— Но ты же маг. Ты сможешь опять вызвать у себя желание и заняться со мной любовью. Надеюсь, в следующий раз ты не поступишь как последний эгоист и будешь думать не только о себе, — всхлипывая от обиды, проговорила Синния.
Поднявшись с кровати, Ахура пошел в свой кабинет и достал из шкафчика графин с какой-то желтовато-зеленой жидкостью. Потом взял с полочки мраморный сосуд и снял с него крышку. Зачерпнул ложку кроваво-красного порошка и высыпал его в хрустальный бокал, а сверху налил желтоватой жидкости из графина. Смесь в бокале запузырилась, забурлила и запенилась. Ахура Мазда подождал, пока она успокоится и станет абсолютно прозрачной, как стекло, залпом выпил волшебное снадобье и вернулся к Синнии. Его плоть опять налилась силой.
— Но предупреждаю сразу, — сказал он, — в эту ночь мы сможем заняться любовью всего один раз.
И тут же без лишних разговоров Ахура вошел в Синнию.
— О да! Как же мне хорошо! — воскликнула Синния. — А теперь люби меня еще более страстно, чем в прошлый раз. Я все-таки должна сегодня ночью получить удовлетворение!
Ахура делал все, как она просила, Синния трепетала от наслаждения, в страсти царапала его спину ногтями. Но, несмотря ни на что, удовлетворения опять не получила. Что касается Ахуры, то он испытал мощный и неповторимый оргазм. И странно, судя по всему, Синния не испытывала никакой усталости. Ее неутомимость удивляла Ахуру, и он никак не мог понять, почему не может довести ее до удовлетворения. Ведь он с легкостью удовлетворял всех женщин, с которыми ему когда-либо приходилось заниматься любовью. Ахура Мазда мог бы подумать, что Синния просто не способна к физическому удовлетворению, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что Ахура незримо присутствовал в спальне Диллона и Синнии, когда они занимались любовью, и видел, как во время их обоюдного удовлетворения воздух потрескивал и комнату заливал золотой свет. И у Ахуры не было никаких сомнений в том, что Синния получала неземное наслаждение во время соития с Диллоном. Но почему же ему не удается ее удовлетворить? Может, аромат лотоса не только лишил Синнию памяти, но и притупил ее чувства? Может, зря он послушался совета Минау? Но ведь тогда сегодняшняя ночь вообще была бы невозможна. Синния никогда не подпустила бы его к себе. Каждый раз, как только он входил в ее комнату, она исчезала.
Синния вела себя очень раскованно, когда они занимались любовью, но тем не менее удовлетворения не получила. Почему? Ахура решил провести всю ночь в постели Синнии. Возможно, она сама отдастся ему, когда память вернется к ней и она поймет, что между ними произошло. И возможно, тогда, не под воздействием лотоса, Синния получит удовлетворение. Мысли его были прерваны всхлипываниями Синнии, которая все еще лежала в его объятиях.
— Успокойся, моя принцесса, я сделаю все, чтобы удовлетворить тебя, — пообещал ей Ахура. — Давай немного отдохнем, а потом займемся любовью еще раз.
Они проспали несколько часов, а когда Синния проснулась, они опять начали заниматься любовью. Ахура понял, что Синнию очень возбуждает, когда он ласкает ее груди. И потому теперь он сосредоточился на них: ласкал, целовал и теребил их. Он покрывал ее лицо бесчисленными поцелуями и нежно гладил. Снова возбудившись, Ахура лег на Синнию. Медленно, очень медленно он вошел в нее. Сначала он двигался медленно и осторожно, но с каждой минутой толчки Ахуры становились все агрессивнее и яростнее. Синния стонала от наслаждения, которое все усиливалось. Ахура был уверен, что в этот раз он даст Синнии то, что она так страстно желает. То, что необходимо ей как воздух.
И действительно, через мгновение Синния наконец ощутила, как волна удовольствия накрывает ее.
Это была смесь сладости и огня. Она купалась в волнах наслаждения, но вдруг оно начало так же стремительно исчезать, как и появилось. Синния пыталась задержать наслаждение, но безуспешно. Она падала в какую-то черную бездну.
