– Ничего, мы проверим.
Он уже записывал номер машины. Антон понял, что терять ему нечего, и протянул документы. Не хватало еще сбежать и тем самым навлечь на себя подозрение.
– Где собрались остановиться?
– Я же сказал, что уезжаю.
– Такой молодой парень разбился насмерть! Неужели трудно рассказать, как все было?
– Ладно. Пансионат «Звездный». Но сейчас я тороплюсь.
– Всего хорошего.
Сержант отдал документы, вновь вежливо козырнул. Антон сел в машину, развернулся и поехал туда, где осталась она. Потом только понял, что сержант местный и наверняка знает, что пансионат «Звездный» находится в противоположной стороне. Ну и черт с ним!
На шоссе уже образовалась пробка. В неповоротливых автобусах парились страдающие от жары пассажиры. Мокрый от пота гаишник с помощью полосатого жезла регулировал поток автомашин на узкой горной дороге. Антон с трудом прорвался, потеряв еще минут сорок, нашел знакомый поворот. Вот и дом, тот самый забор с объявлением: «Продается домашнее вино». На этот раз Антон открыл калитку, вошел. Внутри дворик, там навес, под навесом деревянный длинный стол, на нем расставлена посуда.
– Ты за вином, дорогой? Проходи, гостем будешь!
Усатый мужчина восточной наружности наливает в стакан алое, как артериальная кровь, вино. Крепкое, живое.
– Угощайся, дорогой! Попробуй сначала это, потом другое дам. Какое захочешь, такое налью! Хочешь, это бери, хочешь, в подвал спустимся, из бочки налью! Пей, дорогой!
– Где она?
– Кто?
– Женщина?
– Какая женщина, дорогой? У меня одна только жена моя женщина! Дочерей всех замуж выдал давно! Опоздал, дорогой!
– Сюда приехала дама. С молодым светловолосым парнем. Молодая красивая брюнетка в черных очках. Они приехали примерно час назад. Может, больше. Вдвоем. Зачем? Она у вас комнату снимает?
– Вином торгуем, дорогой, комнат не сдаем.
– Где она?
– Да ты что, дорогой?
Потом ему будет стыдно за себя. Но в этот момент он не справился с собой, ворвался в дом, вихрем пронесся по комнатам. Даже в подвал хотел заглянуть. Спасибо, что хозяин не позвонил ни в полицию, ни в психушку. Это было похоже на солнечный удар. Ожог и головокружение. Очнулся Антон уже под навесом на лавке. Он сидел и слушал, как хозяин объясняет жене:
– Перегрелся парень на южном солнце. Бывает. Ты холодного вина принеси. Из подвала.
– Я не буду пить.
– Почему, дорогой?
– Я за рулем. Но она была здесь. Брюнетка.
– Была, – кивнул хозяин. – Я сначала не понял, дорогой, про кого ты говоришь. Много народу ко мне приходит. Такого вина нигде больше не найдешь! А брюнетка была. Ох, красавица! За вином приехали. Она и парень молодой. Сначала пришел он. Понятное дело, мужчина! Кто женщину за вином посылает? Она в машине осталась. Минут десять прошло, мы в подвал спускались, она подходит. Потом вдруг отзывает его в сторонку и что-то говорит. Долго говорит. Потом вдруг ей плохо стало. Бледная совсем. Перегрелась, видать. На лавочку села. «Я, – говорит, – если еще туда-сюда по горам проеду, умру совсем, надо отдышаться, в тенечке посидеть». А он: «Тогда я один съезжу. Не оставлять же паспорт в пансионате».
– Паспорт?
– Ну да. Паспорт. Забыли, должно быть. «Ты, – говорит парень, – меня здесь подожди. Привезу документ, и дальше поедем».
– А она что?
– Она, дорогой, сказала «только поторопись!». Такая ждать не будет! Красавица!
– А дальше?
– Дальше? Он уехал, слышно было, как машина завелась, а она посидела минут десять на лавочке, потом деньги достала.
– Деньги?
– За вино. Купили они десятилитровую канистру. Четыреста рублей дала. И говорит: «Я бы поела что-нибудь. Здесь кафе поблизости есть?» Разумеется, я ей: «Какое кафе, дорогая? Накормим, напоим и спать уложим!» А она: «Нет, я вас обременять не хочу. И мне надо подышать». Здесь воздух плохой, да? В моем дворе?
– Хороший. И она ушла?
– Да. Ушла, дорогой. Вот жду. И канистра стоит.
– Сколько же времени прошло? Ах да! Больше часа! А где тут кафе?
– Одно на этой стороне, другое напротив. Ты куда, дорогой? А вино?
– Потом.
Он торопливо вышел из калитки и сел в машину. Развернулся, вновь доехал по узкой улочке до поворота на шоссе. Сначала зашел в то заведение, что поближе. Разумеется, никакой брюнетки там не было. Антон уже понял, что не будет ее и в другом кафе на противоположной стороне улицы. Но на всякий случай зашел и туда.
– Что вы хотели? – метнулась к нему молоденькая услужливая официантка.
– Стакан сока.
– И все?
– Сделайте навынос пару бутербродов с рыбой.
Есть ему не хотелось. Сел за столик у окна, стал внимательно рассматривать улицу. Не мелькнет ли знакомое лицо? Вдруг она еще ждет своего Валеру?
– Пожалуйста. Ваши бутерброды. И счет.
Расплачиваясь, спросил на всякий случай:
– Сюда не заходила примерно с час назад молодая красивая брюнетка в черных очках?
– Ой, к нам так много женщин заходит!
– Она была одна. Без спутника.
– Нет, не заходила. Постойте-ка. Кажется, я видела ее на автобусной остановке. Если только это она.
– На остановке? На какой остановке?
– Я глянула в окно. На другой стороне улицы автобусная остановка. Я местных всех в лицо знаю, а эта приезжая. Молодая, интересная, одета хорошо. По столичной моде. Такие дамочки в автобусах не ездят. Поэтому я на нее внимание обратила. Автобус подошел, все в него сели, а она осталась.
– И что в этом странного?
– Ну, как же! Здесь только один рейсовый автобус ходит! А она осталась сидеть на скамейке!
– Долго?
– Не знаю. Я потом еще раз в окно посмотрела – ее уже не было.
– Может, села в следующий автобус?
– Тут слух прошел, что на шоссе ужасная авария. Может, она передумала ехать? Там, говорят, пробка!
Значит, она ждала этого известия. Об аварии. Слухи в маленькой деревушке распространяются быстро. А потом села в автобус. Интересно, в какой?
– Тут еще «Икарусы» проезжают. Те, что экскурсии возят. Геленджик, Туапсе, Анапа. И экспрессы, которые идут без остановки, из одного крупного курортного города в другой. Может, она один из них остановила?
– И куда она поехала? В Геленджик, в Туапсе или в Анапу?
– Ой, я не знаю!
– И никто не знает. Ладно, и на том спасибо! Вы мне очень помогли, девушка.