оно будет закрыто. У меня осталось менее суток, чтобы раскрыть тайну гибели отца Джеймса. А тайна есть, и она связывает этих двух людей вместе. Но каждый знает лишь свою часть тайны и держит ее при себе. Могу поспорить, поклясться своей карьерой, что я прав».
«Может быть. Но ты не можешь их заставить говорить, времена пыток давно прошли, ты не можешь их принудить. Не говоря о том, что ты не поверишь им».
Ратлидж на какое-то время сконцентрировал внимание на дороге, потом снова подхватил нить разговора с Хэмишем. По крайней мере, это единственное, что не давало ему уснуть за рулем. Но они никогда не могли прийти к согласию.
Последними словами Хэмиша были: «Им не понравится это. В Лондоне».
«Пусть. И мы сейчас далеко от Лондона», — возразил Ратлидж и перестал слушать назойливый голос, чувствуя усиливавшуюся головную боль.
Он подъехал к резиденции епископа как раз к чаю. С трудом втиснул свой автомобиль между телегой с капустой и глубокой ямой, вонявшей, как выгребная. Вылез, расправил ноющие плечи и спину и обошел кругом капот, чтобы открыть дверцу для мисс Трент, но викарий его опередил со словами:
— Почему вы не сказали раньше, что везете нас к монсеньору Хольстену? — Голос его прозвучал недовольно. — К чему такая загадочность?
Викарий и мисс Трент остались стоять у машины, пока Ратлидж прошел по дорожке к двери и постучал.
Открыла Бриони. Она просияла при виде инспектора и, поприветствовав его, спросила:
— Останетесь к чаю? Я испекла вкусный французский кекс… Она замолчала, увидев позади Ратлиджа мужчину и женщину, ожидавших на улице и смотревших в их сторону. — А! Так вы по делу!
— Но я все-таки не откажусь от чая, — заверил экономку Ратлидж, улыбаясь.
Мэй Трент стояла прищурившись, как будто неяркое солнце, светившее сквозь дымку, уже два часа обещавшую дождь, слепило ей глаза. Бриони, взглянув на ее усталое лицо, позвала:
— Входите же, мадам, и давайте я пока отведу вас наверх. Вам просто необходимо немного передохнуть.
Но мисс Трент лишь слабо улыбнулась и покачала головой:
— Не могу. Но благодарю.
Бриони провела их в кабинет. Монсеньор Хольстен с удивлением поднял глаза от книги.
— Не помню, чтобы мы ждали гостей! — сказал он Бриони и, сняв с коленей кота, опустил его на пол.
— Инспектор снова приехал, монсеньор, и привез с собой гостей.
Хольстен встал, тепло приветствуя Ратлиджа. Потом с улыбкой подал руку викарию. Его представили Мэй Трент, и он заботливо усадил ее в удобное кресло. Бриони вышла, тихо закрыв за собой дверь.
Хольстен обратился к мисс Трент:
— Отец Джеймс рассказывал мне о вашем манускрипте, который вы заканчиваете. Если могу помочь, с удовольствием это сделаю. Норфолк такое место, где можно почерпнуть много интересного на эту тему.
— Я это уже поняла, — она поблагодарила его, чуть улыбнувшись, — воспоминания часто служат извинением для продолжения скорби. Отец Джеймс говорил мне об этом.