— Диллон! — закричала она.
Сердце ее стало биться слабее, и Синния открыла глаза. Ахура все еще был в ней. На его красивом лице застыла победная улыбка. Синния начала кричать от ужаса и разочарования, но Ахура просто зажал ей рот рукой. Теперь он двигался в ней еще интенсивнее, чтобы и самому достичь удовлетворения. Синния укусила его за руку, которой он зажал ей рот. Она чувствовала вкус его крови у себя во рту, но он все равно не вышел из нее, пока не удовлетворился.
— Как ты мог сделать это со мной? — всхлипывая, проговорила Синния, когда наконец все закончилось.
Чары спали. Синния полностью очнулась и в ужасе обнаружила, что на ней нет никакой одежды, волосы ее перепутались, а рядом с ней лежит абсолютно обнаженный Ахура Мазда.
— Я же сказал тебе, Синния, что ты принадлежишь мне. Неужели ты думала, что я буду ждать твоего согласия вечно? Я всю ночь провел в твоей постели, и мы занимались любовью. Честно говоря, ты меня очень удивила. Еще никогда я не встречал такой страстной женщины. — С этими словами Ахура обнял ее и принялся ласкать ее груди.
Ударив Ахуру кулаком, Синния отстранилась от него. Она пыталась выцарапать Ахуре глаза, но он ловко уворачивался от нее.
— Чудовище! Соблазнитель! Ты осквернил меня, и я больше никогда не смогу быть вместе со своим мужем! Я тебе никогда этого не прощу, Ахура Мазда! Никогда!
— Да, я осквернил тебя, и ты больше никогда не сможешь быть вместе с юным королем Бельмаира, Синния. Неужели ты думаешь, что знатный бельмаирец захочет иметь дело с женщиной, оскверненной соитием с яфиром? — насмешливо спросил Ахура. — Хочешь узнать, сколько раз за ночь мы были вместе? Ты видишь царапины на моем теле? Это все следы твоей страсти. Ты с радостью впустила меня в свое лоно, и еще ни с одной женщиной у меня не было такой страстной ночи любви. У тебя нет пути назад. Ты принадлежишь мне! Теперь ты понимаешь, что я говорю правду, моя принцесса?
Синния в бессилии разрыдалась. Все кончено. Теперь они с Диллоном никогда не смогут быть вместе. Даже если Диллон сможет ее простить, то по законам Бельмаира он не имеет права принять к себе жену, которая ему изменила. Особенно если она изменила с яфиром. Ведь яфиры — самая презираемая раса. Если бы Диллон принял ее после того, что произошло, то навсегда бы испортил свою репутацию и опозорил нравственную историю Бельмаира. Чувство безграничного отчаяния переполнило Синнию. Теперь она никогда не сможет вернуться домой. В свой любимый Бельмаир. Увидеть Нидхуг. Все эти мысли были для Синнии невыносимы.
— Успокойся, моя красавица, моя принцесса, — ласково проговорил Ахура Мазда. — Не плачь так горько и безутешно. Ты думаешь, что жизнь твоя кончена, но на самом деле она только начинается. Ты даже представить не можешь, что тебя ждет. Жизнь в королевстве яфиров спокойна и безопасна. В моем замке есть все, чего только можно пожелать. Мои жены скоро станут твоими лучшими подругами. Они тоже прибыли сюда из Бельмаира и когда-то были так же испуганы, как и ты сейчас. Теперь они очень счастливы. Я очень люблю своих жен, они меня тоже. Они окружены заботой и роскошью. Любое их желание исполняется в тот же миг. Каждая из жен родила мне чудесных сыновей. Но ты, моя принцесса, родишь мне дочь, и за это я сделаю тебя королевой своих земель. Когда-нибудь мы вернемся в Бельмаир. Это произойдет скоро. Народ Бельмаира обречен. Ведь некому будет рожать детей. А Диллон? Что ж, когда он поймет, что народ Бельмаира невозможно спасти, вернется в свой мир. — Ахура погладил Синнию по черным как ночь волосам. — Скоро ты забудешь свою жизнь в Бельмаире, моя принцесса. Ты будешь помнить только о нашей любви.