– Так, ладно, проехали, – сказала я, подавляя в себе нарастающее чувство гадливости. – А что ты можешь сказать о бабах Аркадия? К примеру, о Марине Каравайцевой? Ты ее знаешь?
– Да все они – б…ди, че еще про них скажешь. И эта – тоже. Такая тварь, поискать еще! Она Аркашке столько крови попила, мама не горюй, – охотно стал рассказывать он, не стесняясь в выражениях. – Познакомились они здесь, – кивнул он в сторону мебельного магазина. – Пришла она кровать выбирать. Он перед ней и так, и эдак, а ее ничего не устраивает. Говорит, что не знала, что тут, типа, таким дерьмом торгуют. Надо, мол, импортное что-нибудь. Дорогое. Аркашка мне в тот день сам все это рассказывал. Короче, обалдел он от нее, от такой цацы, самому красивой жизни захотелось. Повело, короче, парня не в ту степь. Я ему говорю, мол, она те не по челюстям, зубы обломаешь, а он чуть не на спор. Эта сучка у нас все-таки пуфик какой-то купила. С доставкой заказала. Так он ее адрес и узнал, так вот и закрутилось у них. Он мужик-то видный был, не чета мне – лоху колхозному, – самокритично подметил Алексей, выкидывая в окно свою искуренную «Приму». – Ну, встречаться стали, то да се, клубы ночные, рестораны дорогие, подарки. Да не простые, а золотые! То цепочку подари, то браслетку. Сука, в общем. А он, дурак, все бабки на нее тратил, кровно заработанные. Как-то на очередную ее заморочку отказ выписал, мол, денег нет, а она, типа, работать надо больше. И не в этом сраном магазине, а где-нибудь получше. Учиться, мол, иди заочно в институт. А какой ему институт, когда у него мамаша-пенсионерка в какой-то кредит влезла, да еще и не в свой! Да и батя давно помер. Короче, с баблом туго ваще, – все больше распалялся Алексей и снова полез за «Примой».
– Может, с фильтром? – не выдержала я, протягивая ему свои «Мальборо».
– Сойдет, – к счастью, согласился он и, снова прикурив от моей зажигалки, продолжил: – Ну, короче, разругались они, она его послала, а он закручинился.
– А разве не он ее послал? – заговорила я его же стилем.
– Ты че?! Он за ней еще месяц бегал, а она ни в какую. Гадина ненасытная! Я тогда ваще за него переживал, думал, руки на себя наложит. Говорю, найди нормальную бабу! Тебе это – два пальца об асфальт. А он присох к этой, как придурок. Хорошо хоть на похороны пришла к нему. Это я ей сказал. А так бы и не узнала ни хрена. Букет роз приперла и ушла сразу. На кладбище не поехала.
– А машина у нее есть? – уже не особо интересуясь личностью Марины Каравайцевой, спросила я.
– Есть. Я, кстати, когда она пуфик с доставкой заказала, прям охренел! У самой тачка под ж… а она доставку просит. Это все от понтов ее великих!
– А вдруг ей Аркадий очень понравился, и она специально так сделала? Если захочет, найдет ее по адресу, а навязываться напрямую Марина не решилась, – рискнула предположить я.
Спесивцев некоторое время переваривал услышанное, а затем хмыкнул:
– Ха! А правда! Вполне. Я как-то не подумал о таком. Вот говорю же, что все бабы б…! М-да, точно. Эх, жаль, Аркашка тогда тоже не додумался до этого. Решил, что сам на нее охоту устроил. Ну ты даешь, подруга! И правда детектив. – Он впервые за то время, что сидел в машине, посмотрел мне в глаза. С уважением.
– Какая марка тачки у нее? – с достоинством выдержала я его пьяный взгляд.
– Ай, «девятка» обычная. А понтов, как на «мерсе».
– А у тебя? – как бы между прочим спросила я. – Надеюсь, как раз «Мерседес».
