Александр же Сергеевич, как всегда, оставался эталоном невозмутимости.
– Вы действительно уверены, что убийство совершила ваша жена? – уточнил он.
– Да какая мне разница? – Кулиничев даже на стуле слегка подпрыгнул. – Но если она хочет на меня это повесить, то получит в ответ так, что ей мало не покажется! Я вам все про нее расскажу! Это страшная женщина! Вы что думаете, у нее личико, фигурка и все такое, так она уже и ангелочек? Думаете, мы образцово-показательная счастливая семья? Думаете?
По губам шефа скользнула понимающая улыбка.
– Вообще-то не думаю.
– Вот! И правильно! Татьяна жадная, расчетливая, злая стерва. Я уж не говорю про постель… вы мужчина, вы можете меня понять: если бы там все было в порядке, зачем бы мне Долли была нужна и остальные… Но когда у жены месячные два раза в неделю, что еще мужу остается делать? Да она сама меня ко всем этим проституткам, можно сказать, выпихнула! А деньги? Когда мы с Женькой пиццерию открывали, бегали по всему городу, кредит искали! А она? Думаете, у нее не было? Было, но не дала! А нам пришлось под такие проценты брать, что мы до сих пор не рассчитались! Да Татьяна за копейку удавится, вот что я вам скажу! Вы с ней поаккуратнее, она и вам попробует не заплатить, имейте в виду!
– Спасибо, я это учту. А кроме того, что у вас с супругой во взаимоотношениях личные и финансовые сложности, вы что-нибудь можете сказать? Имеющее отношение к Долли?
– Татьяна ее ненавидела, – быстро, ни на секунду не задумавшись, ответил Олег Андреевич. – Она вообще такая, она всех красивых женщин ненавидит. Потому что сама уже старая! Она, конечно, из салонов красоты не выле зает, то у нее спа, то массаж испанский, то со лярий, а все равно Танька старая и ничего с этим не может поделать! Нет, я вам говорю, если кто и убил Долли, то это она!
– То есть у вашей супруги, кроме ревности, был еще один мотив для убийства Лагутиной?
– Ревность? – Когда разговор о подозрениях перешел с его драгоценной личности на жену, Кулиничев заметно успокоился и даже оживился. – Кого ей ревновать, меня, что ли? Не знаю, раньше я ничего такого не замечал.
Поскольку он снова оглянулся на меня, я позволила себе ответить:
– Раньше у вас и не было романов с ее служащими.
– Вы думаете, Татьяна из-за этого?… Хотя… А что? Тем более, честно вам говорю, рядом с Долли она смотрелась как старая коза. Да, из-за этого Танька могла и убить.
– Хорошо, ваше мнение насчет супруги мы учтем, – снова вступил Баринов. – А теперь, скажите, пожалуйста, что вы думаете о вашем партнере. Мог ли господин Лихачев убить свою подругу?
– Женька? Долли? – откровенно изумился Кулиничев. – С какой стати?
– Мало ли. – Шеф дипломатично кашлянул. – Например, та же ревность. Узнал, что она ему изменяет, и потерял голову.
– Нет, это вряд ли, – неожиданно усмехнулся Олег Андреевич. – Вы что, думаете, Женька не знал ничего? То есть не про меня, про меня он, наверное, не догадывался, но что у нее, других мужиков мало было? Да она в ресторанах под рабатывала по вечерам, я точно знаю! И Женька знает. Только он из-за этого переживать не собирался. Сказал однажды, что так она ему дешевле обходится. – Олег на мгновение задумался, потом продолжил: – Вот если бы Долли заразила его чем-нибудь, тогда он, может, и мог бы убить.
Супруг нашей клиентки удалился, и на пороге кабинета появилась Ниночка.
– Не знаю, как вы, а я Кулиничеву поверила, – объявила она. – Как он обрадовался, когда решил, что у нас есть запись с камеры наблюдения! Значит, действительно в магазин не приходил.
– А нервничал из-за того, что жена про его роман с Долли узнала, – поддержала я. – «Подружка Лика» сказала, что у них брачный контракт, и если Татьяна Викторовна теперь с ним разведется, то у господина Кулиничева ничего не останется.
– М-да, – мрачно уронил шеф. – Скорее всего, вы правы, этот господинчик здесь ни при чем. А Гоша где?
– Поехал искать кавалера, с которым Долли вчера в ресторане была. А когда он его найдет?… – Я развела руками.
– Уже нашел. Он звонил и… сейчас, я все записала. – Ниночка полистала свой блокнот и, привычно постучав по нему карандашом, объявила: – Мужчина, с которым мы вчера видели Дарью Лагутину, сегодня снова был в ресторане, можно сказать, повезло. Но что касается остального… ничего интересного Гошка от него не узнал. Мужик в нашем городе в командировке, оторвался от семьи, вот и зажигает. То есть он оказался достаточно дружелюбным, не отказался выпить и вообще изъявил полную готовность к сотрудничеству. Но кто такая Долли и как ее найти, он не знает. Просто снял девочку на вечер, на посторонние темы они не разговаривали. Еще Гоша поговорил с официантом, который нас обслуживал. Тот утверждает, что Долли в ресторане бывала не часто, видимо, приходила только тогда, когда деньги срочно были нужны. Он уверен, что никто в ресторане с ней близко не знаком и, где ее искать, никто не знает.
– И что Гоша?
– Гоша все-таки хочет потрясти там народ, может, кто-нибудь, что-нибудь… – Нина помахала в воздухе карандашом. – Тебе, Рита, велел передать, чтобы ты к продавщице сама ехала.
– Ты мне что-нибудь по ней приготовила?
– Немного, только общие данные. Светлана Александровна Дементьева, тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года рождения…
* * *
Светлана Александровна Дементьева оказалась такой же эффектной девицей, как и Долли, только блондинкой. Она встретила меня вежливо, но без энтузиазма. Хотя выпить чашку чаю предложила. Я, естественно, не отказалась.
Мы устроились на крохотной кухоньке, оклеенной моющимися обоями со сложным рисунком – ручейки, летящие цапли, покрытые бледно-розовыми цветами веточки, облака, храмы с характерно изогнутыми крышами… китайские мотивы, как мне показалось. Или японские, я не очень хорошо в этом разбираюсь. На хозяйке тоже был не простой халатик, а шелковое кимоно. Можно было ожидать, что и чай мне предложат китайский, в тонких фарфоровых чашечках, но Светлана поставила на стол большие фаянсовые чашки с кипятком и опустила в каждую по пакетику «Липтона».
– Сахар или сукразит?
Сахар или сукразит? То есть конфеты, печенье, а тем более кусок батона, например, с маслом и вареньем даже не обсуждаются. Я подумала, посмотрела на осиную талию Светланы и мужественно приняла решение:
– Сукразит.
Она кивнула и придвинула ко мне маленькую коробочку. Я вытряхнула две таблетки, помешала и, воспользовавшись тем, что хозяйка на мгновение отвернулась, добавила еще одну.
Попробовала, ничего, пить можно. А Светлана себе даже сукразита не положила. Нет, тонкая талия – это, конечно, хорошо, но, если она требует таких жертв, я лучше останусь при своей. И поскольку на бутерброд рассчитывать не приходится, пора переходить к делу.
– Скажите, вы хорошо знали вашу сменщицу? – спросила я, сделав еще один большой глоток.