Оба Ультрамарина упали. Ремар был мертв — доспехи изрешечены, плоть и кровь заляпали служебную лестницу у него за спиной. Константин истекал кровью из смертельных ран в груди, горле и животе.
— Живей, живей! — прокричал в вокс Ксарл.
Он повел Узаса и Рувена вверх по лестнице. Кирион, заколебавшись, повернулся назад, где Талос нагнулся над последним из их братьев. Лежащего на полу Сар Зелла пятном окружала кровь и обломки доспеха.
— Он мертв, — сказал пророк.
Он не стал выдвигать редуктор для изъятия геносемени Сар Зелла и не пошел за другими вверх по лестнице в рубку. Он остался на месте, сжимая в руках разбитый шлем Сар Зелла. Кровь запятнала то, что осталось от лица воина.
Кирион слышал крики и звон мечей сверху. Он почти обиделся на Талоса за то, что из-за него пропустил бой.
— Оставь его, — сказал он. — Ксарл может пилотировать катер.
— Я знаю.
Талос подтащил тело к перегородке и привязал ремнями. Кирион помог ему, хотя и не сразу. Катер трясся, набирая все большую высоту.
— Он поступил глупо, войдя первым, — продолжил Кирион. — После того как мы вскрыли дверь, надо было послать Узаса. Тогда…
Три болтерных снаряда ударили Кириона в бок. Осколки брони полетели во все стороны, звонко застучав о стены отсека. В воксе раздался сдавленный крик боли. Кирион, пошатнувшись, качнулся назад и, ударившись о край люка, вывалился из катера.
Умирающий брат Константин все еще сжимал разряженный болтерный пистолет в трясущейся руке. Он еще трижды нажал на спуск, целясь в оставшегося Повелителя Ночи. В ответ Талос обрушил на спину Ультрамарина свой цепной клинок, позволив зубьям меча перемолоть все, что попадется им на пути. Каким бы слабым утешением для Константина это ни было, космодесантник принял смерть в горьком и грозном молчании, ни разу не вскрикнув от боли.
— Кирион! — выдернув меч, крикнул в вокс Талос. — Кирион?
В ответ раздался хрип:
— Я не могу… Он повредил мой прыжковый ранец.
Талос подбежал к развороченному люку, оперся руками о его края и снова выпрыгнул в пустоту.
В микрофоне шлема треснул голос Ксарла:
— Ты только что…
— Да.
Талос падал. На его ретинальном дисплее мелькали руны, фиксирующие уменьшающуюся высоту. Пророк отчаянно зашарил взглядом, и целеуказатель нащупал крошечную фигурку Кириона внизу. Рядом высветились жизненные показатели, записанные ностраманскими рунами. Талос, не обращая на это внимания, активировал турбины за спиной. Теперь он не просто падал, а мчался к земле. Крепость, едва видимая за пеленой дыма, после рывка ускорителей мгновенно надвинулась. Талос не глядел на «Лендспидеры» и катера, роившиеся над укреплениями.
Теперь, когда он был ближе, стало видно, как из прыжкового ранца Кириона сыплются искры и вырывается дым. «Громовой ястреб» зеленых цветов ордена Авроры промчался мимо — его не заинтересовала столь незначительная цель, и он продолжил расстреливать крепостные стены с бреющего полета.
И все же Кирион, кувыркаясь, падал сквозь дымные облака. Земля рванулась вверх, готовая принять их. Слишком быстро. Слишком, слишком быстро.
— Благодарю тебя… — прохрипел Кирион, — за попытку…
— Приготовься, — предупредил Талос и выжал из захлебывающихся двигателей дополнительный рывок, швырнувший его к земле.
Еще через три секунды они столкнулись в воздухе. Керамит затрещал, ударившись о керамит.
Их столкновение было лишено всякой грации. Талос врезался в брата и заскреб пальцами по его броне в попытке ухватиться. Наконец бронированная перчатка сомкнулась на наплечнике. Второй Повелитель Ночи потянулся вверх, и их руки встретились. Воины сжали запястья друг друга.
Талос сосредоточился на том, чтобы изменить направление движения. Антигравитационные суспензоры заработали вместе с перенастроившимися турбинами, но это мало чему помогло. Двое воинов вместе неслись к земле, и двигатели за спиной Талоса лишь замедлили их падение. Прыжковый ранец — несмотря на то что его архаичная конструкция была более приспособлена к длительному полету — уже работал на пределе после путешествия сквозь песчаную бурю и дымные облака. На краткий миг Талос поддался эгоистической панике: он мог выпустить Кириона и спастись, вместо того чтобы пятном размазаться по пыльной тсагуальской равнине. Никто ничего не узнает.
— Отпусти меня, — выдохнул в вокс Кирион.
Его шлем со слезами-молниями смотрел прямо в лицо брату.
— Заткнись! — огрызнулся Талос.
— Мы оба погибнем.
— Заткнись, Кай!
— Талос…
Они нырнули в очередной столб дыма. Рунические показатели высоты на ретинальном дисплее пророка замерцали красным, и раздался тревожный сигнал. В эту секунду Кирион разжал руку. Талос вцепился в него сильнее, выругавшись в бессильной ярости.
— Отпусти меня, — повторил Кирион.
— Сбрось… прыжковый… ранец…
Кирион, выругавшись так же, как его брат мгновением раньше, снова сжал запястье Талоса. Свободной рукой он расстегнул крепления ранца. Когда двигатель рухнул вниз, их вес уменьшился и падение остановилось.
Медленно, слишком медленно они начали подниматься.
— Нас превратят в решето, — сказал Кирион, — даже если твой двигатель не захлебнется пеплом.
Пророк изо всех сил пытался удержать их в равновесии, пока они набирали высоту. Его взгляд метался между горящим небом над ними и инверсионным следом на самой границе поля зрения. Мимо проносились катера и «Лендспидеры» — некоторые в сотнях метров от Повелителей Ночи, некоторые куда ближе. Воздушные потоки за их кормой швыряли братьев туда и сюда, заставляя кувыркаться в воздухе. Но вот бронированный «Лендспидер» рассек небо так близко, что до него почти можно было достать рукой.
— Они разворачиваются, — передал Кирион.
Талос оглянулся через плечо. Кирион был прав: спидер закладывал вираж, готовясь к атаке.
— Никому не пожелаю нашего везения, — сказал Талос второй раз меньше чем за час.
Он выстрелил в приближающийся спидер, несмотря на расстояние. Налетевший ветер сбил прицел. «Лендспидер» несся на них, завывая турбинами. Многоствольная штурмовая пушка у него под брюхом уже начала вращаться, готовясь открыть стрельбу.
Сверху пламенным градом ударил трассирующий огонь. Спидер увернулся, избежав первых очередей, но падающая с неба смерть с сокрушительной силой пробила корпус судна.
Оставляя за собой огненный след, обломки «Лендспидера» с визгом пролетели мимо беззащитных Повелителей Ночи, рушась на пыльную равнину внизу.
«Громовой ястреб» Ультрамаринов тенью повис перед ними. Воздух пульсировал от ярости его турбин. Передний трап медленно начал опускаться — клюв хищной птицы, открывающийся для крика.