Угу, полковник, похоже, вообще свою не выключает. Обычный пользователь, не удосужившийся прочитать инструкцию. Галочка стоит на «запомнить пароль», просто изумительно. Никаких затрат труда. Заходим. Теперь искать соответствующие документы на диске. Стандартные текстовые, расчеты и вообще все.
М-да… Человек использует ЭВМ по назначению. Огромный объем. Некогда разбираться. Он принялся скачивать все подряд. Хорошо, не обычная телефонная линия. А если у Курнатова слегка тормозить начнет — мелочи жизни. Вряд ли поймет. Тем более что он сейчас по клавишам не бренькает. Будет ли прок от всего этого массива уголовных дел и на фиг вообще нужно — некогда думать. Мало информации не бывает. Потом внимательно смотреть.
Ага. Все. Теперь отправим дорогому другу замечательно гадкого «червя» с таймером. Пошел. И ровно в полночь карета превратится в тыкву. Узнают об этом только утром, и хочется надеяться, уже не замечательный Филипп Борисыч. Конечно, есть шанс, что он хранит данные еще где-то. Придется рискнуть. Когда нечего терять, приходится выбирать.
Едем дальше. Угу, угу. Здравствуйте, товарищ генерал! А вот здесь нуль. Он исключительно пасьянсы раскладывает и приказы от вышестоящего начальства внимательно читает? Почта! Ну-ка, ну-ка… Конечно. Имеется домашний. Эх, хорошо в стране Советской жить! Никаких анонимов. Честный кириллический адрес с именем. Проблема. Нет связи. Ну, скачать ничего не удастся, а вот подсадить несложно. Предусмотрено. Придет дорогому другу вместе с посланием. Может, и зряшняя гадость, прямо в столе бумага лежит с подробным описанием их опупей, но вламываться в дом ему не с руки. Что мог, сделал. Чего не учинишь для уважаемого человека. Чтоб его перекосило, скота.
Сашка отвалился от стола, глянул на часы и поразился. Полрабочего дня незаметно пролетело. Вот что значит заниматься интересным и важным делом. Не замечаешь, как время летит. Перекурил, начал отсоединять провода. Это все необходимо забрать с собой. Пригодится. Что в его силах — сделал. Стадия вторая.
Он снял трубку и, сверяясь с записью в блокноте, набрал прямой номер. Секретарша в этих делах совершенно лишняя.
— Здравствуйте, Филипп Борисыч, — сказал, дождавшись недовольного: «Слушаю!» — Не узнали? Богатым буду. Капитан Низин вас беспокоит. Позвоните генерал-майору Краеву и попросите его проверить домашнюю почту по электронке. Там для вас письмо. Прочитайте внимательно и лучше выполните просьбу. Все ясно? До свидания, — твердо сказал, не отвечая на пулеметную очередь вопросов и увещеваний.
Положил трубку и поднялся, собираясь уходить. АОН у полковника на телефоне присутствует. Элементарно выяснить, откуда звонок. Мало ли какая реакция последует.
Подумал и опять взялся за телефон. Легко отдавать ненужное. А бедняга давно страдает.
— Привет, Геннадий Петрович. Хорошо, что на тебя попал, дело есть на пару тысяч. Нет, не вернулся. Я по-прежнему в длительной командировке. Вспомнил про твои заботы и решил звякнуть. Глянь, у меня в столе открытка должна быть на новый холодильник. Очередь подошла, а я так и не сбегал. Вот-вот. Мне сейчас не до того. Забирай. Да сам не хуже меня знаешь, как это дело обойти. Это ж наш ведомственный магазин. Договоришься. Поставишь потом бутылку. Ну, будь. Вернусь — первый узнаешь. Пока.
Сашка лежал неподвижно уже не первый час. Не так это и сложно при наличии определенных навыков. Вроде годы прошли, а тело прекрасно помнит, и все проделано на полном автоматизме. Если не знать, черта с два его заметишь.
Ночью было холодно, но он предусмотрительно оделся потеплее. Все равно неприятно. Резкий ветер проносился в вершинах деревьев, от озера тянуло неуместной свежестью. Зубы под утро возжелали выбить дробь, и пришлось стиснуть их покрепче. Для лучшего впечатления еще заныла когда-то раненная нога. Обычно это случалось к перемене погоды, но иногда дергать начинало без видимых причин. Сейчас просто затекла.
Он постарался отключиться от неприятных ощущений и забыть все лишнее. Жалеть себя и вспоминать о возрасте (не мальчик уже) примется потом. Сегодня перед ним совсем другая задача. Если потребуется, проделает через силу.
Сашка специально пришел пораньше. Всегда лучше подстраховаться. Если назначил встречу на определенный час и поставил условием отсутствие посторонних людей, это еще не значит, что они с готовностью выполнят требования. Внимательный осмотр окрестностей заранее и проверка помогают остаться здоровым и свободным. Неизвестно, насколько далеко товарищи старшие офицеры способны зайти.
На пределе слышимости загудел двигатель машины, и он, отбросив все постороннее, внимательно прислушался. Другие дороги в окрестностях отсутствуют, если, конечно, данный путь на две колеи позволительно именовать столь красивым словом. Прекрасное место, где люди появляются не слишком часто, и времени добраться из города к назначенному сроку в обрез. На то и рассчитано.
Еще минут десять ожидания под нарастающее рычание форсированного двигателя — и показалась черная «победа» с правильными номерами и торчащей над крышей антенной. Не торопясь, она выползла к остаткам покосившейся сгнившей избушки и остановилась. Он поднял автомат плавным движением и внимательно рассмотрел гостей.
В прицел были видны двое внутри. Не факт, что не имеется кого-то, лежащего на заднем сиденье. Салон большой, даже двое вполне поместятся.
Автомобиль остановился. Пару минут ничего не происходило, затем из автомобиля выбрался человек в генеральской форме и знаменитой на весь мир папахе. Оптика приблизила его настолько, что казалось — можно разглядеть глаза. Один есть. С водительского места выбрался второй. Курнатов собственной персоной. Тут не ошибешься.
Краев что-то эмоционально принялся втирать полковнику, энергично маша руками и не сдерживая голоса. Даже до Сашкиной лежки доносились отдельные слова. Недоволен. Аж животом немаленьким напирает. Капитан Низин, вместо того чтобы со слезами на щеках ползать перед ним, выпрашивая прощение и каясь неизвестно в каких грехах, посмел не явиться вовремя. Неправда ваша, Боян Георгиевич. Еще целых три минуты! Что за имя идиотское! Будто болгары не могут детей нормально назвать.
Из положения лежа и с оптическим прицелом стрелять по стоящим метрах в полутораста — одно удовольствие. Мягко нажал на спуск, и голова Филиппа Борисыча исчезла. Всю верхнюю часть черепа ему снесло.
Генерал застыл с открытым ртом, не попытавшись упасть на землю. Ничего удивительного. Слишком резкий переход для нормального, не понюхавшего войны человека. Он просто впал в ступор. Еще выстрел — и грузная туша генерала валится на землю. Никаких особых чувств Сашка не испытывал. Ни радости, ни угрызений совести. Отлично проделанная работа. И что важнее всего — своими руками. Эти послали бы исполнителей. Козлы. Сам напортачил — сам и отвечай.
Сашка застыл не двигаясь. Если кто-то есть в машине, или, пуще того, он проморгал их раньше, непременно должен проявить себя. Пять минут. Десять. Тишина. Никто не бежит, ломясь сквозь кусты, в машине тоже отсутствует движение. Пятнадцать. Терпение.