И она закрыла коробочку, так хлопнув крышкой перед самым носом алхимика, что тот вздрогнул и отшатнулся.
– Так вот. Пока вы не разыщете мое волшебство, – тут она наклонилась совсем близко к алхимику, – я глаз с вас не спущу! Ни на мгновение! И если я выясню, что все это – часть какого-то коварного плана… что никакой магии не было и в помине… – Она очень неприятно рассмеялась, глаза зло блестели. – Вот тогда вам точно никакая магия уже не поможет. Надеюсь, мы друг друга поняли?
– Магия существует! – пискнул алхимик. – Клянусь! Мое высшее достижение…
– Ну и отлично. – Первая Леди отстранилась. – Итак, мы идем ее забирать.
– Но как быть с мальчишкой? – спросил алхимик. – Неужели мы так и позволим ему скрыться?
Первая Леди уже снова выходила на улицу. Длинная шуба волновалась вокруг ее ног.
– О мальчишке можете не беспокоиться, – сказала она. – У меня по всему городу полно соглядатаев, стражников и просто друзей. Его рано или поздно найдут. А когда это произойдет… о нем позаботятся.
Последние слова она выговорила так, что у Мела шевельнулись волосы. Так, словно по затылку и шее пробежали маленькие насекомые.
– Идемте же! – властно приказала Первая Леди. Она, не оглядываясь, зашагала вперед, и окончательно съежившийся алхимик засеменил следом.
Когда наконец они скрылись в тумане и – заметно позже – не стало слышно шагов, Мел со вздохом облегчения затворил ворота.
– Все чисто, – шепнул он, входя в каменную караулку и заглядывая под стол. Однако темный закоулок был пуст.
Мел выпрямился и вновь почесал голову.
– И куда он… – начал было охранник, но тут ему на глаза попалась кошачья дверца. Она покачивалась на своих петельках и чуть слышно постукивала о стену.
Мел неуклюже опустился на четвереньки, приоткрыл дверцу и, как мог, выглянул наружу.
Он как раз успел увидеть мальчика без шапки, исчезавшего за углом в конце переулка. Еще шаг – и скрылся из глаз…
Переговорив с Лайзл, привидение по имени По с большим облегчением скользнуло обратно на Ту Сторону. Явно повеселел и Узелок. Призрачная зверюшка прыгала и скакала впереди По, то и дело ныряя во все, что попадалось им на пути. Узелок исследовал, интересовался, совал нос, неожиданно раздувался бесформенным облаком и вновь становился собой – и все это затем, чтобы развеселить По.
А По все думало о Лайзл. Вначале привидение вовсе не собиралось ей врать. Ложь выскочила как-то сама собой… и тут-то пробудились давно позабытые привязанности и чувства. И даже вернувшись на Ту Сторону, в объятия беспредельной звездной ночи, скользя вперед по волнам легкого ветерка, между залитыми вечной тенью долинами и холодным светом темных звезд, привидение никак не могло отделаться от воспоминаний о личике Лайзл, которое так жалобно вздрогнуло, когда она выговорила: «Скажи ему, что я очень скучаю…» А какие глаза стали у нее, когда По произнесло свою ложь!.. Беззащитные, доверчивые и счастливые! Прямо как обрызганный росой луноцвет из тех, что в изобилии растут на Той Стороне, – белые, с лепестками-полумесяцами.
Было в этой девочке что-то такое, от чего воздушные струны, составлявшие существо По, начинали трепетать и свиваться, порождая давным-давно забытые чувства…
Не надо нам с тобой больше ходить на Эту Сторону, Узелок, – послало По Узелку внятную мысль. Звериный разум Узелка понял и выслал в ответ простое согласие. Узелок всегда соглашался со всем, что говорило По. Это был очень верный питомец.
Все как-то неправильно, – сказало По. – Это против природы. Мы с тобой как-никак мертвые. Нам там не место.
Мррав! – отозвался Узелок. Это означало: «Точно. Тебе лучше знать».
А живая девочка не пропадет, – подумало По. – Как-то же она без нас обходилась? Значит, обойдется и дальше…
Мррав! Как скажешь, хозяин.
Вот только рисунков не хватать будет… – подумало По.
Узелок не ответил, кувырком катясь впереди.
Кем он был при жизни, кошкой или собакой, – теперь невозможно было сказать. Иногда в любознательном наклоне головы, в подергивании хвоста и в манере настораживать уши сквозило что-то кошачье. А в других случаях привычка всюду сопровождать По и взволнованно «мрравкать» при виде падающей звезды или завитка облака вроде как изобличала в нем бывшего пса.
Как бы то ни было, ясно оставалось только одно: Узелок был великим исследователем. Его любимым занятием было выискивать непознанные закоулки Вселенной. Тогда он рассеивался, переносясь в заинтересовавшее его место, проникая в него и сливаясь с ним. А потом, удовлетворив любопытство, возвращал себе привычную туманно-косматую форму. Не обладая в посмертии ни обонянием, ни зрением, ни осязанием, Узелок использовал вот такую форму познания: он сливался.
Иногда, притомившись, Узелок рассеивался и смешивался с По. Поскольку он не мог забраться хозяину на колени (ввиду отсутствия оных), призрачный питомец проникал внутрь. Тогда он уютно сворачивался где-то в недрах сущности По, и привидение некоторое время ходило с тайным ощущением присутствия второго существа, мерцавшего где-то там, словно звездочка в темноте.
На самом деле именно это чудо – возможность вобрать другую сущность и нести ее в себе – казалось По самым удивительным из всех диковин, которых оно успело насмотреться на Той Стороне. Всякий раз, когда Узелок возвращался к обособленному существованию, По испытывало сосущую боль одиночества, и эта боль пробуждала смутную память о когда-то покинутом теле.
Пошли-ка на наше место, – мысленно обратилось По к Узелку.
Мррав! – отозвался питомец.
По с Узелком перевалили вершину мерцавшей в лунном свете горы и оказались там, где черная вода бежала между мягкими, как подушки, холмами в покровах облаков. Это было тихое, уединенное, спокойное место. Оба призрака хорошо знали и нередко посещали его.
И вот сегодня – поди ж ты! – там сидел кто-то другой. По замерло на месте, а Узелок «мрравкнул» от удивления. Это же было их тайное место, располагавшееся ровно в трети пути от бесконечного водопада к звезде номер 6.789. Ни разу за время своего посмертия По не встречало здесь посторонних. Ни единого разу!
Этот новый призрак сидел спиной к По с Узелком и что-то бормотал про себя. Было похоже, что он был из новеньких. Он еще не утратил четкости облика – даже со спины можно было понять, что при жизни он являлся мужчиной.
Подплыв ближе, По расслышало:
– Вот бы мне еще разок добраться к той иве! Оттуда, уверен, я разыскал бы дорогу домой… В пятнадцати футах от ивы раскинулся пруд, а наверху маленького холмика стоит дом. Там ждут меня маленькая Ли-Ли и ее мама…
По было попросту потрясено. Все атомы, составлявшие его, непредсказуемым образом заметались; это было что-то вроде дрожи, прокатившейся внутри и снаружи. По отнюдь не шутило, рассказывая Лайзл, что шансы снова встретить ее отца были ничтожно малы. А в итоге – с ума сойти можно! – вот он, пожалуйста. И не где-нибудь, а в их с Узелком тайном убежище!