Показатели физической подготовки. Вполне прилично. Сумма баллов. Неясно, по какой методике проставлена, и не спросишь. Заключение психолога — рекомендован к службе в спецназе Погранвойск СССР на основе тестов, физических и умственных показателей и учитывая просьбу. Я такой идиот, что просился?
Номер части… опять номер. Инфекционная больница в Душанбе. Желтуха.
Пинок в зад от сержанта, которому не понравился мой вид… Бег в сторону медпункта. Из цинка из-под патронов вынимается маципуцая пробирка, где раньше находились неизвестные мне таблетки. Требовалось точно попасть в узкое горлышко и сдать фельдшеру. Такому же долбону. Между прочим, совсем не простая задача. Попробуйте в бутылку. А здесь еще меньше отверстие. В обязательном порядке не больше половины пузырька заполнить. Лишнее изливается мимо. Потом изучение на свет. У мужика глаз набит, никакие анализы и химикаты не требуются. Оказывается, сидит в голове. Не подробности — ощущения и происходящее вокруг. А вот кроме пинка (с удовольствием бы треснул сержанта в ответ) никаких эмоций не вызывает. Вроде и не со мной.
Ладно… Проехали… Ни фига не понятно в медицинских терминах, общий вывод благоприятен. Ничего серьезного. Вовремя поймали начало заболевания. Выписали по полной. Никаких ограничений. Вот тогда и была пересылка. Глаза бы не видели этот всему Туркестану известный номер. Чирчик.
Опять номер части. Тот же, что до больницы. Почему ничего не вспоминается?
Пуля в бок на излете. Засела под кожей, и вытаскивали чуть не руками. А я ведь помню боль! И сохранил на сувенир! Кстати, где оставил? Опять пустое место.
Внутренние повреждения отсутствуют. Шрам наличествует в указанном месте. Для опознания тушки сгодится. Если уж отпечатков пальцев и рентгена зубов недостаточно. Дело без балды на Низина Александра Константиновича, сидящего у экрана. Отлежался в медпункте прямо на базе — и в строй. Номер части тот же. Все. Данные по текущему состоянию отсутствуют. Естественно. Это все до поступления в госпиталь. Толку-то… Зря старался. Хотя нет… Новосибирск. Улица Советской армии, 42, квартира 11. Надо посетить. Не кот начхал, собственная жилплощадь.
Титаренко хмыкнул и с выражением зачитал вслух: «Лары способны держать земную жизнь под контролем, но не способны разумно ею управлять. Представьте остров, населенный полудикими жителями. Посреди — гора, откуда простреливается любой уголок. И вот на этой горе угнездился потерпевший кораблекрушение моряк с пулеметом, заставивший туземцев признать себя королем. Что касается силы — он и в самом деле может в любой момент перестрелять всех поголовно. А вот дальше-то что?»
— Лары — это кто? — закрывая свое дело и отправляя его в соответствующую папку, поинтересовался Сашка.
— Ты такой наивный или придуриваешься?
Капитан с интересом посмотрел на сидящего за столом парня. Любопытный тип. Одновременно вполне доброжелательный, готовый помочь и постоянно настороженный. Ощущение, что ждет от окружающих подляны. Не выслуживается, вполне способен с чувством глубокого достоинства послать по известному адресу. Не злоупотребляет, но может. А где-то там, в глубине, затаился еще и реальный убийца. Если даже половина баек про спецназ Погранвойск вранье, к крови приучен и лучше на дороге не становиться. И ведь люди нюхом чуют. Сплошное уважение от окружающих. Совершенно ему не требуется рвать на себе тельняшку, выпучив глаза, доказывая непомерную крутость. Место добровольно уступают. Да мне-то что. Я хирург, а не психотерапевт.
