Ваня затягивает тесемку потуже. Старательный мальчик…
– Проводи, – кивает Аюб Руслану.
Руслан берет Ваню под руку и ведет его в котлован. Вот они уже в центре, неподалеку от забытого обезглавленного трупа. «Волчата» образуют вокруг «объекта» кольцо. Ваня встает в боевую стойку, несколько раз пробно машет ножом, лезвие со свистом рассекает воздух…
– Начали! – Аюб издает протяжную судейскую трель. Второй «тайм» начался.
– Ваня, я здесь! – первый «волчонок» вступает в игру.
«Ваня»… Номер первый был для них просто существом из ямы. Грязное, вонючее «нечто», не имеющее право на имя. А этот – Ваня. Равноправный участник игры. «Матерый волк» поговорил с ним как с человеком, дал всем понять, что исход второго тайма непредсказуем.
– Ваня, вот он я!
Ваня старается. Парень ловкий, сноровистый, у него прекрасная координация. Он с первой попытки зацепил ножом всех «волчат» – кроме Аслана. Аслан проявляет удивительное для своего возраста хладнокровие и недюжинную ловкость.
Аюб недовольно качает головой и на ходу меняет правила: делает знак, чтобы все оставались в игре. А то Ване будет скучно с одним Асланом забавляться.
– Ай, шайтан! – звонко кричит Руслан.
При втором заходе Ваня глубоко порезал ему левую руку – Руслан подставил предплечье, защищая голову. Не подставил бы, рана могла быть гораздо серьезнее.
Аюб подзывает основного кандидата к нам, я быстро дезинфицирую рану и накладываю повязку. В общем, рана так себе – можно и дальше воевать, но в глазах юного моджахеда плещется отчаяние. Он был лучшим в прошлом «тайме», показал всем пример… Что же теперь, ему отправляться в село и ждать весеннего отбора?
– Иди обратно, – Аюб протягивает Руслану тонкий капроновый шнур. – Работайте, я пока ничего не решил.
Руслан с загоревшейся в глазах надеждой смотрит на «матерого волка», взвешивает в руке шнур:
– Это для чего?
– Как дам знак, свяжешь ему руки…
Ну вот, десять минут истекли. Ваня – победитель. «Волчата» озлоблены и растеряны, они порезаны дважды, а некоторые и трижды! Да, такого давненько не случалось. Лишь хладнокровный Аслан остался цел и даже умудрился не измазаться в грязи.
– Жаль отдавать тебе такого парня, – с искренним сожалением бормочет Аюб. – Он бы у меня не один год воевал…
Аюб дует в свисток и сводит руки крест-накрест. Все, финиш.
– Ну, Ваня – молодец! Ай, молодец! Не подвел. Давай – нож отдай и иди сюда.
Ваня спокойно отдает нож и начинает развязывать тесемку, чтобы снять с головы мешок. В этот момент Руслан останавливает его и требует, чтобы он завел руки за спину.
– Зачем?
– Аюб сказал. Давай – мешок я сам сниму.
Ваня пожимает плечами и выполняет распоряжение. Он все еще в эйфории победы, не понимает, что происходит…
Руслан быстро связывает руки пленника за спиной. Чеченские пацаны вяжут узлы не хуже профессиональных моряков – привыкли стреноживать баранов и лошадей.
– Аслан – держи! – Аюб подбрасывает тесак вверх.
Тем временем с Вани стаскивают мешок. Он щурится на свет и моргает, озираясь по сторонам, затем направляется к выходу из котлована.
– Стой на месте, – останавливает его Руслан.
Аслан ловит тесак за ручку – проворный малый! – и с удивлением смотрит на вожака.
– Пусти, Аюб сказал – «иди сюда». – Ваня пытается стряхнуть руку Руслана со своего плеча.
– Давай, Аслан, убей его, – спокойно командует Аюб.
– Ты сказал – надо троих… – растерянно бормочет Ваня – ему кажется, что он ослышался. – Ты сказал…
– Правильно. Я сказал – троих! – Аюб пожимает плечами. – А ты сколько порезал? Шестерых! А некоторых по два и даже по три раза. Ты нарушил правила!
– А обмен?! – Глаза Вани мгновенно наполняются ужасом – мальчишка вдруг понимает, что все это было не более чем бутафорией. – Обмен что – тоже…
– Ты чего встал?! – сердито кричит Аюб на Аслана. – Я тебе что сказал?
– Арр!!! – Ваня обреченно рычит и бросается на Руслана, хочет забодать его головой. – Гады!!!
Руслан ловко отскакивает в сторону, подставляет ногу. Ваня падает в грязь. «Волчата», возбужденно галдя, наваливаются на него сверху и держат, взоры всех обращены к Аслану, сжимающему в руке тесак. Ваня бьется изо всех сил и рычит, как зверь. Он сильный, но ему не справиться с пятерыми, да еще и связанному…
– Мы будем здесь торчать до ночи? – Аюб нехорошо прищуривается и многозначительно поправляет ремень автомата.
– Пусть его развяжут и дадут нож. – Аслан держится независимо, на прищур «матерого волка» не реагирует. – Я буду сражаться с ним на равных.
– Ну ничего себе! Ты откуда такой мудрый, э? А если он тебя убьет? Смотри, какой здоровый!
– Значит, такова воля Аллаха, – Аслан благоговейно поднимает глаза к небу. – Значит, я не достоин…
– Замолчи, дурачок! – Аюб, злобно ухмыльнувшись, коротко бросает: – Рустик – давай.
Руслан забирает тесак у нашего гордеца и направляется к «волчатам», удерживающим беснующегося Ваню. Я снимаю лицо Аслана крупным планом. Он задумчиво наблюдает за действом, на лице ни один мускул не дрогнет… Дед будет доволен. Вот он, наш золотой фонд.
Спустя две минуты все кончено. Руслан с перекошенным от злобы лицом держит окровавленную голову – не вздевает вверх, как трофей, нет, просто держит, выжидающе смотрит на Аюба и тяжело дышит. «Волчата» выглядят подавленными, от прежнего азарта не осталось и следа.
Непросто дался им объект № 2. Никто даже не спрашивает, что их теперь ожидает. Переживают гибель человека. Человека, с которым только что играли в варварскую опасную игру. Который их ранил. Они уже признали его победителем и были готовы к тому, что он останется жить. Но «матерый» решил иначе. Это немного непонятно, сбивает привычную ориентацию и заставляет чувствовать себя как минимум неуютно.
Вот в этом-то вся суть возни с «объектом повышенной сложности». Мало уметь стрелять и ставить фугасы. Главное – это боевой дух. Если «волчонок» с честью выходит из такой скользкой ситуации, с ним не надо будет потом возиться, он – готовый моджахед.
– Все по домам. – Аюб недоволен – он надеялся, что Аслан в последний момент все же сломается. – Рустик – тебе три дня на лечение. Потом приходи к Шамхалову, я ему скажу. Аслан – останься…
– Надо было с тобой поспорить на сто баксов. – Я укладываю камеру в чехол и сажусь в машину. – Обрати внимание, я опять оказалась права!
– Много о себе воображаешь, женщина, – досадливо морщится Аюб. – Забирай своего «чистого», дуй к Деду. Шапи отвезет – я не поеду, у меня еще дела есть…
* * *