Труб, решеток радиаторов, паровых котлов и поршней, вентилей, шестеренок или пучков высоковольтных проводов – неизменных атрибутов коммуникационных помещений – тут не было и в помине. Правда, не было и книг, как это принято в библиотеках, к каким дети привыкли в школе или Доме культуры.
Зато были огромные, поднимавшиеся почти под потолок шкафы, очень напоминавшие книжные. Только вот заполнены эти шкафы оказались железными коробками, сплошь напичканными электроникой и сияющими ярко-голубыми диодами. Эти стеллажи (с виду совершенно одинаковые) занимали, казалось, все пространство поляны. Образовывали проходы, коридоры, целые комнаты, холлы, дворики, переулки, улицы, площади и даже проспекты.
За такими «библиотечными шкафами», совершенно не содержащими книг, змеясь и переплетаясь, вились сотни и тысячи проводов, убегавших в потолочные отверстия. Сперва они напомнили путешественникам искрометы, с которыми им когда-то пришлось столкнуться, но почти сразу стало ясно, что местные провода собственной жизнью не обладают.
За время доставки на Банк Данных-1-НЗУ наши герои успели немного перевести дух и успокоиться, однако о покинутой поляне все равно вспоминали с содроганием. Неужели Облачко и его таинственный друг знали, через что там придется пройти близнецам? Отчего были уверены, что тройняшки смогут сбежать от сектантов, поклоняющихся Лифту?..
Впрочем, визит на Благодать (как и все плохое) дети, поглощенные исследованием новой поляны, забыли довольно быстро.
– Ух ты, – выдохнул Виктор, едва прошло первое ошеломляющее впечатление от зрелища сотен огоньков на информационных блоках, – вот это да… Хранилище информации, настоящая сокровищница… Да тут, наверное, все знания о городе, вы только взгляните!
И он призывно, будто бы брат и сестра не любовались стеллажами вместе с ним, протянул руку.
– Даже если каждый модуль памяти содержит всего один терабайт… или даже неполный терабайт… тут все равно очень, очень, очень много информации…
Глаза мальчика загорелись, словно сейчас он снова принимал участие в увлекательной школьной экскурсии, а вовсе не продолжал опасное путешествие, едва вырвавшись из лап безумных поклонников Апокалифтиса.
– Витька, ну-ка угомонись, чтоб тебя Птицы заклевали! – возмутилась Настя, недовольная таким неуместным энтузиазмом. – И вообще, в них, скорее всего, сухая и неинтересная статистика. Я уверена, эта поляна – обычная буферная зона, где обрабатываются данные о действующих в Спасгороде машинах или Лифтах. Апокалифтис же сказал, что она для административного пользования – ну какой тут может быть интерес?
– Нет, сестренка, – мечтательно произнес Витя, продолжая разглядывать шкафы, заполненные модулями. – Лифт-жулик сказал, что это как раз банк данных.
– Банк это или буфер, – отрезал Димка, шагая вперед и увлекая за собой остальных, – значения не имеет. Потому что для нас это место – всего лишь еще одна ступенька к таинственному Соннику, ясно? И давайте не будем об этом забывать. Чем быстрее найдем возможность подняться к вышестоящей поляне, тем меньше шансов наткнуться на тех, кто захочет вернуть нас на Заботинск.
– Ой, а ведь верно… – неуверенно поддержала его девочка, озираясь. – Наверняка тут дежурит кто-то из операторов или чиновников, как старики на Амбаре.
– Сомневаюсь, – помотал головой Дмитрий, продолжая шагать по одной из пустынных «улиц» и тем самым заставляя остальных ускориться. – Если бы на ярусе была зафиксирована биологическая активность, Апокалифтис не стал бы нас здесь высаживать, чтобы не рисковать самому. Я уверен, поляна полностью автоматизирована.
И Настя, вздохнув, замолчала.
Во-первых, потому что брат, скорее всего, был прав. А во-вторых, потому что сейчас Дима говорил так похоже на отца, что Анастасии стало не по себе – словно за один день ее брат лишился частички чего-то детского, беззаботного и легкого, как это часто бывает при взрослении…
Как бы то ни было, все трое продолжали двигаться вперед (говоря точнее, они куда-то шли, не имея ни малейшего представления о направлении движения). Температура на Библиотеке поддерживалась невысокая, что обеспечивало большую работоспособность машин, а потому через какое-то время дети начали зябнуть.
Они до горла застегнули рваные школьные куртки (вновь помянув одичавших благодатинцев недобрым словом) и подпоясались найденными на полу обрывками проводов, стремясь сохранить быстро убегающее тепло.
А лабиринт между тем затягивал все глубже и глубже, оставаясь удручающе однообразным. Конечно, в нем было даже отчасти уютно – повсюду мерцали светодиоды разных оттенков синего, да и пыли на полах почти не наблюдалось. Но схожесть коридоров и почти полное отсутствие открытых пространств все же угнетали. А через какое-то время странникам стало казаться, что они и вовсе ходят по кругу.
– Стойте! – в какой-то момент вдруг скомандовал Димка, и близнецы устало опустились на пол, вытягивая гудящие ноги. – Так дело не пойдет. Сидите тут, я залезу вот на этот шкаф и посмотрю, что видно сверху.
– Только будь, пожалуйста, осторожнее, – заботливо попросила Настя, сжимая кулачки. – И смотри, чтобы тебя не ударило током.
– И еще постарайся не повредить модули памяти. Если что-то выскочит из пазов, немедленно вставь обратно… – наставительно добавил Витька, и брат как-то странно посмотрел на него в ответ.
Затем, старательно примерившись к ближайшему стеллажу (похожему на остальные, как сам Дима был похож на Витю), мальчик полез вверх, цепляясь пальцами за железные края полок и размеренно подтягиваясь. Ноги его вставали на самые краешки, упираясь в хрупкие диоды на модулях, но он не обращал на это никакого внимания. Даже когда несколько раз ботинок соскальзывал, с хрустом разбивая крохотные лампочки, разведчик продолжал карабкаться, ни разу не обернувшись.
Виктор, снизу наблюдавший за повреждениями уникальной электроники, морщился, будто от боли, но молчал.
Забравшись на самый верх шкафа и устроившись на его пыльной крыше, Димка улегся на живот, давая отдых нывшим от натуги рукам.
– Ну, что там?! – нетерпеливо спросила Настя, привставая от любопытства.
– Темно тут, – донеслось до них сверху. – Внизу модули свет дают, а потолочных светильников нет. Поэтому темно. Но я вижу проходы, да. Они словно бы подсвечены… кстати, это и правда напоминает лабиринт. Витька, ты был прав, когда сравнивал это место с тем островом из греческих мифов… Как он назывался, Крот?
– Крит, это был Крит… А шахту? – Витя поднялся на ноги, задирая голову. – Ты видишь хоть одну шахту?
– К сожалению, нет, – честно сознался наблюдатель, вглядываясь в густой сумрак, царивший над поляной. – Я вижу, как что-то темнеет вдали, но это может оказаться и шахта Апокалифтиса, от которой мы шли. Большего разобрать не могу. Отсюда даже не видно, в каком направлении ближайшая внешняя стена…
– Пожалуйста, Димочка, спускайся аккуратнее! – попросила Настя, тяжело и устало вставая.