— Я практичный, — скривившись, объяснил Сашка. — Мало ли что там в тексте. По отдельному абзацу судить нельзя. Выдерут кусок и делают из мухи слона. В ту или другую сторону, не суть важно. Лишь бы собственные мысли приписать под видом критики. Я подозреваю, писатель ни на что не намекал и честно клеймил язвы капиталистического общества. Кто автор?
Титаренко показал первую страницу.
— А! Детгиз. Сказки для взрослых. Терпеть ненавижу фантастику.
— И за что такое отношение? — усаживаясь поудобнее, заинтересовался Титаренко. — Сказки для взрослых иногда совсем неглупы. «Маугли» или «Незнайка на Луне». Или хоть «Заселенная планета». Брось, — сказал, посмотрев внимательно, — не устраиваю я очередные тесты. Никому они больше не требуются. Могу по секрету сообщить, ты у нас официально признан здоровым. Стандартная контузия без последствий. У каждого второго побывавшего в госпитале в деле присутствует. А что еще не поперли, сам прекрасно знаешь причину. Все лучше, чем болтаться, как это самое в проруби, последние дни перед приказом. В части тебе делать уже нечего, а в других местах непременно найдут работу похуже и грязнее. Я прав?
Сашка промолчал. Возражать глупо. Ему и здесь совсем неплохо.
— Просто обсудим вопрос литературы. Что новому поколению интересно. Чем, например, фантастика не угодила?
— Потому что бессмысленная выдумка, — отрезал Сашка.
— Так любая художественная книга чистая выдумка! Она потому и художественная! Не документальная. Никогда не жили герои Толстого или Онегин с Ленским, но нам интересны их побуждения и действия. Ну какой интерес читать: пошел на работу, выточил сто деталей, пообедал в столовой, вернулся домой, лег спать. В книге необходим конфликт. Плохой начальник поступил несправедливо, подчиненный не утерся, а принялся доказывать свою правоту…
И не надо ухмыляться! Нашелся критик. Даже столь дешевый поворот разыграть можно по-разному. Хороший писатель и про привычное умудрится интересно рассказать. Но конфликт для книги необходим. Выйти за рамки обыденности. Вышел за дверь, а там труп. Прямо у порога. Или инопланетяне прилетели. Война началась, в конце концов! Перелом в обыденности. Человека выбило из стандартной жизни. На фоне происходящего вокруг него идет развитие. Персонаж поставлен в непривычные условия и вынужден меняться.
— А читатели, — ехидно порадовал его Сашка, — обычно откликаются очень странно. Они не реагируют на происходящее, позевывая и рассуждая о подражательстве. Уже было все это. И труп и война.
— А вот показать движение души, да еще захватывающе, — задача писателя. Пишут об одном, идеи схожи, но один рассказывать умеет, а второй нет. И это не объяснишь. Вкусы у всех разные. Мне нравится одно — соседу прямо противоположное. Вряд ли есть много людей, которые любят любую фантастику только потому, что это фантастика. Или любые детективы только потому, что это детективы. Писатели разные, и книги у них серьезно отличаются. Нельзя не любить фантастику вообще или детектив в принципе. Просто попалась тебе книга, не вызывающая интереса, и ты решил — весь жанр одинаков.
— Если я читаю… хм… производственный роман (в широком смысле производственный), — возразил Сашка, — то могу достаточно четко представить взаимоотношения людей. Даже нет там подробностей — сразу глаз режет нереалистичность. Не столь важно, на заводе происходит, в уголовном розыске или еще где. Мелочи, требующиеся для сюжета, не совпадающие с моими представлениями, можно и пропустить. Или просто я не в курсе иных тонкостей. Ничего страшного. Присутствует на месте происшествия работник прокуратуры или нет, для сюжета роли не играет. Не справочник читаю. Фантастика — штука совсем иная. Даже не вспоминая определения Ефремова, данного в статье «Наука и научная фантастика»: «…Мечта о приложении научных достижений к человеку, к преобразованию природы, общества и самого человека составляет сущность настоящей научной фантастики»…