– Непременно, – горячо заверил ее Гоша. – Считайте, что мы договорились: с сегодняшнего дня покупаем фун-линь только у вас.
– Договорились, – многозначительно улыбнулась Кулиничева, бросила на меня рассеянный взгляд и с явным сожалением отвернулась от колокольчиков. – А с этой стороны у меня зеркала. Кстати, я обратила внимание, что у вас в офисе очень мало зеркал, – это в корне неверно! Зеркала – это ведь главные помощники, они поглощают отрицательную энергию, а для вас, я имею в виду для вашего офиса, это особенно важно. – Татьяна Викторовна прижалась к Гошке и погладила его по плечу. Очевидно, чтобы он проникся важностью вопроса поглощения отрицательной энергии. – К вам ведь разные люди приходят, вы понимаете? Вам в приемную обязательно нужно зеркало.
– Но у нас есть зеркало. – У меня было ощущение, что, воркуя с Гошкой, Татьяна Викторовна забыла о моем существовании, и я решила напомнить о себе. – Разве вы не заметили? Около шкафа висит.
– Это не зеркало! – отмахнулась Татьяна Викторовна, и я непроизвольно поморщилась. Еще немного – и у меня от непрерывного дребезжания, которое издает эта дамочка, зубная боль начнется. – В замочную скважину смотреться и то уместнее. Человек должен отражаться в зеркале полностью, только тогда это имеет смысл. Вот, например, как здесь.
Она подтащила Гошку к большому зеркалу в массивной деревянной раме и остановилась перед ним. Когда я говорю, что зеркало было большим, я имею в виду, что оно действительно было большим, – в нем без труда уместилось не только отражение хозяйки и Гоши, но и мое.
– Обратите внимание – резной дуб. – Покрытый перламутрово-розовым лаком ноготок постучал по раме. – Сочетание зеркального полотна и дерева очень эффективно. Так что, если надумаете приобрести приличное зеркало в приемную, я очень рекомендую именно этот вариант. А для кабинетов я вам могу предложить круглую или овальную форму, там они более рациональны. Только нужно учесть все нюансы правильного расположения. Ни в коем случае нельзя вешать зеркало напротив двери, а вот рядом со столом – это очень удачное место. И когда будете вешать зеркало, обязательно проследите, чтобы в нем можно было видеть некоторое пространство над головой, – это как бы формирует место для развития идей, вы понимаете?
Признаюсь, эта неожиданная лекция заинтересовала меня. Я бы с удовольствием послушала Татьяну Викторовну, если бы ее словам не аккомпанировал непрерывный металлический звон. И если бы мадам Кулиничева не липла так откровенно к моему напарнику. Рассуждая насчет «отражения пространства для развития идей», она снова прижалась к Гошке и одарила его таким откровенным взглядом, что мой всегда невозмутимый напарник порозовел. Что ж, значит, роль бестактного нахала сегодня переходит ко мне. Я выразительно кашлянула и, дернув Гошку за руку, заставила его отойти на два шага в сторону. После чего строго обратилась к клиентке:
– Извините, Татьяна Викторовна, но мы пришли не для того, чтобы купить зеркало.
– Ах да, конечно. – Татьяна Викторовна хмуро посмотрела на меня. – Я действительно немного увлеклась. Где вы хотите поставить камеру?
– А где приманка?
– Приманка? А, витрина с золотом! Вот она.
Клиентка подвела нас к небольшой узкой витрине. За стеклом, на застеленных темно-синим бархатом полках, были разложены кольца, броши, серьги, кулоны и прочие ювелирные украшения. Большинство было выполнено в форме знаков зодиака, но встречались и подковы, и ракушки, и разные геометрические пирамиды-конусы, и совсем неизвестные мне, но, очевидно, имеющие глубокий мистический смысл загогулины.
– Красиво. – Хотя у меня никогда не было украшений, достойных упоминания (не считать же таковыми «девичий» перстенек с фианитом, подаренный родителями на восемнадцатилетие, да цепочку с кулоном в виде дельфина, которые я купила себе на первую зарплату), я всегда любила поглазеть на драгоценности. Особенно мне понравился тонкий бело-желтый браслет, набранный из витых, замысловато изогнутых деталей, неравномерно украшенный красными и синими камушками. Я взглянула на этикетку, скромно пристроившуюся рядом с браслетом. – Хм. Цена… разумная.
– Вас что-то заинтересовало? – предупредительно улыбнулась Кулиничева. – Браслет? У вас хороший вкус, вещь действительно достойная. Золото, платина, рубины, сапфиры, – быстро перечислила она. – Если захотите купить, думаю, я смогу оформить вам скидку, процентов семь.
– А… э-э… сейчас как-то не к случаю. Может быть, позже, к Новому году например?
Только суровое воспитание, полученное в полноценной педагогической семье, не позволило мне забыть о вежливости и использовать в отношении цены определение «разумная». Даже с теперешней моей совсем не учительской зарплатой, чтобы купить этот браслет, мне понадобилось бы не семь, а девяносто семь процентов скидки. А вообще, что за глупости? Зачем мне браслет? Жила я как-то до сих пор без сапфиров и платины!
– Это все тоже помогает устоять против вышедших из-под контроля потоков энергии Ци? – с веселым любопытством поинтересовался Гоша. Короткой передышки ему хватило, чтобы прийти в себя.
– Это? – Татьяна Викторовна окинула витрину взглядом, в котором забавно сочетались пренебрежение и гордость. – Конечно нет. Строго говоря, к фэн-шуй это в большинстве своем вообще отношения не имеет. Но у покупателей пользуется популярностью. Ювелирка мне больше трети месячной выручки дает, вы понимаете?
– Что тут не понять. Золото, конечно, металл презренный, но в смысле хлеба с маслом наиболее перспективный. Значит, камеру нам лучше всего… Ритка, ну-ка прикинь, с геометрической точки зрения куда нам глазок пристроить?
Я прикинула, подумала, прикинула еще раз и уверенно ткнула пальцем в стену:
– Вот сюда.
Гошка кивнул и так же уверенно заявил:
– Не годится.
Кулиничева моргнула, изучила указанную мной точку, оглянулась на витрину и снова уставилась на стену.
– Сама знаю, что не годится, – сварливо ответила я. – Но ты же просил с геометрической точки зрения.
Татьяна Викторовна неожиданно решила вернуться к образу маленькой сиротки. Она потянула Гошку за рукав и пропищала:
– А почему? Если камера будет здесь, – она поскребла крашеным ноготком точку на стене, – каждого, кто витрину откроет, очень хорошо видно будет!
Напарник расплылся в отвратительно широкой улыбке:
– Но мы же хотим вести скрытое наблюдение, не так ли? Значит, камеру нужно как-то замаскировать. А здесь… – он похлопал ладонью по ровной светлой поверхности, – сами видите.
– Понимаю, – старательно зазвенела серьгами клиентка, снова придвигаясь к Гоше. – Но если нужно, я могу здесь что-нибудь повесить. Например, вон ту картинку сюда перенести. Или календарь?
– Не стоит, – мягко отказался он, не делая, впрочем, попыток отстраниться. И зачем, спрашивается, я трудилась, оттаскивала его от этой мымры? – Календарь, неожиданно появившийся посреди стены, может привлечь внимание Долли. Нам надо установить камеру, ничего не меняя в привычном для нее интерьере.