Корвин по памяти отца воспроизводил планировку дома. За последние двадцать лет здесь ничего не перестраивали, делали лишь косметический ремонт. Комната Стаса располагалась на втором этаже рядом с детской.
— Как неудачно все вышло, — искренне сокрушался Стас. — Я же хотел вам помочь, Морковин. Всей душой хотел. Я, между прочим, знаю один важный секрет. То есть знал, а потом забыл… Один человек хотел вам его передать.
— Что за человек? — спросил Марк.
— Не помню.
— Андрей Константинович?
— Может быть, и он.
Видимо, князь Андрей задался целью непременно заставить гостей с Лация подружиться с его нелепым племянником. С каждым часом эта затея старого князя Марку нравилась все меньше. Трудно представить, как можно помочь этому парню, у которого напрочь съехал Капитолий. К тому же Корвин — следователь по особо важным делам (не важно, что еще не назначен), а не врач и не волонтер благотворительной организации эмпатов.
— Стас, будьте умницей… — Корвин поймал себя на мысли, что разговаривает с князем как с ребенком. — Держитесь подальше от моего друга.
— Но почему?
— Друз ревнует к вам Лери.
Бредовое заявление! Но ничего убедительнее Корвин придумать не сумел.
— Неужели? Значит, я нравлюсь вашей сестре? — тут же сделал свои выводы Стас. — Какое счастье! Я и не смел надеяться!
Марк решил, что не будет ничего больше говорить, втолкнул Стаса в комнату и захлопнул за ним дверь.
— «Лери, озерная фея!» — тут же донеслось пение из-за двери.
Марк спешно отошел и остановился возле двери детской… Детская. Б те дни, когда его отец гостил в усадьбе, детская была предоставлена в распоряжение Ксюши и гукающей в колыбельке Машеньки. Кстати, где теперь Мария? Почему о ней хозяева усадьбы ничего не говорят? Уехала?
Марк толкнул дверь. Комната была залита солнцем и чисто прибрана. Игрушки собраны в коробки, голограммные планшетки спрятаны в футляры. Ничто не говорило о том, что в детской забавляется дитя под два метра ростом.
Услышав звук открываемой двери, из соседней комнаты вышла немолодая высокая женщина в строгом синем платье и ослепительно белом фартуке. На ее седых волосах торчал нелепый крахмальный чепец, чопорный и наверняка чертовски неудобный.
«Зачем следовать реконструкции так строго?» — подивился Марк.
— Вы случайно не новый учитель для Сережи? — спросила женщина. — Андрей Константинович сказал, что учитель должен сегодня прибыть. Я приготовила для вас удобную комнату рядом с детской.
— Нет, я человек неученый. Хотел повидаться с Сергеем. Мой друг…
— Сереженька спит, — перебила нянька. — У нас тихий час. И с этим очень строго. Приходите вечером с ним поиграть. Он любит играть со взрослыми. Те его не обижают.
Марк отступил; нарушать обычаи чужой реконструкции — последнее дело.
«Возможно, ты ошибаешься, и Стас — не личина князя Сергея», — шепнул голос предков.
Тогда кто он? С ним связана какая-то тайна. Но какая? Тайный агент? Смешно, даже если его придурковатость — личина. Тайна… Марк принюхался. Он как будто ощущал ноздрями ее запах. Нет, только запах духов.
Марк остановился у соседней двери. Будто нарочно она была приоткрыта.
— Мы же говорили о жемчужном платье! Таком, как у великой княжны! И что я вижу? Что, спрашиваю? — Марк узнал голос Ксении. В тоне княжны проскальзывали истерические нотки.
— Уверяю вас, княжна, красное платье вам будет куда больше к лицу, чем жемчужный каскад… — возражал другой женский голос. — Жемчужный каскад хорош, когда вам двадцать, не больше…
— Совсем не обязательно говорить мне гадости! — вспылила Ксения.
Марк поторопился пройти мимо.
Корвин направился к себе. Хотелось остаться одному, подумать… Не вышло. На пороге своей комнаты стоял Друз. Похоже, после прогулки настроение центуриона заметно улучшилось.
— Заходи! — крикнул жених Лери весело. — Я до вечера отключил сирену. И поправил датчики…
— Лучше поправь свои мозги. Мы не успели приехать, а ты уже нарвался на дуэль!
— Представь, все эти поединки — дешевый фарс! — с досадой воскликнул Друз. — Да, оружие заточенное, но легкое, из псевдостали. Все тело дуэлянта закрыто сверхпрочной «кольчугой» и прочими доспехами. Я даже не смогу отрезать нашему безумному князю уши. Все, на что он может рассчитывать, — это десяток синяков. В лучшем случае — перелом руки.
— Ты расстроен?
— Я в отчаянии. Лучше скажи, ты говорил с князем Андреем? Узнал, где отец? Что с ним?
— Боюсь… у меня дурные новости. То есть…
— Говори прямо, — оборвал его путаные объяснения Друз. — Что сказал старик?
— Сказал, что отец твой ушел к озерникам. Но я в это не верю… Хотя, ты сам знаешь — двадцать лет о твоем отце в галанете нет никаких сообщений.
Ни Друз, кажется, не удивился. И не расстроился — тоже.
— Чтобы добраться до информации об озерных городах, нужна особая программа-код. Китеж не любит, когда о его тайнах болтают все кому не лень. — Центурион протянул Марку инфокапсулу. — Пока мы сидели на пересадочной базе, я кое-что сделал. Речь ведь о моем отце. Но ты не волнуйся, когда будем искать убийцу твоего, я тоже не подведу.
— Извините, господа, но мне надо поговорить с секундантом Ливия Друза. — На пороге явилась Ксения в роскошном платье — длинном, до щиколотки, переливающемся всеми оттенками желтого, голубого. Видимо, это и был «жемчужный каскад», о котором спорили женщины.
— Зачем вам секундант? — удивился Друз.
— Таков обычай. Секундант договаривается с секундантом о предстоящем поединке.
— Ха, вот оно что… — Корвин облегченно вздохнул. На Лации секундантом называли человека, который выйдет на бой вторым, если первый номер погибнет.
— Так вы секундант Станислава, княжна? — центурион расхохотался.
— Что тут смешного? — обиделась Ксения.
— Ваш вид, — поспешно объяснил Марк. — Для такой миссии нужно было выбрать более строгий наряд.
— Мой вид не имеет значения в данном случае.
— Неужели? — не поверил Друз. — Великолепное платье. Карнавал уже начался?
Ксения повернулась на каблуках так, что подол ее платья поднялся колоколом и зашелестел. У платья был один недостаток: оно привлекало внимание куда больше, чем его обладательница. Возможно, та, другая женщина была права: для Ксении такое платье было чересчур вызывающим.
— Сегодня уже темнеет, драться поздно. Или вы предпочитаете искусственное освещение? — — Княжна рассуждала о правилах боя очень серьезно.