А пришла она потому, что голова большая, мыслей много, встречаются и дурацкие. А есть вообще чужие. То есть такие, которые заглядывают к вам в голову случайно, на минутку и даже на секунду. И самое главное – не принять их за свои. А отличить очень просто: если мысль хорошая и умная, то она, скорее всего, ваша. Если мысль идиотская и злая, то она, скорее всего, чужая.
Вообще удивительно, до чего мы плохо и неуважительно относимся сами к себе. Ведь мы же очень разборчивы, когда заводим друзей и знакомимся, правда? У нас есть всякие выражения – «наш человек, не наш человек» и так далее. А в голову свою впускаем что попало, вот и становится она иногда похожа на мусорную яму.
Короче, вот мой совет: прежде чем начать думать какую-то мысль, подумайте, а ваша ли она? И если не ваша, если чужая, не тратьте зря время. Пусть ее тот думает, кому она нравится, если он такой злой и подлый.
Первым уроком в обеих школах была самая скучная наука здоровья. Скауты и Ник невнимательно слушали Кривого Блюма, которому, похоже, самому было не очень интересно вести урок, хотя он то и дело повышал голос, требуя внимания. «Не отвлекаться, сорок четыре микроба вам в нос!» – покрикивал он, ругаясь при этом по теме. Вик очень старался усвоить все, что говорила Солнце Лучезарова, но через десять минут его стало клонить в сон, а одноклассники давно уже дремали с открытыми глазами – они это умели. И обещали научить Вика. Трудно только первые лет семь, а потом само будет получаться.
Наука будущего преподавалась наглядно. Солнце Лучезарова, сторонница теории разумного распределения, расставила на своем столе стаканчики с йогуртом и сказала печальным голосом:
– Давайте представим, что у нас ничего нет…
Ученики представили – и йогурты тут же исчезли.
– Дослушайте меня! – попросила Солнце, вернув йогурты. (Умник Жень Чжао опять попытался мысленно их убрать, но Солнце это почувствовала и удержала йогурты: уровень ее воображелания был намного выше.)
– Итак, у нас ничего нет, кроме этих йогуртов. Их шесть, а нас восемь. Надо решить, кому они достанутся, исходя не из личностей, а их качеств, – не совсем понятно, как показалось Вику, объяснила Солнце. – При этом ориентируйтесь не на ваши эгоистические побуждения, а на соображения высокой морали! – выразилась она еще туманнее.
Ученики начали рассуждать вслух – для них это было привычное дело.
Крошка Жун Фен сказала, что йогурты надо дать самым слабым, иначе они умрут. А сильные потерпят.
Умник Жень Чжао сказал, что йогурты надо дать самым умным, чтобы они придумали выход из положения. А глупые подождут – от них все равно нет толка.
Мечтатель Янг Ли сказал, что нужно дать самым талантливым.
Хозяйственная Ли Чен – что самым полезным.
Воздухоплаватель Патрик – что самым влюбленным, потому что где любовь, там жизнь.
Худышка Мойра поморщилась и сказала, что лучше уж тогда никому не давать!
Ждали, что ответит Вик. А он размышлял. Он любил логические задачи, ему нравилось решать их быстрее всех в классе. Сейчас, думая об оптимальном решении, он понял, что самое правильное – съесть йогурты кому-то одному. У него останутся силы, чтобы найти или воображелать другую пищу. Иначе все останутся голодными, ослабнут и умрут. Но он постеснялся высказать свои соображения – подумал, что его сочтут жестоким. Да еще обвинят в том, что он имеет в виду себя. Вик вспомнил учителя математики Евгения Абрамовича, который в подобных случаях говорил: «Некорректное условие!» Или: «Некорректное решение!» Или: «Мухин, ты ведешь себя некорректно!» – в то время, когда Мухин не то что некорректно, а просто нагло пихал локтем соседку Белухину, мешая ей писать.
И Вик сказал:
– Это некорректно. Почему шесть йогуртов?
– Потому что таково условие задачи, – сказала Солнце Лучезарова.
– А откуда оно взялось, это условие?
– Из допущения, что у нас ограниченное количество продуктов.
– Тогда лучше заранее подумать над тем, чтобы этого не случилось! – предложил Вик.
Всем его ответ понравился – кроме Солнца.
– Это уход от конкретной проблемы! – заявила она. – Что же касается ваших ответов, ребята, то вы не подумали вот о чем: как бы вы решили, кому именно не дать йогуртов? Ведь пришлось бы назвать самых слабых, самых глупых и самых бесталанных. Вы к этому готовы?
Ученики понурились – они к этому не были готовы.
Выждав паузу, Солнце улыбнулась, предчувствуя эффект, и произнесла:
– Правильное решение такое. Надо открыть эти йогурты, перелить в одну емкость и поделить поровну!
Ученики были в восторге. Так просто – а они не додумались.
Правда, некоторые мысленно не очень-то восторгались: йогурты и без того маленькие, а если их еще делить…
В школе Блюма было веселее. Он тоже поставил йогурты (в соответствии с учебной программой), которых было меньше на две штуки, чем учеников, взял в руку секундомер, велел всем отойти на сто метров, а потом крикнул:
– Внимание! Марш!
И все бросились наперегонки к йогуртам.
Блюм подбадривал:
– Быстрее! Активнее, триста пиявок вам в пятки!
В результате первыми добежали, схватили йогурты и тут же их съели Задира Майк, Роджер-Обжора (еще бы не он!), Спорщик Сэм, Ворчун Дэвид, Шутник Вацлав и, конечно же, Командир Томас. Кислому Юлу ничего не досталось. Не досталось и Нику, но тот не горевал. Кривой Блюм хотел поругать его за нерасторопность, но увидел, что у Ника в руках большой стакан с йогуртом, и Ник его преспокойно уплетает.
– Молодчина, двести двадцать мух тебе в рот! – прорычал Блюм. Но тут же поправился: – И все-таки это не дело. Тренировка – для всех тренировка!
Потом в обеих школах были уроки желанообмена и воображелания. На них не произошло ничего особенного, кто-то отличился, а кто-то получил двойки: например, Сэм-Спорщик на уроке желанообмена никак не мог угадать, что сделает Блюм, если у того из кармана стянуть шоколадку (правильный ответ был: ничего не сделает, потому что Блюм сладкого не ест и никакой шоколадки у него в кармане нет и быть не может). А Ли Чен на уроке воображелания, когда тренировались в ограничении, не смогла справиться с задачей убрать с глаз долой три пирожка с вареньем (вредные, кстати, для нее из-за склонности к полноте). Она очень старалась – и вот уже один из пирожков начал дрожать и расплываться в воздухе, готовый исчезнуть. И исчез. Но, видимо, Ли Чен так стало жаль его, что на том же месте появилось целых два. Солнце мягко упрекнула Ли Чен, та расстроилась.
– Чтоб вы все пропали! – пожелала она злосчастным пирожкам.
Но они не только не пропали, а в силу закона подлости умножились. Получилась целая корзинка. Солнце смирилась, а ученики зато угостились отличными пирожками, которые Ли Чен умела воображелать как никто. Она и сама съела несколько штук. Немного, не больше десятка. Плакала, но ела.