– Дайте, пожалуйста, попить, – тихонько попросил он.
– Не торопись, – равнодушно бросила я. – Море недалеко, еще нахлебаешься.
– Что?! – Вздрогнув, он уставился на меня белыми от ужаса глазами.
– А ты что думал? – удивилась я. – Ты с подельником своим «попал» так, что я даже думать боюсь, что с тобой сделают, – дело-то к ночи, а кошмары мне ни к чему!
– Да во что я попал-то?! – недоуменно уставился он на меня, и я поняла, что он не врет, да и не был он похож на фоторобот ни одного из тех, что в фитнес-центре засветились.
– Убогий! – с жалостью сказала я. – Ты хоть понимаешь, с кем вы связались?! На кого, фигурально выражаясь, руку подняли?! Женщина, за которой вы охотились, мало того, что жена очень серьезного и влиятельного бизнесмена, так еще и в гостях здесь находится – у такого человека, что выше его в Абхазии – только Господь Бог! А на Кавказе отношение к женщине – особое! Это в Москве мораль рухнула ниже уровня канализации и все позволено, а здесь – извини-подвинься! Тут свои законы и обычаи.
– Да что я сделал-то?! – истерично воскликнул парень. – Ну, снимал я эту женщину, и все!
– А что ты потом должен был снимать? – спросила я, пристально глядя на него.
– Ну, как Валерка с ней трахался бы, – как о некоем совершенно обыденном деле ответил он.
– А она согласна была в этой фотосессии участвовать? Хотела вам «позировать»? – невинно поинтересовалась я.
– А я откуда знаю? – пожал плечами он. – Валерка сказал, что все будет по обоюдному согласию.
– Жить хочешь? – в лоб спросила его я.
– Хочу! – мгновенно ответил он.
– Тогда рассказывай все – с самого начала и максимально подробно, – потребовала я и налила ему из бутылки стакан воды.
Парень жадно напился, а потом, подумав, пожал плечами:
– Да мне и рассказывать-то нечего…
– Как ты с Валеркой познакомился, когда, при каких обстоятельствах… Ну, и далее – по тексту, – объяснила я ему.
– Познакомились мы на первом курсе, – начал он. – Я на кинооператора учиться поступил, а он – на актерский…
– Так он артист? – уточнила я. – И где же он снимался? Или он в театре работает?
– Нет, он снимается, но… В общем… Это такое специальное кино… – замямлил парень.
– Все ясно! Порнуха! – поняла я.
– Да, – кивнул он.
– Очень почетное занятие! – не удержавшись, с презрением сказала я.
– Зря вы о нем так, – обиделся за своего друга парень. – Вы же о Валерке ничего не знаете!
– А я тебя, между прочим, и просила рассказать о нем, ничего не утаивая, – напомнила я ему.
– От Валерки мать еще в роддоме отказалась, и пошло-поехало: дом малютки, дом ребенка, детский дом, – начал парень. – Он рассказывал иногда, каково ему там приходилось – врагу не пожелаешь! Там, чтобы выжить и не сломаться… Точнее, чтобы тебя не сломали, нужно уметь приспосабливаться, притворяться, терпеть унижения, подлаживаться под сильных, врать, доносить, двурушничать… Только так и выживешь!
– Да, – невольно согласилась с ним я. – После такой, с позволения сказать, «школы жизни» у человека мировоззрение весьма своеобразным становится.
– Вот-вот! – обрадованно кивнул парень. – А потом Валерка в нашу общагу попал, где тоже вся жизнь – на виду. Вы поймите, у него же никогда ничего своего не было! Для него предел мечтаний – собственный угол, даже самая маленькая квартирка на самой отдаленной окраине, чтобы можно было дверь закрыть и почувствовать себя по-настоящему дома.
– Где тебя никто не видит и не тронет, где ты самим собой можешь быть и делать, что хочешь, не оглядываясь на посторонних, музыку слушать, телевизор смотреть, спать, сколько влезет, и где твою чашку, например, кроме тебя самого никто не возьмет, и очереди в туалет нет, – продолжила я.
– Ну вот! Вы же все понимаете! – воскликнул парень. – Ну, закончил он училище, причем с очень неплохими результатами, а дальше – что? Артистов сейчас полно, даже на эпизодическую роль просто так не попадешь. Тут уж не то что на квартиру накопить, тут просто жить неизвестно как и на что приходится! А Валерка – парень красивый, он внешностью своей и фигурой постоянно занимался… Кстати, на ту работу, о которой вы так презрительно отозвались, тоже попасть непросто! Желающих…
– Ладно, я сейчас в голос зарыдаю! – прервала его я. – Мы уже выяснили, что в порнухе твой кореш снимается от великой нужды, потому что ему жрать нечего и некуда бедолаге податься, потому что все вакансии дворников, грузчиков, разнорабочих и тому подобное в Москве заняты и устроиться никуда невозможно!
– Стоило для этого в театральном учиться, чтобы потом улицы мести? – себе под нос буркнул он.
– А для того чтобы баб под запись трахать, систему Станиславского нужно знать? – язвительно поинтересовалась я и потребовала: – Давай-ка ближе к делу!
– Ну, в общем, пришел он ко мне и предложил штуку за непыльную работенку, – сказал парень.
– Как я понимаю, не рублей? – хмыкнула я.
– Естественно, – не стал отрицать он. – А деньги лишними никогда не бывают, потому что я – всего лишь помощник кинооператора…
– То есть мальчик на побегушках, – расшифровала я.
– Почти, – согласился он. – А тем более еще и на халяву на море съездить! Конечно, я согласился. Ну, мы прилетели из Москвы…
– Из Москвы? – переспросила я.
– Ну да! – подтвердил он. – Да вы проверить можете!
– Не волнуйся, проверим! – кивнула я, хотя уже поняла, что парень не врет. – Что дальше?
– Сняли комнату и стали по городу бродить, по пляжу, пока эту женщину не нашли. Валерка велел мне ее снимать, а сам все прикидывал, как бы к ней подъехать, только вы все время рядом с ней были. Тогда-то я его и спросил, зачем ему эта старуха…
– Сейчас в лоб получишь! – предупредила его я.
– Простите, женщина, – поспешно извинился он и продолжил: – А он мне сказал, чтобы я не лез не свое дело, что мне нужно только очень качественно снять, как он с ней будет любовью заниматься, а потом мы уедем.
– И где же планировалось это, так сказать, действо? – недобро усмехнулась я.
– А где получится. Он сказал, что, как только вы отойдете, тут он ее и «снимет». Он сказал, что она на него давно запала и, как собачка, за ним побежит, стоит только свиснуть.
– Ладно, с этим ясно, – сказала я и, хотя была уверена, что парень влип в эту историю действительно случайно, все-таки уточнила: – Ты в Тарасове когда-нибудь был?
– В Тарасове? – переспросил он. – А где это?
– Все ясно, – хмыкнула я. – Все, что за пределами Садового кольца, для москвичей – уже Тмутаракань. А теперь напрягись и расскажи мне все, что ты знаешь о человеке, который Валерку нанял.