Но однажды ночью Нидхуг проснулась от ощущения неясной опасности. Сердце бешено колотилось в груди. Еще никогда она не испытывала такой тревоги. Некоторое время она затаив дыхание неподвижно лежала в постели, прислушиваясь к ночной тишине. Наконец она услышала чей-то ликующий крик. Дракониха поднялась с постели и подошла к окну. Все было тихо, но Нидхуг заметила неясный силуэт в саду. Кто-то шел к ее замку, освещая себе путь фонарем.
— Кто здесь? — с тревогой спросила Нидхуг, приоткрыв оконную створку.
— Это я, Синния, — послышалось в ответ.
— Подожди, я сейчас спущусь, — сказала Нидхуг и поспешно вышла из спальни.
Тэви как раз открывал Синнии дверь, когда дракониха сошла с лестницы.
— Ты разве еще не спишь? — спросила его Нидхуг.
— Я спал, госпожа, но меня что-то разбудило, — ответил он. — Не знаю, что это было.
Когда Синния вошла в зал, Тэви взял у нее из рук фонарь.
— Я проснулась от ужасного чувства надвигающейся опасности, — взволнованно проговорила Синния. — Мне кажется, что-то случилось.
При этих словах Синнии у Нидхуг сердце сжалось от страшной тревоги.
— Мне нужно отправиться в Белию, — сказала она наконец.
— Я полечу туда вместе с тобой, — тоном не допускающим возражений проговорила Синния.
Вместе они выбежали из замка, и Нидхуг посадила Синнию себе на спину. Юная королева удобно устроилась в кармашке на спине драконихи. Нидхуг приняла свой истинный размер, расправила огромные золотистые крылья и полетела в Белию. С помощью магии Нидхуг удалось долететь до этого острова очень быстро — всего за несколько минут. У входа в пещеру, где хранилось ее яйцо, Нидхуг заметила Ахуру Мазду. В руках он держал яйцо. Нидхуг обуял гнев.
— А у тебя, оказывается, развит материнский инстинкт, Верховный Дракон, — сказал Ахура, злобно рассмеявшись. — Но скоро тебе не о ком будет беспокоиться и не к кому испытывать материнскую нежность. — Он опять злобно расхохотался.
Нидхуг от ужаса потеряла дар речи. Что он задумал, этот подлый яфир? Только бы он не навредил ее потомку!
Синния выскочила из кармашка на спине драконихи и возмущенно прокричала Ахуре:
— Почему ты затаил такую злобу на Верховного Дракона Бельмаира?! Что она тебе сделала плохого?! Нидхуг — добрейшее создание, которое защищает нас всех.
— Что она мне сделала?! — воскликнул Ахура Мазда. — Что она мне сделала?! — повторил он, и его аквамариновые глаза побелели от гнева. Синния не понимала, почему он пришел в такую ярость. — Подумай сама! Верховный Дракон выбирает королей Бельмаира, не так ли? И что она сделала, когда твой отец умер? Она выбрала чужака из Хетара. Он стал королем и твоим мужем. А ты принадлежала мне. Я оставил на твоем теле знак, как только ты родилась. А этот чужак из Хетара оказался еще и очень сильным магом. Вместе со своими сообщниками он разыскал убежище яфиров, опозорил и лишил меня всего. Ничего бы этого не случилось, если бы дракониха избрала королем кого-нибудь из бельмаирцев. Даже мои сыновья восстали против меня. Арлаис, моя любимая жена, ушла от меня. Из-за Нидхуг я потерял все, что я так любил!
