Ну так вот, я уже не без усилия поборол свое недовольство и настроился ехать далеко за город, и потому был немало удивлен, когда Юра, взявший на себя функции водителя, уверенно направил нашу «таблетку» к центру столицы.
— Могу я поинтересоваться, куда мы едем?
Ответа на этот вопрос не последовало. Степа, сидевший рядом с Юрой в кабине (мы с доктором, на правах второсортных, устроились в пассажирском отсеке), глянул на меня через плечо и многозначительно кашлянул.
— Я помню: вникать самому, — поспешно поправился я. — Просто хотел уточнить, в какой район едем — может, буду полезен, я тут многие места хорошо знаю…
— Надо заправиться, — вместо ответа сказал Юра. — Вот жлобье, пригнали тачку на сдачу и залили пол-литра! Док, заправишь?
— Почему я? — удивился доктор.
— Как это «почему»? У тебя деньги есть.
— Ах да, точно: у меня и в самом деле есть деньги. — Доктор хлопнул себя ладонью по лбу. — Совсем забыл! Ну и кто из нас еврей после этого?
— Да ладно, док, не жмись, — мило улыбнулся Юра. — Это ж для общего дела, грех не поделиться!
— Хорошо, заправлю, — сдался доктор. — Надеюсь, мы едем не в Питер? Десять литров хватит?
— Хватит, — кивнул Юра. — Тут рядом, так что хватит с запасом.
В пути следования мы останавливались дважды: раз — заправиться, два — взять «матбазу».
То есть притормозили у многоподъездного дома, Юра сказал:
— Семнадцать мгновений подождите, за матбазой сгоняю. — И нырнул во двор.
Вернулся он минуты через три и притащил две бухты крепкой капроновой веревки.
— Ух ты, — удивился я, принимая на хранение «матбазу». — Где взял?
— У корешей позаимствовал, — ответствовал Юра, усаживаясь за руль.
— Здесь живут твои друзья?
— Ага, — кивнул Юра. — У меня вообще полно друзей. Так что держитесь за меня и всегда будете с салом.
— Сало — это хорошо, — одобрил доктор. — Особенно хохлятское, с чесночком, да на халяву.
— А разве вероисповедание позволяет вам есть сало? — вежливо поинтересовался я.
— О да! — Доктор радостно улыбнулся. — Мое вероисповедание позволяет мне творить поистине ужасные вещи. Напомню вам, поручик: я атеист.
— Пардон, доктор, задумался. Извините, если этот вопрос показался вам оскорбительным.
— Надо же, эть вас так, какие мы культурные! — хмыкнул Юра. — А ничего, джентыльмэны, шо я к вам ж… сижу? Этот ньюанус вас не удрочает?
— Это старая шутка, — оценил Степа. — Но «ньюанус» — это зачет. Сам придумал?
— Ни, Степа, на майдане пидслухал, — съязвил Юра. — Я ж тупой, как я могу шо-то придумать?
— Ничего страшного, — кивнул мне доктор. — В отличие от наших суровых коллег я не накладывал вето на вопросы, так что можете смело спрашивать все что угодно.
— Спасибо, доктор. Непременно воспользуюсь вашей благосклонностью.
Вскоре мы заехали в небольшой тихий дворик. Юра припарковал машину на свободном месте, забрал одну бухту веревки и, сообщив нам: «Я на разведку. Буду через пару минут…» — шмыгнул в ближайший подъезд.
Каким образом он открыл кодовый замок на двери подъезда, я не видел, но произошло это молниеносно, буквально в одно касание. Просто дернул дверь, и она распахнулась, словно на ней не было никакого замка.
— Хм! — оценил Степа. — Разведчик, однако…
— А по-моему, я рассмотрел у него в руке магнитный ключ, — предположил доктор. — Так что, вполне возможно никакой ловкости рук, а просто хорошая подготовка. Поручик, вы ключ видели?
— Я… ммм… даже и не знаю…
А я пребывал в состоянии озадаченного осмысления происходящего: покидая машину, Юра забрал у меня одну бухту веревки, походя выудил из середины несколько желтых прищепок и по-хозяйски сунул их в кармашек дверцы. Вот этот последний Юрин жест заставил меня слегка призадуматься. Во второй бухте тоже были прищепки, я машинально выудил их и также сложил в кармашек на дверце. Это что же получается… Юрины друзья подарили ему веревку вместе с прищепками? Занятно…
Юра вернулся минут через пять, пыльный, вспотевший и слегка опечаленный.
— Без болтореза не пройти, — сообщил он, садясь за руль и заводя двигатель. — Какие-то чайники спалили мой залаз монтерам. В результате — решетка.
— А к друзьям заехать за этим… за болторезом — нельзя? — посочувствовал я.
— К друзьям? Хм… Нет, поблизости нету таких друзей, чтоб имели такие полезные штуковины. Ну ничего, в другой точке должно быть все пучком…
Следующий двор, в который мы заехали, был большим и отнюдь не безлюдным. Прибывали и убывали машины, на лавочках у подъездов сидели люди — и не везде пьяные, а местами просто молодые и шумные, и, словно дежурные патрули режима, сновали бабки с разномастной собачатиной.
А по-моему, не самое лучшее место для организации тайника, не находите?
— Это что, вторая точка? — Степа, похоже, разделял мое мнение.
— Ага, — кивнул Юра, уверенно направляя машину в глубь двора, к большущей трансформаторной будке.
— Может, подъедем, когда стемнеет? — выдвинул я разумное предложение. — Мне кажется, это не самая удачная идея — показывать всем подряд, где у тебя оборудован тайник.
— Тайник? — Юра как-то странно усмехнулся. — Да, наверно, не самая. Но теперь это без разницы.
— Почему?
— Ща забросимся, и все — считай, что залазу хана. В общем, нам без разницы. А тут всегда оживленно, до глубокой ночи, так что ждать придется очень долго.
Мы проехали мимо трансформаторной будки и стали притормаживать возле киоска вентиляционной шахты, снабженного внушительными решетками и крашенного в темно-зеленый цвет.
— Мы на месте. — Юра подогнал машину вплотную к киоску, взял веревку и, уверенно рванув одну из решеток, обнажил неширокий проем. — Я пошел смотреть, а вы тут разберитесь с публикой, если вдруг что.
Затем он привязал веревку к сиденью, буркнул:
— Дверь не закрывайте…
…И с ловкостью циркового акробата нырнул в киоск.
Надо же… Никогда не думал, что через здесь можно лазить. Аналогичные киоски я много раз видел во дворах родного города, но их «окна», забранные решетками, казались мне слишком мелкими для того, чтобы в них мог пробраться человек средней комплекции.
— Так… И что, если у него все получится, мы все полезем через это оконце?
— Угу, — кивнул Степа.
— Думаешь, пролезем?
— Запросто, — уверенно кивнул Степа.
Ну что ж… Если Степа так считает…
Разбираться с публикой пришлось буквально спустя несколько секунд: сразу две бабки с лохматой собачатиной резво явились к киоску и задали вопросы по существу: