Я не прислушивался к ее воркованию. Должен признать, что меня смутило ее поведение. Потому что я никогда не догадывался, что внутри у нее таится такой запас чувств. Оставаясь наедине со мной, Госпожа всегда примеряла на себя остатки своего прежнего образа.., когда не удалялась во внутренний мир, где упивалась жалостью к себе.
Дщерь Ночи эта сцена откровенно изумила. Она явно не знала, как себя вести дальше.
Сурувайя тоже смутилась и торопливо вывела своих отпрысков из комнаты. Мальчики ушли быстро – они были не в силах выдержать лошадиные дозы сентиментальности. А Сурувайя, прежде чем закрыть дверь, взглянула на меня с сочувствием.
Я хотел сказать ей, что мне хочется пить, но не успел. В горле у меня пересохло, и я вышел следом за ней. Подходя к двери, я споткнулся. Впрочем, физическая неуклюжесть – чепуха. Мой настоящий недостаток – неуклюжесть умственная.
Выйдя в коридор, я окликнул уходящую Сурувайю:
– Принеси, пожалуйста, еще воды. Мы еще не напились.
Она понимающе кивнула. И снова смутилась, на сей раз потому, что оказалась наедине с мужчиной, который не был ее мужем. Я уже собрался сказать ей что-то бодренькое, но тут услышал крик Арканы. Она звала меня.
Секунда – и я ворвался в комнату.
В руках Бубу я увидел румель – шарф-удавку, которым пользовались душилы. И этот румель сейчас стягивал горло ее матери. В потемневших глазах Бубу маячил призрак Кины – он-то, очевидно, и придал сверхъестественную силу. Аркана безуспешно пыталась оторвать ее руки от румеля, а ведь эта блондиночка весьма сильна.
Мне не нужно было умереть, чтобы очутиться в аду. У меня имелась секунда – чтобы выбрать, от какой пытки я желаю страдать до конца своих дней.
Я влепил Бубу пощечину. Она не разжала пальцы. Я ее ударил. Она покачнулась. Из носа у нее хлынула кровь, но желтый шарф она не выпустила. Я выхватил кинжал – он у меня всегда с собой, и я им обычно пользуюсь только когда ем – и ткнул ей в лицо под левым глазом.
Она и тогда не остановилась.
– Это месть Кины, Костоправ, – промолвила белая ворона.
Какой ад мне понравится больше? Госпожа почти не дышала…Я ударил девушку кинжалом в руку. Из раны даже кровь почти не пошла. Я ударил снова, целясь в локтевой сгиб. Бесполезно.
Я попытался перерезать ей сухожилия на запястьях. Все это время Аркана старалась оттащить ее, вцепившись сзади, оторвать ее пальцы от шелковой ткани или перерезать румель.
Я снова ударил ее – яростно, вложив в удар все свои силы. Голова Бубу дернулась, но румель она не выпустила. И тогда я утратил над собой контроль. Как говорится, «его глаза затуманила кровь».
Когда Аркане удалось меня остановить, я успел нанести родной дочери более двадцати ударов кинжалом. Но, несмотря на это, так ее и не убил. Однако ее пальцы, стискивавшие шарф-удавку, все-таки разжались.
Наверное, слишком поздно. Госпожа рухнула на пол, судорожно хватая воздух ртом. Она задыхалась. Я присел и попытался осмотреть ее горло. Похоже, у нее была повреждена гортань.
Но Аркана не потеряла головы. И позвала на помощь.
– Откуда у Бубу шарф-удавка? – спросил я. – У нее не было румеля, когда мы улетали на юг. – Ее раздели донага, вымыли и переодели. А уж потом поместили в эту комнату. Значит, румель ей кто-то принес. Тайный Обманник. – Нам нужно точно знать, кто входил к ней в комнату. – Мне очень не хотелось, чтобы виновной оказалась Сурувайя, хотя, если рассуждать логически, на нее подозрение падало прежде всего. Если позабыть о том, что она женщина. До сих пор лишь моя жена и дочь были единственными известными нам женщинами, допущенными в тайное братство.
Впрочем, сейчас было время великих перемен. А печаль и туповатость Сурувайи могли оказаться притворными.
Люди назвали их Обманниками не зря.
Как выяснилось, злодеем оказался не Обманник. Он даже не знал, кто такие Обманники. То был Бхиджар, сын Сурувайи, которого Бубу приманила чарами «люби меня», причем обрабатывала она мальчишку лишь тогда, когда рядом никого не было. Она отправила его к тайному члену братства душил, и тот передал ей шарф. Случилось это еще в то время, когда мы возвращались с равнины.
Мальчик получил лишь то наказание, которое Сурувайя сочла для него подходящим. Однако Обманник, передавший румель, скоро отправился следом за своей богиней. В компании нескольких своих друзей. Жалости к душилам не будет до тех пор, пока последний из них не умрет.
* * *
Пока другие докапывались до истины, я хлопотал возле Госпожи и Бубу. И вскоре понял, что у меня не хватит умения, чтобы спасти кого-либо из них. Я вызвал лучших лекарей из Страны Неизвестных Теней. И все они до единого повторили то, чего я не хотел услышать.
Оставалась единственная надежда – магия. А единственным, кто владел необходимыми навыками, был Тобо. Аркана и Шукрат мало чем могли помочь. О целительстве они почти ничего не знали.
* * *
– Независимо от моих личных мотивов, парень – один из нас. И мы не можем бросить его в таглиосской тюрьме, – сказал я Суврину.
В характере Суврина оказалось слишком много от политика. Слишком много в том смысле, что ему было проще пожертвовать индивидуумом, лишь бы не причинять неудобств остальным. А сейчас он хотел избежать столкновения с Аридатой Сингхом.
– Тебе нужно прочесть Анналы, Капитан. И четко усвоить, что значит быть братом Черного Отряда.
– Может, и прочту. А до тех пор буду вести дела так, как сейчас.
Я не стал спорить. Иного ответа я и не ожидал. Выйдя от Суврина, я подошел к Шукрат и покачал головой. А она испытала сонные чары на человеке, которого Суврин ко мне приставил, чтобы я не посмел его ослушаться. Чары сработали превосходно.
И мы с Шукрат отправились на поиски верховного главнокомандующего.
Аркана любезно согласилась прикрывать нас с воздуха.
Мы намеревались освободить Тобо.
У нашего плана имелся существенный недостаток – мы не знали, где держат Тобо.
Вот мы и отправились спросить об этом Аридату. Проявляя больше осторожности, чем Тобо, когда он вломился в штаб верховного главнокомандующего. Шукрат расчищала путь сонными чарами. Все началось настолько гладко, что я буквально заставил себя забыть о неверности фортуны и не ожидать ловушки.
Справиться с заснувшим Сингхом оказалось нелегко. Во всяком случае, для старика и двух девушек. Тем не менее, мы усадили его на мою леталку быстрее, чем его исчезновение заметили, а затем вознеслись с ним к облакам, а потом и еще выше, к лунному свету.
Я попросил Шукрат разбудить его.
– Нам надо поговорить, Аридата. А тебе во время разговора дергаться не советую. Потому что до земли почти миля.