— Комиссия Федеральной Службы, — сообщил я, не уточняя, какой именно службы. — Мы с Гордеевым, Виктор Иванычем. Приехали химкомбинат проверять, да застряли здесь.
— С Гордеевым?! — Круглый радостно взвизгнул и даже хлопнул в ладоши, но тут же спохватился и подозрительно прищурился. — А удостоверение у вас есть?
— Разумеется. — Я тотчас же предъявил удостоверение.
Круглый не стал всматриваться в буквы, зафиксировал взглядом печать, мою физиономию и чуть не задохнулся от радости:
— Замечательно! Просто замечательно! А я говорил вам, рано хороните, Советская Власть крепка! Не надо отчаиваться, прочь панические настроение, мы ещё повоюем! Не надо! А где Виктор Иваныч?
— Они в городе работают, — уклончиво сообщил я. — А мне тут приспичило по-быстрому в областной центр смотаться, данные передать.
— Ну вот видите? Видите?! Я же говорил: Советская власть крепка, люди работают! Так вы с нами хотите уехать?
— Ну, если вы не возражаете…
— О чём вы говорите, какие возражения?! Ребята, у меня места нет, всё забито — кто возьмёт товарища?
— Давай ко мне, — предложил высокий худой мужчина в оранжевом горном комбинезоне. — Вон моя тачка.
Он указал на «Гранд-Чероки», стоявший предпоследним в колонне.
— У меня тут лыжи.
— Да сунь в багажник, они короткие.
Меня стали спрашивать, как там на Большой Земле, принято ли какое-то радикальное решение по ситуации и что вообще думает руководство по поводу ВСЕГО ЭТОГО.
Я честно ответил, что попал сюда ещё до начала ВСЕГО ЭТОГО, так что понятия не имею, что да как там на Большой Земле.
Это заявление вызвало у публики заметное разочарование — от меня сразу отстали.
А мне вспомнился ДК. Как там радовались, когда узнали, что я из Москвы… И как разочаровались, когда поняли, что помощи не будет.
Круглый вернулся к спору со своим оппонентом, все прочие опять уставились в сторону холма. Некоторые периодически поглядывали на часы, досадливо морщились и притопывали на месте, как будто им было холодно, хотя все здесь были одеты очень тепло и, я бы сказал, богато.
Было ясно, что людям не нравится это ожидание.
Я спросил длинного, почему никто не отправляется в путь, он ответил, что ждут ещё двоих, должны подъехать с минуты на минуту, и тогда уже пойдём колонной.
— А что, идти большой колонной — принципиально? — удивился я. — Почему нельзя по одному или группами по две-три машины?
— Да по логике, вообще никак нельзя, — вмешался пожилой мужчина, стоявший рядом с Длинным. — Я вот теперь думаю… Зря мы сюда припёрлись. Повелись на Пашкину агитацию, мать его… По-хорошему надо бы разворачиваться да через мост пробовать. Вон, Валера сразу хотел…
— Ага, через мост. — Стоявший по другую сторону от меня мужчина в очках, с интеллигентным лицом, печально хмыкнул. — Через мост голым уедешь. Если вообще уедешь.
Я не понял вот эту последнюю сентенцию про мост, но на всякий случай намотал на ус и настырно уточнил:
— А почему, собственно говоря, «вообще никак нельзя»? Там дальше что, дорогу наглухо занесло? Если так, то трактор надо доставать. В городе что, тракторов не осталось?
— Не понял… — Пожилой смерил меня взглядом, полным недоумения. — Вы что, не в курсе?!
— В курсе чего?!
— Вы не в курсе, что войска стреляют по людям?
— Войска… что?! — Я ошарашенно посмотрел на него — нет, вроде не шутит.
— Так вы всё-таки не в курсе. — Пожилой укоризненно покачал головой. — Это вот так вы работаете с вашей комиссией, да? Вы там сидите и ни черта не знаете?
Да, мы в самом деле ничего такого не знаем. Как это, вообще, может быть: чтобы войска стреляли по мирным гражданам?! Может, он формулировки перепутал, а на самом деле имел в виду каких-то террористов или «курков»?
Дальше у нас получился вполне идиотский диалог:
— Скажите, что значит «войска стреляют по людям»? По каким людям? Вы кого имели ввиду какие категории?
— Да по всем, кто пытается выехать из города!
— А почему стреляют?! С какой целью?
— Хм… С какой целью… Стреляют, чтобы убить. Для чего ещё можно стрелять?
— Нет, это понятно, но… Вот чёрт… — Я был в ступоре никак не мог принять на веру эту странную и страшную информацию. — А из-за чего стреляют? В смысле, по какой причине? Они там что, с ума все посходили?!
Интеллигентный товарищ понял моё состояние: наверное, он и сам испытал нечто похожее, узнав такие новости. Он объяснил, что на самом деле войска стреляют по кому попало, без разбора, но это вовсе не внезапное массовое помешательство, а следствие ужасной провокации.
— Провокации?
— Ну да, судя по всему, именно провокации. На случайные, разовые происшествия это нисколечко не похоже. Впрочем, судите сами…
Интеллигентный товарищ рассказал, что ходят слухи, будто бы в разных местах на оцепление нападали какие-то люди, пытавшиеся выехать из города, причём не просто так, а с какой-то боевой химией, и далеко не единожды. Когда же счёт таким инцидентам пошел на десятки, войска получили команду стрелять без предупреждения в любого, кто пытается покинуть Город.
Справившись с шоком и кое-как переварив полученную информацию, я спросил, на что, в таком случае, рассчитывают собравшиеся здесь граждане? Или есть какая-то установка, что по одиночным и мелким группам стреляют, а по колоннам не будут?
Пожилой сказал, что про установки никто не слышал, но вот этот Паша, который сейчас увлечён спором, большой начальник и нехилый организатор. Он считает, что если идти организованной большой колонной и предупредить войска, что это колонна состоит сплошь из руководящего состава, то всё пройдёт успешно. Потому что это не самодеятельность, а серьёзное официальное мероприятие, и любому дураку это понятно.
— А… Как он собирается предупредить войска? Я не вижу у вас никаких плакатов.
— Он мегафон взял, — объяснил длинный. — Будет через мегафон предупреждать.
— Ну, не знаю… Бог его знает, что там на уме у этих многажды атакованных военных… По-моему, это авантюра.
— По-моему, тоже, — поддержал пожилой. — Но Паша, вообще, очень толковый организатор, это его конёк. Сейчас должны ещё двое начальников подъехать, тогда уже они тут пересовещаются вдрызг, всё окончательно взвесят и примут решение.
— А где войска? — запоздало спохватился я.
— Там, — пожилой с длинным дружно ткнули пальцами в сторону холма, а интеллигентный товарищ кивнул в ту же сторону.
Действительно, интеллигентный. Пальцем тыкать неприлично. Даже в сторону стреляющих по людям войск.
Я посмотрел в ту сторону и ничего толком не увидел. Мела лёгкая позёмка, серое небо скупо освещало округу, при такой видимости особо не поглазеешь.