— Где пилоты? Где, черт возьми?..
— Пилоты на подходе.
К самолету подрулил «УАЗ» с новым экипажем. И, не останавливаясь, въехал внутрь транспортника. Пилотов провели в кабину.
— Сколько вам надо времени, чтобы войти в курс дела?
— Полчаса.
— Десять минут. Через десять минут вы должны быть готовы к взлету.
Пилоты повернулись к приборам…
— Общий сбор! — приказал командир. — Прикрытию прибыть к самолету через восемь минут…
— Ну что? — спросил Федоров. — Похоже, наша взяла…
— Хочется надеяться.
— Не хочется, а нужно надеяться. И, я думаю, можно надеяться! Груз у нас. «Языки» у нас. Осталось только их развязать.
— В моей бывшей организации это делать умеют.
— Ну тогда я спокоен. За них…
Полковник Зубанов и генерал Федоров переглянулись. И даже попытались улыбнуться. Хотя получились не улыбки, а мрачноватые гримасы.
— Хочется надеяться, что наши языки они развязывать не будут.
— Зачем развязывать то, что не завязано… От ангаров к самолету подъехала машина.
— Все? — спросил командир.
— Кроме прикрытия.
— Что там нового?
— Ничего. Никаких шевелений со стороны противника. Те, что в ангаре, ругаются. Те, что сбежали, — сбежали и никак себя не проявляют.
— Что говорит разведка?
— То же самое. Тишина в окружности двух километров.
— Не нравится мне эта тишина, — заметил полковник Зубанов.
— Чем не нравится? — спросил командир.
— Тем, что мы идем как на параде. Без единого выстрела.
— Что вы хотите? Это же не война. Игра понарошку. Все делают вид, что воюют. А на самом деле ваньку валяют. Потому что никто не убивает. Ни мы их. Ни они нас. Дайте приказ стрелять. И тут же услышите встречные выстрелы. Они не сопротивляются потому, что им ничего не угрожает.
— Потери есть? — спросил генерал Федоров.
— Потери? — переадресовал вопрос командир своим подчиненным.
— Никак нет. У нас потерь нет.
— А у них?
— Несколько легкораненых. Которые оказали сопротивление. Мы их перебинтовали и…
— Хорошо. Выставите дозоры и загружайтесь в самолет.
Три пулеметчика залегли за колеса шасси, разбив стороны горизонта на сектора обстрела.
Шесть минут до старта…
Пилоты запустили двигатели. Пропеллеры завертелись, вхолостую гоняя по бетону ветер. Пулеметчики опасливо шарахнулись от дрогнувших колес.
Четыре минуты…
Тишина. Все та же тишина.
— Я, кажется, начинаю верить в легкие победы, — заметил Зубанов. — В малую кровь на чужой территории.
От ангаров на трофейном грузовике подъехали бойцы прикрытия. Подбежали к командиру. Доложили.
— Противник не обнаружен. Посты сняты…
— В самолет. Все в самолет.
Последними встали с бетона пулеметчики.
На взлетной полосе остались только командир отряда и приданные ему полковник Зубанов и генерал Федоров.
Рев моторов усилился. Пропеллеры завертелись быстрее, гоня мощный поток воздуха, сдувающий с бетона людей.
Улетающие бросили последний взгляд на оставляемое ими поле несостоявшегося, но все-таки выигранного боя. Взлетно-посадочная полоса, аэродром и территория на два километра в окружности были пусты. Помешать им уже никто не мог.
Командир сделал шаг к люку.
— Вы летите? Или следующего подождете? — крикнул он.
— И все же не нравится мне эта тишина, — повторил Зубанов.
— Не нравилась, — поправил генерал.
— Что?..
— В прошлом времени будет — не нравилась. Тебе не нравилась тишина. Раньше, в прошлом времени, не нравилась. В прошлом — потому что нас здесь уже нет!
Генерал подтолкнул полковника к самолету
— Все, полковник. На этот раз мы победили. В настоящем времени победили.
Сегодня!
Сейчас!
Зубанов мотнул головой, словно пытаясь избавиться от неясных предчувствий.
А может, действительно выиграли? Этот последний и потому самый главный бой. Выиграли одним только тем, что выжили. Что не дали себя убить.
Может, действительно это победа?
— Мы сделали их, полковник! Мы их с тобой сделали!..
Рева турбин нескольких десятков низко летящих над лесом боевых вертолетов они не слышали. Не могли слышать, за близким гулом моторов самолета.
К аэродрому Валуево на предельной скорости приближался поднятый по тревоге вертолетный полк.
— Вижу аэродром… Вижу самолет, — доложил командир головного звена вертолетов. — Что нам надлежит делать?
— Зависнуть в ста метрах и приготовиться к атаке. Открывать огонь по моей команде.
— Понял вас. Открывать огонь по команде… Головной вертолет рыскнул вниз, к земле.
— Что это? — спросил полковник.
— Что? О чем ты?..
— Там… Там огни. Много огней…
— Где?
— Смотри вперед…
Туда.
Туда!..
Видишь?
— Вижу.
— Это же… Это… Это вертолеты…
Вертолеты!..
Разом вспыхнули десятки прожекторов. Заметались. Сошлись в ослепительный, тысячесвечовый круг. Уперлись в самолет. В фигурки стоящих возле него людей.
— Это вертолеты!.. Как тогда! Вертолеты!.. — закричал, закрывая глаза, закрывая лицо руками, Зубанов.
— Откуда?.. Откуда они?!
Один из вертолетов снизился и сел. И от него, не спеша, четко отбивая подошвами шаги о бетон взлетно-посадочной полосы, пошел человек.
Один пошел.
К самолету. К двум закрывшим лица ладонями фигурам…
Премьер-министру
Гриф: Лично в руки.
Гриф: Без права передачи.
Гриф: Один экземпляр.
Гриф: Категория хранения 1C.
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
…Сообщаю, что первый этап операции «Двойной транзит» реализован в соответствии с ранее утвержденным графиком. Создано несколько воздушных, морских и автомобильных транспортных коридоров, обеспечиваемых отечественными и иностранными криминальными структурами. Что гарантирует государство от обвинений в нарушении международных договоров.