– Зато ты сможешь научить его распевать морские баллады.
– Йо-хо-хо… Дин решил наконец свалить от тебя?
– Уехал из города. Проследить за тем, как племянница выходит замуж. Тебя, кстати, временная работа не интересует?
Торнаде приходилось встречать племянниц Дина, каждая из которых вносила свой вклад в содержание слова «дурнушка». Она скрыла свое изумление и одновременно притворилась, будто не поняла моего намека на грязную посуду.
– Я однажды была замужем.
Боже, а я-то надеялся, что она не начнет. Торнада все еще оставалась замужем, но юридические тонкости никогда ее не волновали.
– Не надо пудрить мне мозги, Торнада.
– Я тебе пудрю мозги? Зачем? По сравнению с замужеством преисподняя выглядит раем.
Торнада – не совсем обычный ребенок, если вы еще не поняли. Ей двадцать шесть лет, она почти такого же роста, как и я, а сложением напоминает сказочное каменное сооружение, эпическое по своим масштабам. Кроме того, я слыхал, что у нее бывают сложности в отношениях с людьми. Торнаде не всегда удается сообразить, где ее подлинное место.
– Итак, ты просила моей помощи. – Я решил ускорить ход событий. В конце концов мой пивной бочонок вовсе не бездонный. Я ухмыльнулся про себя. Вдруг ее положение настолько отчаянное, что мне удастся сбыть ей Попку-Дурака?
– Хмм…
Похоже, она перейдет к делу, только прикончив все мое пиво. Выпитое количество свидетельствовало о плачевном состоянии ее финансов. – Ты отлично выглядишь, Торнада, – даже ей приятно слышать такое. – Наверное, дела в порядке?
Она решила, что я говорю о ее наряде. Наряд был совершенно новым и как всегда выдающимся – Там, где я работаю, требуют, чтобы все классно одевались.
Я изо всех сил пытался сохранить серьезность. «Необычный» – самое мягкое слово, которым можно было охарактеризовать вкус Торнады. В толпе она затеряться не могла. Если бы Торнада прошествовала по улице с Попкой-Дураком на плече, птицу никто бы и не заметил.
– У тебя сегодня скромный прикид. Вот когда ты работала на жирного кретина Лаббока…
– Все зависит от территории. Эти парни хотят, чтобы я смешивалась с окружением.
И вновь я сумел удержаться от ухмылки. Смеяться над Торнадой, когда Торнада не смеется над собой, опасно для здоровья. Особенно если вы приметесь острить о ее способностях смешиваться с окружением.
– Значит, старикан в отъезде? А как твое пугало?
Она имела в виду моего партнера. Покойника. Он получил свое имя потому, что не двигался с тех пор, как кто-то воткнул в него нож лет четыреста назад. «Пугало» – весьма способное создание. Вообще-то он не человек, а логхир, этим и объясняется, что он так долго сшивается среди нас после того, как его убили. Логхиры неторопливы и упрямы, или, если хотите, упорны, в своем стремлении не помирать по-настоящему.
– Спит. Вот уже несколько недель не донимает меня. Наступила райская жизнь.
Торнада, сморщив носик, откинула назад упавшую на лицо светлую прядь.
– Когда он проснется?
– Быть может, когда в доме начнется пожар. А тебе есть что скрывать?
Чтение мыслей – любимое занятие Покойника.
– Не больше, чем обычно. Я просто думала о том, что у меня выдался сухой сезон. Да и над тобой, как я слышала, не шел дождь из монет.
Такова моя приятельница Торнада. Застенчивая и скромная. И полное отсутствие романтики.
– Итак, у тебя неотложное дело…
– Неотложное?
– Ты чуть не сорвала с петель дверь. Своими воплями и стуком ты разбудила Попку-Дурака. – Этот негодяй, которого я все-таки изжарю, продолжал орать в своей комнате. – Я решил, что за тобой по меньшей мере гонятся убийцы-эльфы.
– Хорошо бы. Я же сказала тебе, как неудачно у меня все складывается. Я всего лишь хотела привлечь твое внимание. – Торнада наполнила свою кружку, затем мою и закончила: – Ты прав, Гаррет. Дело прежде всего.
Она замолчала и прислушалась. Мистер Большая Шишка гремел во весь голос. Пожав плечами, Торнада скользнула в мой кабинет. Я быстро последовал за ней. Иногда вещи, если вы внимательно не следите за ними, имеют склонность исчезать в карманах Торнады.
Я плюхнулся в кресло, отгородившись от нее столом. Торнада покосилась на картинку, а затем уставилась на книгу.
– Эспиноза? Не тяжеловато ли для тебя?
– Настоящий триллер.
Вообще-то Эспиноза – за пределами моего понимания. У него явное стремление поднимать шум из-за пустяков, которые в голову бы не пришли человеку, зарабатывающему на хлеб честным трудом.
Я как-то навещал знакомую, работающую в Королевской библиотеке, и эта книга – все, что удалось от нее получить.
– Философия – триллер? Ну конечно, вроде геморроя. У мужчины должно быть свое хобби.
– У Эспинозы оно есть. Философия. Интересно, когда ты успела научиться читать?
– Не изображай изумление, Гаррет. Я повышала образование. Надо же было потратить куда-нибудь честно и с таким трудом заработанные бабки. Я думала, что знания когда-нибудь смогут пригодиться. Однако поняла одно – никакое образование не делает человека умнее.
Не могу не согласиться. Я знаю некоторых довольно тупых академиков, обитающих как бы в ином измерении.
Торнада прервала мои размышления:
– Хватит болтать. Фокус в том, что тебя, возможно, навестит некая старушенция по имени Мэгги Дженн. Не знаю, чего она хочет, но мой босс готов наложить полную тачку монет, чтобы узнать. Старая карга Дженн со мной знакома, я не могу тереться рядом с ней. Вот я и подумала, почему бы тебе не позволить ей нанять себя, узнать, чего ей надо, и доложить моему боссу?
Она вся в этих словах, моя старая, добрая Торнада.
– Мэгги Дженн?
– Так ее зовут.
– Вроде бы я слышал это имя. Кто она такая?
– Я же сказала. Старая карга с Холма.
– С Холма? – Я откинулся назад с видом делового человека, улучившего минутку для беседы со старым другом. – Я уже веду одно дело.
– Что на сей раз? Розыск пропавшей ящерицы? – рассмеялась она. – Мяу, мяу.
Смех ее напоминал хриплые крики стаи гусей, улетающих на зимовку.
Несколько дней назад на меня насела одна старая перечница, для которой я подрядился найти ее любимую Могги. Детали вам знать не обязательно. Достаточно и того, что они известны мне.
– Неужели об этом говорят на улицах?
– Только об этом и говорят. Дин, не иначе. Я ни единой живой душе не обмолвился.
– Лучшая история о Гаррете, что мне доводилось слышать. Тысяча марок за кошечку.
– Ты же знаешь, как некоторые пожилые леди относятся к своим кошкам.