— То есть были невосполнимые утраты?
— Были. Но не очень значительные. Порядка двадцати процентов от общего веса груза сразу и еще десяти впоследствии. Техника не смогла воспринять испорченный текст.
— Почему мне ничего не доложили?
— Мы не придали этому значения. Утрата входящего материала от общего числа всей переработанной информации составила ничтожную долю. Едва ли десятую часть процента. Вряд ли она могла как-то повлиять на конечный результат.
— Больше брака не было?
— Нет.
— Можно взглянуть на итоговую таблицу?
— Пожалуйста.
На экране появились колонки цифр.
— Что это?
— Общее количество входящей информации. Далее — обработанная информация. Далее — невостребованная…
— Что значит невостребованная?
— Вся та, что была отсканирована, но не была использована. От первого до последнего листа.
— Она уничтожена?
— Нет. Сархивирована и помещена вот в эти файлы. При необходимости мы можем ее восстановить в полном объеме.
— Хорошо. Дальше.
— Файлы по разделам поиска. В том числе по отдельно взятым языкам. Файлы…
— Довольно. Я все понял. Информация защищена?
— Да. Стандартно.
— Подготовьте мне для работы следующие файлы. — Аналитик ткнул пальцем в экран. — И установите на них дополнительные пароли.
— Какие?
— Я скажу позже. Впрочем, нет. Подготовьте компьютер к вводу паролей. Остальное я сделаю сам. Лично.
— Что еще?
— Все.
— Наша работа закончена?
— На данном этапе да. За остальное пусть ваша голова не болит. Остальное — мое дело.
Остальное было делом Аналитика. Компьютер мог отсканировать, обработать, систематизировать информацию. Мог из миллионов слов выцепить нужные. И увязать их с другими. И с третьими. Но он не мог превратить эти добытые из тонн пустой бумажной породы сведения в логически выстроенный сценарий. Сценарий переустройства общества. Чужого общества.
Это мог сделать только человек. Это мог сделать только один человек.
Только Аналитик.
— Доложите Президенту, что механическая обработка информации завершена. Что я приступаю к ее анализу.
— Если он спросит о результате?
— Скажите: результат будет.
— Когда?
— Надеюсь, при жизни нашего поколения. Хотя гарантий дать не могу. Все. Меня ни с кем, ни по каким вопросам не соединять. Можете говорить, что я умер.
— А если позвонит Президент?
— С ним тоже.
— Даже с Президентом?!
— С ним — в первую очередь.
Аналитик занял целую комнату. У которой не было окон и ключ от которой был только у него одного.
Он раскатал на полу гигантский рулон бумаги и, прохаживаясь по нему, как по ковру, стал наносить толстым фломастером какие-то знаки.
Он не мог мыслить масштабно, глядя на экран компьютера. Ему нужна была наглядность. Он хотел видеть всю информацию и разом. Как военачальник, готовящийся к битве, — все поле боя, а не отдельный, с ограниченным обзором окоп.
Разрывать мысль на куски, на отдельные, вмещающиеся в экран файлы значило убивать мысль. Она не могла нормально развиваться и жить, будучи расчлененной на составные, пусть даже стыкуемые части. Она могла так же, как человек, или существовать в полном объеме, то есть целиком, или умереть в муках.
Аналитик ходил по рулону бумаги. От компьютера — в угол. Из угла — к компьютеру. И от компьютера — в центр. В другой угол. И еще в один. Без остановки. Как механическая кукла.
Направо.
Налево.
Прямо.
И каждый такой проход оставлял на бумаге понятный только ему значок, или столбец слов, или цифры.
Скоро бумага действительно напоминала ковер. Потому что на нем не было ни единого свободного места.
— Принесите мне стремянку, — попросил Аналитик. — Желательно подлиннее.
Ему принесли стремянку. Он расставил ее посредине листа, забрался наверх. И, устроившись на последней перекладине, надолго замер.
Эти тысячи рассеянных под его ногами и понятных только ему знаков он должен был сцепить друг с другом, выстроить друг за другом и, заставив двигаться так, как угодно ему, привести к единственно верному результату.
Это было трудно. Почти невозможно. Но это было необходимо.
Претендент номер один:
Личные качества.
Политическое окружение.
Личное окружение.
Рейтинг.
Поддерживающие сегодня и потенциально поддерживающие его в дальнейшем слои населения.
Финансовые возможности сейчас. И в перспективе.
Потенциальные враги. Их сегодняшние и завтрашние возможности.
Характерологические и имиджные характеристики.
Теперь в целом.
Умен. Тщеславен. Имеет хорошо читаемую, принадлежащую к национальному большинству внешность. Телегеничен. Но недостаточно четко излагает свои мысли. Опора на средние слои населения и армию. Армию — это очень важно. Конфликтен. Не всегда способен обуздать свои эмоции. Это можно использовать. Не имеет устоявшейся команды единомышленников. Это и хорошо и плохо. Плохо — потому что не сможет в одиночку противостоять натиску конкурентов. Хорошо — потому что эту команду ему можно помочь создать…
Пороки. Комплексы. Отрицательные качества характера. Компрометирующие факты биографии. Степень управляемости…
Семья. Состав. Характеры. Степень влияния на претендента. Имевшие место двусмысленные, за которые можно зацепиться, события. Вторая семья, оставленная двенадцать лет назад…
Дальше. Дальше. Дальше…
Претендент номер два:
Личные качества.
Политическое окружение.
Финансовые возможности.
Имеет два высших образования. Интеллигентен. Не уверен в себе. Не принимает многие правила политической игры. Партийный стаж… Комплексы… Семья… Компрометирующие факты…
Претендент номер три:
Окружение…
Возможности…
Семья…
Рейтинг…
Возбудимая психопатия в детстве… Тщеславен… Жесток… Сентиментален… Поддержка в силовых структурах… Умеет держаться на людях…
Претендент номер четыре:
Возможности…