— В твоих бедах виновато время, а совсем не Верховный Дракон. Настал момент, когда все нужно было менять. Пузыри в твоем королевстве давно уже были переполнены, и твой народ устал жить на морском дне вдали от солнечного света, — напомнила ему Синния. — Мой муж предложил тебе заключить мир, а ты отказался. Он создал для тебя и твоего народа прекрасный остров. Король разрешил всем желающим поселиться в других областях Бельмаира. Он не причинил тебе никакого зла. Если бы не дальновидность Диллона, бельмаирцы и яфиры исчезли бы с лица земли через несколько столетий. Неужели ты этого не понимаешь? А что касается Арлаис, то если она покинула тебя, значит, ты сам виноват. Ведь она так тебя любила! И если твои сыновья предпочли жизнь на суше мрачному существованию на дне моря, то это их право. Они уже взрослые. Яфиры все равно не смогли бы продолжать существование на морском дне. Принц-тень Кронан, который их создал, уже очень стар и не в состоянии больше поддерживать жизнь внутри пузырей. Если бы мой муж желал яфирам зла, он бы позволил вашим пузырям разрушиться. И ты и твой народ погибли бы в морской пучине. Но он позаботился о вас. За все это ты в вечном долгу перед ним, его друзьями-магами и Нидхуг. Если бы она не избрала Диллона королем Бельмаира, кто знает, что бы случилось с яфирами и с бельмаирцами.
— Хочешь, я расскажу, что бы случилось, если бы дракониха не сделала Диллона королем Бельмаира? — в бешенстве проговорил Ахура. — Яфиры вышли бы на поверхность и захватили Бельмаир.
— Ты хочешь сказать, что умеешь останавливать время? — язвительно спросила Синния. — Неужели ты забыл, что вы не старели все это время только благодаря тому, что были окружены пузырями? И как бы ты переселил яфиров на сушу? Если бы ты переселился в Бельмаир со своим народом, большинство из них умерли ли бы от старости уже через несколько лет. И «Книга о том, как остановить время» тебе бы не помогла. Ты все равно никогда не смог бы осуществить то, что задумал, Ахура Мазда.
— Но я же не старел, когда путешествовал из королевства яфиров в Бельмаир и обратно, — возразил Ахура Мазда.
— Только потому, что ты — чистокровный яфир. А чистокровные яфиры не подвержены старению, — принялась объяснять ему Синния. — Но большинство современных яфиров наполовину бельмаирцы. Если бы ты когда-нибудь решился осуществить свой план, твой народ погиб бы.
— Хватит сбивать меня с толку и отвлекать этими разговорами! — закричал Ахура. — Эта проклятая дракониха разрушила мой мир! А теперь, Нидхуг, я разрушу твой мир!
Размахнувшись, Ахура Мазда изо всех сил ударил яйцо о скалу. Оно разлетелось на кусочки.
— Ну вот и все! — ликующе вскричал Ахура. Он был вне себя от восторга. — У тебя не будет наследников. И после твоей смерти никто не сможет больше вредить окружающим, как это делаешь ты!
Его хохот эхом отдавался в высоких горных вершинах. А в следующее мгновение произошло нечто невероятное. Синния не могла поверить своим глазам. Со страшным ревом Нидхуг бросилась на Ахуру Мазду и откусила ему голову. Королева отчетливо услышала, как череп Ахуры хрустит на зубах драконихи, превращая голову бывшего вождя яфиров в кровавую массу. Нидхуг взлетела, держа в руках обезглавленное тело своего врага, бросила останки Ахуры в море и выплюнула туда же то, что осталось от его головы. Потом она вернулась к выступу, на котором ее ждала Синния, и безутешно заплакала. Огромные слезы текли по ее лицу и стекали в горные ущелья. Реки Белии начали разливаться от слез Нидхуг. Тело ее сотрясалось от горя. Нидхуг не отрываясь смотрела на осколки скорлупы — все, что осталось от ее наследника.
Синния тоже плакала — ей было очень жаль дракониху. Но, в отличие от Нидхуг, она смогла сохранить рассудок и осознать, что случилось.
— Нидхуг, пожалуйста, успокойся, — взмолилась она. — Или хотя бы прими размеры поменьше. Ты затопишь весь Бельмаир.