Однако заносчивый хам меня разочаровал. Удара не случилось. Как часто люди приносят своим ближним разочарования!
– Мне что-то сильно шибануло в нос, – заявил Рохля из темного угла комнаты. – Если это человек, то порядочные люди так не смердят.
– Неужто снова Гаррет? – прогудел из кухни Сарж.
– Как ты догадался?
– Ха! Раскошеливайся! Я же говорил, что у этого типа совести ни на грош, и он объявится еще до того, как осядет пыль. А ты спорил!
– Похоже, мы угадали, – сказал я Паленой. – Они здесь побывали.
– Эй, Гринвол! Неужто для того, чтобы не пустить за порог какого-то вонючего проходимца, тебе нужна помощь? – проревел Рохля.
Возомнивший о себе хам хватал воздух широко открытым ртом. Морли, видимо, понравился нахально задранный нос этого типа, и он нанял его швейцаром. Однако отпугнуть настоящего мужика этот Гринвол был не в состоянии.
– Ты, Рохля, не очень его ругай, – сказал я.
Мне хотелось объяснить, что мистер Гринвол просто сильно растерялся, увидев крысючку, однако Рохля мне этого сделать не позволил.
– Ты прав, Гаррет. Он работает всего второй день. Ты бы еще больше растерялся, если, открыв дверь, увидел бы, как на тебя спускается какой-то летучий диск, из которого выскакивает банда серебристых эльфов и начинает всех валить направо и налево, Я еще раз посмотрел на Гринвола и понял, что этот человек страдает от сильнейшей головной боли. Так же, как и Рохля.
– Значит, девочки улетели?
– Да, – ответил, прищурившись Рохля, – они ушли. Однако одну из них уносили на руках, и она, не желая покидать наше прекрасное заведение, отбивалась всеми конечностями.
Две другие безудержно рыдали. Они тоже не хотели улетать.
– Вот это да! Твой босс – настоящий мужчина. Уверен, что его сердце тоже разбито.
– Морли запоет осанну, как только накопит достаточно сил. – Ухмылка исчезла с рожи Рохли, и он продолжил уже серьезно:
– Не хочу тебя огорчать, Гаррет, но эти гады украли мистера Большая Шишка.
– О! Это ужасно!
Какой актер погиб в любимом сыне мамы Гаррет! Теперь я точно знал, чем мне стоит заняться. Никаких изобретений!
Никакого производства! Я должен быть на сцене. Как убедительно удаются мне страдания!
– О Злая Судьба! О Рок, ты злобная змея, сумевшая запустить свое ядовитое жало в мое…
– Отлично, отлично, Гаррет. Вначале я хотел сказать, что ты – кусок мяса, но теперь заявляю, что ты – большая вонючая свинья, – сказал Морли, сумевший уже преодолеть половину лестницы.
Темный эльф напоминал существо, у которого от боли раскалывается голова.
Чтобы скрыть изумление, я вновь пустил в ход свое незаурядное актерское мастерство.
– Ты похож на саму смерть, которую выгребли из ямы и слегка подогрели. Неужели у тебя была схватка с вампирами?
– В некотором роде да. В данный момент мне просто противно смотреть на женщин.
– Надеюсь, через некоторое время твое отношение к прекрасному полу снова изменится. После того как ты оправишься от последствий твоих ставших явью фантазий.
Я знал о чем говорю. Через несколько дней после расставания с худосочными девушками я начал снова думать о Кэт и Тинни. Не могу сказать, что эти мысли носили платонический характер. Я, надо сказать, способен весьма быстро восстанавливаться после тяжелых физических нагрузок.
– Они украли мистера Большая Шишка, Гаррет.
– Ты говоришь так, словно это тебя сильно огорчило.
Морли посмотрел на меня с подозрением. Ему, наверное, казалось, что пропажа клоуна джунглей должна огорчить самих богов.
– Ни для кого не секрет, что я эту гнусную, цветастую моль несколько недолюбливал, – продолжил я. – Но если ты вдруг загрустишь без порхающих рядом с тобой непристойностей, я подошлю к тебе рой пикси, проживающих в данный момент в стенах моего дома.
– В этом нет нужды. Мистер Большая Шишка вернется, – предсказал Морли, причем настолько уверенно, что я подумал, не пора ли мне начинать волноваться.
– Так чего же тебя печалит?
– Он вернется не один. Его будут сопровождать Евас с подругами.
Я решил пустить в дело самый зловещий смех из своего неисчерпаемого арсенала. Такой смех я приберегал для особых случаев, вроде этого.
– Хе-хе-хе, – проскрипел я. – А ты уверен, что они не свернут ему шею, как только он им надоест?
– Когда они вернутся, Гаррет, ты будешь смеяться совсем с другого конца. С конца противоположного рту.
– Я убегу. Спрячусь.
– На тебе стоит клеймо, братец. Ты играешь особую роль.
Ты первым заварил всю эту кашу, и теперь ты объект их особого внимания.
– Я ничего не заваривал. Идея принадлежала Евас.
– Ты дал ей идею для ее новой идеи, мистер Предприниматель. Она намерена приобрести большой небесный корабль, чтобы привозить серебристых дам в Танфер на весьма специфические туры. И видит в тебе достойного партнера по бизнесу. Во всяком случае, более достойного, чем я. Она сама мне сказала.
В его глазах промелькнула злодейская искра, которая, видимо, была каким-то образом связана с дамами-посетительницами. Или с его отношениями с ними.
Скорее всего он снова плел обо мне всякие небылицы.
Нет! Этому решительно пора положить конец.
– Их правительство никогда им этого не позволит, – заявил я.
Кейзи – как раз тот парень, который по долгу службы должен предотвращать подобные авантюры. Цель его жизни – не допустить контактов между его расой и нашей.
– Уверен? Считаешь, никакие взятки не помогут?
– Рад видеть тебя живым и относительно здоровым, – сказал я, меняя тему беседы. – Ты нуждаешься в хорошем отдыхе. И введи в свою диету хоть немного мяса. Если хочешь преуспеть в профессии жиголо, следует употреблять как можно больше кровавых бифштексов.
– Я намерен сохранить статус любителя. Но поскольку ты стал настоящим бизнесменом, тебе, пожалуй, стоит воспользоваться открывающимися возможностями.
Что же, это мысль. Для расширения бизнеса я могу рекрутировать Кипа, Рафи и их многочисленных приятелей.
Недостаток опыта они вполне способны компенсировать энтузиазмом.
Обратив внимание на то, что Паленая получает удовольствие, наблюдая за дурацким положением, в котором оказался сын мамы Гаррет, я бочком двинулся к двери.
– Почему такая спешка, Гаррет? – поинтересовался мой так называемый друг.
– Мне надо посоветоваться с Покойником о лошадях, – ответил я, а Морли весело заржал – мерзавец прекрасно понимал, что творится в моей башке.