Ву не знал точно, переоценил ли свои возможности О Шинг, или мальчишка действительно был способен контролировать дьявола. Но тервола понимал, что любой вариант таит в себе опасность. Если Госик вырвется на свободу, то весь мир превратится в его игровую площадку. Если же О Шинг действительно может контролировать, то принц-дракон более могущественен, чем можно было предположить. Это означало, в свою очередь, что он тайно и упорно развивал свой дар владения Силой. Те, кто хочет его использовать, могут с изумлением обнаружить, что в реальности все происходит совсем наоборот.
Хуже всего то, что мальчишка находит сторонников вне сообщества тервола. Его обожают Претенденты, и сознание своего могущества может побудить О Шинга заменить опытных тервола на молодежь, которой он доверяет.
Но планы менять нельзя. Время упущено. Все уточнения могут подождать, пока Мгла не будет уничтожена.
Ву чувствовал себя как человек, который нагнулся, чтобы схватить ужа, и увидел перед собой кобру.
Постепенно стали поступать новости. Мглу удалось застать врасплох. С ней оказалась лишь горстка сторонников, в основном люди Запада. Войска Трана скоро захватят Майсак, и эта женщина окажется в их руках.
Спустя два дня продолжали поступать все те же заверения. Тервола продолжали погибнуть, а те, кто выжил, твердили одно: «Скоро».
– Это никогда не кончится, – сказал Там Лангу, когда они ожидали своей очереди у туннеля перехода. – Она сумеет скрыться. Точно так, как скрывались мы, И этому наверняка есть какая-то причина.
Тран сидел молча, погруженный в собственные мысли.
– Можно я выскажу предположение? – сказал он, вступая в разговор.
– Высказывай.
– Мне кажется, что одновременно существует несколько заговоров. Если внимательно слушать, то можно услышать массу интересного. Там слово… Здесь словечко…
– Ты думаешь, они просто позволят ей скрыться?
– Возможно. Я не уверен. Она умна и сильна. Тем не менее я убежден – что-то происходит. Нам надо почаще оглядываться.
О Шинг вспомнил эти слова позже, в тот момент, когда Ву привел к нему лорда Чина, чтобы тот принес клятву верности.
Там припомнил, как он сам и его друзья самым непостижимым образом ухитрялись ускользать из рук сторонников Мглы. Он милостиво принял клятву Чина и задумался. Тран был прав.
О Шинг приказал Трану и Лангу удвоить внимание. Никакой заговор не может существовать, не оставляя следов.
Битва под Баксендалой смешала все карты.
Первоначально схватка развивалась благоприятно. Чин, принявший на себя оперативное командование, быстро оттеснил западные войска на оборонительные позиции. После этого у него не осталось никакого выбора, кроме лобовой атаки. Отряды Запада состояли из представителей полудюжины не всегда дружественных стран, и ими командовал человек, не имевший опыта проведения крупных боевых операций. У легионов Шинсана уже была возможность показать свое преимущество пред ними. О Шинг не сомневался, что и сейчас они в конце концов сомнут противника.
Битва, как принято в Шинсане, началась со схватки чародеев. О Шннг, вдохновленный недавней реакцией Ву, призвал самого Госика…
Но в небе, высоко над полем битвы, согбенный старикашка пришел в ярость. Никакие Госики в его план не входили, и он предпринял необходимые шаги, хотя и понимал, что отдаляет таким образом достижение своей цели.
Но О Шинг становился опасен. Он был не подконтролен Эхелебе – в Шинсане…
И старик, прибегнув к Полюсу Силы, положил конец всем проявлениям магии над полем сражения.
Прекращение действия Силы обескуражило О Шинга, а его тервола были просто потрясены. Никогда ранее, им не приходилось встречаться с бессилием своих боевых заклинаний.
– Преимущество все равно остается за нами, – доказывал Чин. – Они слабы, и у них нет единства. Мы их истребим. – Он абсолютно не сомневался в победе.
Предсказания Чина, судя по всему, были не лишены оснований. Солдаты Запада сражались упорно, но все же они не чета легионам Шинсана.
И все-таки Тама не покидало предчувствие катастрофы. Тран разделял его опасения. И не только разделял, но и действовал, приказав телохранителям О Шинга быть наготове. И затем произошло то, чего они так боялись. С фланга, ранее удерживаемого местными союзниками Шинсана, появилась рыцарская конница. Рыцари ударили по резервному легиону, прежде чем кто-либо успел сообразить, что это – враг.
Солдатам Шинсана ранее никогда не приходилось встречаться с рыцарями. Они стойко бились и молча умирали, так как их учили, но на сей раз все было бесполезно.
Чин запаниковал и обратился за указаниями к О. Шингу.
– Стоять, стоять! – умолял Тран. – Потери будут огромными, но мы удержимся. Они не прорвутся.
Однако его никто не слушал, включая мальчишку, который поклялся прислушиваться к советам друга в первую очередь.
Рыцарская конница, развернувшись, ударила по легионам. Чин и Ву объявили о поражении.
Вмешался Тран и угрозами сумел остановить повальное бегство.
Ближе к вечеру О Шинг приказал отходить.
– Что? – изумился Тран. – Куда?
– В Майсак. Таким образом мы удержим проход, затем перебросим подкрепление и возобновим наступление. – Там как попугай повторял слова Чина. – Императорский Штандарт останется здесь, – закончил он сквозь зубы.
Это была огромная жертва, и О Шинг себя ненавидел. Он обрекает на гибель лучший легион, если подкрепление не успеет.
– Надо стоять здесь! – не сдавался Тран.
– Мы разбиты.
Трану ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Если О Шинг не желает слушать, какой смысл попусту сотрясать воздух?
Майсак, вместо того чтобы приветствовать своего властелина победным гимном, встретил их ливнем стрел.
Король-без-Трона успел туда раньше их.
Чин вышел из себя. Еще никогда солдатам Шинсана не приходилось испытывать подобного унижения.
– Вперед! – визжал он. – На штурм! Убейте их всех!
О Шинг снова проигнорировал советы Трана.
Попытка штурма унесла столько жизней, что Чин, стоящий среди тервола, понял: после этого позора они не будут слушать его много лет, что бы он ни говорил.
Кроме того, тервола задавали вопрос: почему О Шинг прислушивался к глупым советам Чина, когда даже этот варвар Тран мог предвидеть исход.
После второго поражения О Шинг вернул свое доверие Трану, и лесной житель с огромным трудом сумел вывести горными тропами оставшихся в живых. До Шинсана добрались две тысячи человек. В поход же уходили двадцать пять тысяч.
Эта авантюра, начинавшаяся так успешно, морально потрясла О Шинга. Бегство напомнило ему прежние времена, и чувство страха снова стало овладевать им. Вот уже в третий раз он испытывал ужас преследуемого зверя – вначале с Хан Чином, затем – спасаясь от Мглы и вот теперь убегая от людей Запада.