– У меня тоже наша, «четырнадцатая» модель, – без особой гордости ответил Алексей, уронил на себя пепел сигареты, но не придал тому значения.
Я сделала вид, что тоже не обратила на это внимания, и спросила его о Маргарите Постниковой.
– А, эта! Так это ваще дура набитая!
– Почему?
– Как почему? – искренне удивился Алексей. – Притащила его жить к себе, а там такая же дура, мамочка ее. Аркашка целых два года этой пытки выдержал. Но когда Ритка заявила ему, что беременна и хочет рожать, его терпение лопнуло. Он тогда ко мне пришел сам не свой, за голову держится. Что, мол, делать-то, говорит? А я ему сразу так: «Да беги ты оттуда, пока эти бабы тебя не угробили совсем! С чего ты вообще взял, что ребенок от тебя?» Он за эту мою идею как за спасительную соломину ухватился. Может, и правда, говорит, не признавать ребенка? Мне и мать так советует. А я про че талдычу? – говорю! Так вот другана и спас, можно сказать. А Ритка так обиделась, что даже на алименты подавать не стала. А скорее всего, девчонка как есть не от Аркашки. Она девку родила. Представляю себе, как бы он жил в этом бабьем царстве. С ума сойдешь! В общем, вовремя ноги сделал.
– Так, ясно. А как обстояли дела с Лидией Москвиной?
– Да с этой-то все более-менее. Только скучно ему с ней, конечно, было. Медсестра в больничке, где его мамаша работала. Она их и познакомила. Зато Лидка без царских запросов. Максимум – в кино на «Аватара».
– У него с ней были доверительные отношения?
– Это в смысле трахались?
– В смысле духовного общения. Аркадий мог ей доверять какие-нибудь секреты, тайны? – пояснила я.
– А-а, в этом смысле, – усмехнулся он, немного конфузясь. – Это вряд ли. Он в основном все тайны только мне доверял. Мы ведь с детства с ним друганы были. Помню вот, вышли со школы… А нет, сбежали тогда с физики. Да. На задний двор пошли курить и помозговать, куда дальше двинем. И тут Аркашка прям у себя из-под ног кошелек подбирает! Смотрим содержимое, там денег достаточно. «Во пруха! – говорю. – Давай махнем в «Ледок», пивка там, курева купим, закутим, одним словом». А он какую-то визитку оттуда вынул, почитал: «Не, – говорит, – давай лучше вернем хозяйке. Тут адрес есть и телефон». Дурак, что ль? Еле уболтал не относить. Эх, покутили тогда на славу! Но договорились: никому ни слова. С тех пор так и пошло – доверие друг другу полное.
– Замечательно. Тогда скажи, Алексей, в последнее время он доверил тебе что-то, что, по-твоему, могло угрожать его жизни? – прямо в лоб спросила я. – Есть ли у тебя какие-нибудь подозрения, что с Аркадием произошел не просто несчастный случай?
При этом вопросе Спесивцев явно занервничал, снова выглянул в окно, покрутил головой, оглядывая опустевшую улицу, смачно сплюнул, сделал последнюю затяжку, бросил сигарету и как-то быстро и фальшиво залепетал, почти скороговоркой:
– Ниче, ваще ниче. Ничего не доверял. Я ничего не знаю. И даже не предполагаю. Понятия не имею ни о чем. Ладно, пошел я. А то баба моя беспокоиться начнет, – и он стал шарить по дверке, пытаясь нащупать ручку.
– Да погоди, – остановила я его. – Давай подвезу. Так быстрее будет.
– Не, не надо. Да и пивка еще возьму. Извини, перебрали вчера с ребятами. Все, пока, – наконец открыл он дверцу и буквально пулей выскочил из «мишеля».
М-да, врать господин Спесивцев не умеет. Явно что-то скрывает. Ничего, придет время, дожмем, думала я, глядя ему вслед. Он шел быстро, но неровно, сказывалось действие полутора литров пива, политых на старые дрожжи.