– Как я рада, что с вами все в порядке! – заявила Анна, и экскурсоводша энергично закивала головой:
– А я – что вы в порядке, Анна Игоревна! На вас просто лица нет! Господи, да что же случилось?
Заикаясь и то и дело заливаясь слезами, Анна поведала ей о том, что случилось. Инга Валерьевна слушала ее, перебивая, и только хихикнула, причем весьма злобно, узнав, что Горянские остались где-то в далеком прошлом.
– Значит, Серафимой закусили ящеры? Надеюсь, пищевого отравления у них не будет! А Борюсик, в какую эпоху он попал?
Анне пришлось сообщить ей неутешительную весть о том, что Бориса Борисовича, по всей видимости, нет в живых. Экскурсоводша отвернулась и тихо произнесла:
– Я не могу в это поверить, просто не могу! Он не мог умереть!
Анна понимала, что на душе у Инги Валерьевны так же мрачно, как и у нее самой. Потому что экскурсоводша любила директора музея, и то, что он был негодяем и мерзавцем, ничего не меняло.
Инга Валерьевна повернулась, на ее лице в призрачном лунном свете блестели слезы. Она схватила Анну за руку и жарко зашептала:
– Прошу вас, давайте посмотрим в этом, как вы сказали… Межвременном коридоре! Может быть, вы просто его не увидели! Может, мы найдем его и поможем ему! Потому что…
Не договорив, она зарыдала и прижалась лицом к плечу Анны. Девушка, гладя экскурсоводшу по голове, приняла решение, потому что она не могла лишать эту славную женщину надежды.
Анна прикоснулась к поверхности воды, и портал немедленно раскрылся. Инга Валерьевна уставилась на него и, словно влекомая магнитом, медленно приблизилась к сияющему веретену.
– Вот он, портал! И им можно управлять! Анна Игоревна, давайте же! Борис Борисович нуждается в помощи!
Анна тяжко вздохнула, понимая, что директор наверняка уже скончался. Но говорить сию ужасную правду экскурсоводше она не намеревалась, ведь надежда умирает последней. Но ее собственная уже умерла – вместе с Кириллом.
Она подошла к порталу, и экскурсоводша, завороженно уставившись на него, пробормотала:
– Вот она, подлинная машина времени! Мне так не терпится ею воспользоваться!
Анна быстро объяснила, как надо себя вести в коридоре и какие движения совершать. И добавила, что сейчас они отправятся в 1799 год, потому что это был пока что единственный портал, который Анна могла открывать безбоязненно. Инга Валерьевна нетерпеливо кивнула головой и заметила:
– Да-да, понятно! А обратно мы попадем при помощи часов на каминной доске? Вы ведь теперь постигли механизм активизации портала?
Анна кивнула, взяла женщину за руку, приблизилась вплотную к порталу, уже готовая шагнуть в него, – и вдруг обернулась и, смотря прямо в лицо Инге Валерьевне, спросила:
– А откуда вы знаете про каминную доску?
Та недовольно скривилась и быстро заметила:
– Вы же сами сказали! Ну, чего мы ждем! Борис Борисович там истекает кровью!
Анна же, вырвав свою руку из цепких пальцев экскурсоводши, произнесла:
– Нет, я вам ничего такого не говорила!
Женщина поморщилась и сказала:
– Ну, я была рядом, когда вы объясняли устройство портала сначала вашим шефам, а потом Горянским. Пряталась там, в кустах…
Она указала на темные кусты с одной из сторон озерца.
– Но тогда вы видели, как Серафима стреляла в Кирилла! – воскликнула Анна. – И не остановили ее! Не помогли ему!
– Не могла! – развела руками Инга Валерьевна. – У меня оружия не было, а Горянская была с автоматом…
– Но ведь вы могли помочь ему позднее! Вдруг он, упав в воду, еще жил и умер позднее, захлебнувшись! – крикнула Анна.
Экскурсоводша нетерпеливо заметила:
– Ну, мы идем или нет? Впрочем, если вы не хотите, я пойду одна!
Анна же вдруг произнесла:
– Вы ведь там уже были, не так ли?
Экскурсоводша вздрогнула и прошипела:
– Милочка, вы что имеете в виду?
– Временной портал! – отчеканила Анна. – Вы уже им пользовались, не так ли? Господи, теперь все становится понятно! Вы и этот Парамонов работали вместе! Он не сам додумался проникнуть в 1799 год и украсть там часы! Это вы его надоумили! А потом… Потом князь говорил что-то о том, что у него в каждой временной эпохе есть свои люди! Ведь вы – его человек? Он вас завербовал?
Инга Валерьевна ухмыльнулась и вытащила правую руку, которую до этого держала в кармане жакета. В ней был зажат пистолет.
– Догадались-таки, милочка! Да, Парамонов на моей совести!
– Вы убили его! – заявила, пятясь спиной к мостику, Анна. – Он захотел части добычи, и вы убили его! Втолкнули во временную дыру, когда из нее вылез Чертяковский монстр. И ваш сообщник оказался в меловом периоде!
– Не думала, что этот хлюпик там так долго продержится! – заявила хищно экскурсоводша, наступая на нее. – Но динозавры все равно его настигли, когда он попытался вернуться в наше время! Дело даже не в дележке добычи. А в том, кто будет работать на князя! Потому что его сиятельству требовался только один надежный человек. Парамонов хотел стать им, я тоже. А Боливару, как известно, двоих не вынести!
Она расхохоталась, превращаясь из милой интеллигентной дамы в кровожадную фурию.
– Теперь ясно, откуда князь так много про меня знал и отчего он так легко нашел меня в 1799 году! – произнесла Анна, упираясь спиной в чугунную ограду мостика. Отступать дальше было некуда. – Информацию он получил от вас! Ту самую, которую вы получили в свою очередь от Броника и Ярика! И проникнуть в больницу к Коле вы желали не из-за чувства человеколюбия или любопытства, а выполняя приказание князя! Вы – его шпионка!
– Была его шпионкой! – заявила Инга Валерьевна с хитрым выражением лица. – Была и вся вышла, милая моя Анна Игоревна, потому что его сиятельство умер. Но я знаю кое-какие его секреты и могу теперь занять его место и прибрать к рукам его чрезвычайно разветвленный бизнес. Он ведь торгует не только предметами искусства, которые достает в одной эпохе и перемещает в другую. Он торгует путешествиями во времени! И, тем самым, вечной жизнью! Ведь тот, кто постоянно перемещается из одной хронодыры в другую, не стареет! А это – источник колоссальных доходов! А теперь отдайте мне перстень!
Видя наставленное на себя дуло пистолета, Анна беспрекословно подчинилась приказанию экскурсоводши. Та, схватив перстень, спрятала его в карман жакета и заявила:
– Так-то лучше! Вы мне весьма симпатичны, но вы сами понимаете, Анна Игоревна, что оставить вас в живых я не могу!
Анне не было страшно, только мерзко и противно. Все, буквально все рехнулись из-за этой хронодыры! Даже такая рассудительная дама, как Инга Валерьевна!
– Гм, можно, как и Парамонова, впихнуть вас в парк юрского периода, но быть растерзанной сворой голодных динозавров – не такая уж приятная смерть. Я не хочу, чтобы вы страдали, поэтому просто пристрелю вас!