– Вы чего-то испугались?
– Вроде бы нет…
– Тогда что же?
Руслана вздохнула, собираясь с духом. Она перестала плакать и забеспокоилась. Она не могла четко описать свои ощущения в те роковые минуты.
– Там был еще какой-то звук… – наконец вымолвила она. – Довольно странный…
– На что он похож?
– Какое-то шуршание… словно что-то трется одно о другое… Я подумала, это шум за окном.
Глория чрезвычайно заинтересовалась этим «странным звуком». Зато Лавров был уверен, что Руслана сочиняет на ходу. Она издевается над ними. Принимает их за лохов, которые схавают любую байку. Глория, кажется, уже клюнула.
– Вы обнаружили источник шуршания? – допытывалась она.
– Мне было не до этого. Я испытывала настоящий ужас… притом беспричинный. На самом деле мне ничто не угрожало. Но я не могла больше оставаться на месте. Я вскочила, пошла в ванную и умылась холодной водой. Стало легче… И тут я услышала, как Макс вскрикнул во сне. Должно быть, ему снилось что-то страшное…
– Вы списали свое состояние на нервы?
– Да, – кивнула Руслана. – Я пожалела, что не купила ничего успокоительного… и захотела выпить. Открыла холодильник. Там стояло только пиво. Все спиртное мы с Максом прикончили. Я вспомнила, что в спальне осталось еще немного мартини…
Было заметно, что она волнуется. Ее пальцы вцепились в края полотенца, и она сильно натянула его.
– О господи… – вырвалось из ее побелевших губ. – Когда я его увидела…
– Что вы увидели? – повысила голос Глория. – Опишите подробно.
– О-о-ооо… это было кошмарное зрелище… Макс лежал навзничь на подушке… весь в крови… кровь вытекала отовсюду… из носа, изо рта…
Блондинка схватилась за горло, как будто ей не хватало воздуха. Она старалась быть убедительной.
– Позвольте, – вмешался Лавров. – Вы умеете видеть в темноте?
– В темноте?.. Ах, да… нет, в спальне горела настольная лампа…
– Кто ее включил?
Руслана молчала, припоминая.
– Кажется, я… Мне нужна была бутылка с мартини… и я зажгла лампу.
– Где стояла бутылка?
– На прикроватной тумбочке. Я потянулась к ней… и невольно бросила взгляд на Макса… – при этих словах беглянку довольно натурально передернуло. Она закрыла лицо руками, будто мертвый возлюбленный так и стоял перед ней. Вернее, лежал.
«Она еще та актриса, – злорадно подумал Лавров, которого покоробило сходство между ней и собой. Он так же сознательно заблуждается насчет Глории, как эта красивая женщина заблуждалась по поводу Ордынцева. Пока не убила его».
– Я остолбенела от ужаса… горло перехватило, я даже закричать не могла… – между тем продолжала Руслана. – В голове звенела одна мысль: Макса убили и теперь возьмутся за меня… возможно, убийца прячется где-то рядом. Я натянула первое попавшее под руку платье и выскочила в окно…
– Почему же вы не позвонили в полицию? Не позвали на помощь? Может, Ордынцев был еще жив?
– Он не дышал… его лицо вздулось и потемнело, глаза были закрыты… а… из-под ресниц вытекали кровавые слезы…
– Вы не преувеличиваете? – не выдержал Лавров. – Что за кровавые слезы?
– Не знаю!.. Макс был мертв, это точно…
– Почему вы не позвали на помощь? – повторил он свой вопрос.
– Я… не соображала, что делаю… я не могла оставаться там ни секунды! Ведь тот, кто убил Макса, мог прятаться в номере…
Глория кивала, как будто думала так же. Руслане удалось перетянуть ее на свою сторону. И против нее в этой партии играл один Лавров.
– Но на вас никто не напал, – угрюмо констатировал он. – Убийца позволил вам убежать. Не потому ли, что он был вашим сообщником?
– Что вы… нет… Мне никогда не было так страшно! Я не помню, куда бежала в темноте… как оказалась в развалинах… я забилась в угол и просидела там до рассвета… никак не могла согреться…
– У вас в сумочке есть мобильный телефон? Вы могли бы вызвать полицию.
– Телефон остался в номере…
– Разрешите? – Он протянул руку к ее сумочке.
– Рома! – одернула его Глория.
Однако Руслана без возражений протянула ему сумку и позволила вывалить содержимое на сиденье. Косметичка, таблетки, презервативы, початая пачка сигарет, жевательная резинка, кошелек, разные женские мелочи… все что угодно, кроме телефона.
– Вы курите?
– Иногда… за компанию…
Глория слушала с напряженным видом. Слова блондинки о странных звуках в номере не давали ей покоя.
– Войдя в спальню за бутылкой, вы слышали шуршание? – обратилась она к Руслане.
– Не помню… когда я увидела Макса, у меня все отшибло, и мозги, и слух…
– Как он был убит? Застрелен? Удушен? Отравлен? – осведомился Лавров, складывая вещи обратно в сумочку. – Или его зарезали?
– Не знаю…
– На теле были какие-нибудь видимые повреждения? Огнестрельная рана, например? Торчащий нож? Удавка на шее?
– Только кровь…
– Ладно, – терпеливо кинул Лавров. – Как выглядел труп?
– Ужасно…
– Это понятно. Подробнее.
– Он был укрыт простыней… по пояс, кажется…
– Вы заметили следы борьбы, сопротивления?
Руслана подумала и отрицательно мотнула головой.
– Значит, Ордынцев спокойно дал себя прикончить? Так получается?
– Он же спал, – напомнила Глория.
– Да, – подтвердила блондинка. – Он спал очень крепко. И… теперь уже никогда не проснется…
Она заплакала, вытирая слезы концом полотенца.
– Ни черта не понимаю! – взорвался начальник охраны. – Ни черта!
Руслана зарыдала в голос, вздрагивая всем телом. Глория подала ей воды. Но та отказалась.
– Вам грозит обвинение в убийстве, госпожа Смолякова, – безжалостно заявил Лавров. – А вы тут комедию ломаете перед нами! Не хотите говорить правды – я сдам вас полицейским. Пусть они разбираются.
– Я не убивала-а… – захлебывалась рыданиями блондинка.
– Кто вам поверит? В момент смерти любовника вы находились в номере. Потом сбежали, а Ордынцева нашли на кровати мертвым. Там небось полно ваших отпечатков, волос и прочих следов. Вы получите срок.
– Я не виновата… помогите мне… Я сама ничего не понимаю!
– Номер был закрыт изнутри?
– Не помню… Я не закрывала… ключ был у Макса…
– Бывало такое, что он забывал запереть дверь?
– Обычно он следил за этим… но… в тот вечер он был сильно возбужден…