Зуммер телефона. Тут же музыка. И еле слышный, перебиваемый попсовыми вскриками, взволнованный голос.
— Что?
— Когда?
— При каких обстоятельствах?
— Монарх жив?
— Как его состояние?
— Кто это сделал, известно?
— Что велел передать?
— Все понял. Спасибо.
Звонок был необычный. И реакция на него тоже необычная. Сосед за стенкой был очень уравновешенным человеком, и если он обеспокоился, то произошло что-то из ряда вон выходящее.
Ревизор набрал по мобильному номер своего офиса.
— Я из аэропорта. Только что прибыл. Нет, машины не надо, я сейчас снова улетаю. Прямо сейчас — срочно вызывает начальство. Тот самый Питер, у которого сыновья. Что у нас нового?..
В офисе было все по-старому. Дюжина совершенно бесполезных сотрудников с утра до вечера занимались никому не нужной работой. Очень активно занимались, за очень высокие зарплаты.
— Ну а в городе?
— В городе? В городе такое творится!..
В городе в отличие от офиса события имели место быть. Полтора часа назад на Главу областной администрации было совершено покушение. До полуроты террористов, сброшенных с вертолета, поубивали десяток милиционеров и охранников и скрылись в неизвестном направлении.
— Откуда известно?
— Мила сказала.
— Какая Мила?
— Подруга. Она секретаршей на фирме работает, а ей сказала ее и моя подруга, которой сказал ее друг, который служит в милиции, а его друг в охране…
Информация прошла через десяток рук, и, значит, ее можно было смело делить на десять. Но даже если делить на двадцать, все равно получается ЧП. Кто-то стрелял в Главу администрации, ранил Главу администрации и убил кого-то из его охраны.
Об этом сообщили соседу. И теперь он должен передать сообщение дальше. И тот, кому он передаст это сообщение, будет значимей его или будет курьером того, кто значимей.
Так?
Так.
Упускать такую возможность нельзя. Когда еще случится чрезвычайная ситуация, требующая экстренного выхода исполнителей на вышестоящее начальство. И случится ли вообще.
Ревизор припал к стене, одновременно развернув к себе ноутбук, сканирующий подъезд.
Нет, никому не звонит, не печатает на компьютере, не использует модем. Носится туда-сюда по квартире. Выключил магнитофон. Возможно, собирается уходить. Если собирается уходить, то действовать надо очень быстро…
На ходу натягивая костюм, Ревизор прошел к входной двери. Прислушался. На лестничной площадке было тихо. Открыл дверь, вышел и очень спокойно, чтобы сойти за своего, спустился вниз. В соседнем дворе его ждал прикупленный по генеральной доверенности «жигуль». Это была не единственная резервная машина, в нескольких районах города, на платных стоянках и во дворах, было расставлено еще несколько.
Ничего, не уйдет, не успеет, из двора только один выезд на проспект с односторонним движением, и если не тянуть резину…
Полчаса сосед колесил по городу. Ездил он очень небрежно — вдруг разворачивался, нарушал правила, проскакивая перекрестки на самом излете желтого, поворачивал под «кирпичи». Так ездят либо вдрызг пьяные братаны, либо… Либо тот, кто желает вычислить и отсечь слежку.
Спецбокс, магнитофон на подоконнике, и вот теперь еще стиль езды. Очень интересно. Ну просто очень!..
На очередном перекрестке Ревизор завернул к стоящей у обочины платной автостоянке. Бросил намозоливший глаза «жигуль» за задней стеной будки. Забежал за забор, прыгнул в стоящий в ближнем ряду «Москвич». На воротах, чтобы долго не объясняться, сунул в руку охраннику сотку.
На смену «колес» ушло от силы пятьдесят секунд. Еще через шестьдесят Ревизор увидел преследуемую машину.
Теперь аккуратно, прикрываясь вон тем впереди идущим фургоном…
Куда же он едет?
Намотав на спидометр чуть не полста километров, сосед завернул к отдельно стоящему зданию Всемирной Христианской церкви. Расположенному в трех кварталах от его дома.
Ничего себе поворотик. Он что, исповедаться решил? Для чего битый час по городу мотался, дорожные правила нарушая.
Сосед поднялся на крыльцо, открыл и закрыл массивную дверь. И снова открыл — через семь с половиной минут.
На обратном пути он не плутал, на этот раз он поехал прямо домой. Значит, встреча состоялась. Интересно, с кем?
Похоже, пора объявляться в городе.
Вечером Сашок неожиданно вернулся из командировки. Что-то у него там не заладилось с Питером и сыновьями. Раздосадованный бизнесмен разогнал попавший под горячую руку персонал офиса. И разогнал слежку. Работники не должны привыкать к месту, особенно работники, которые занимаются подглядыванием и подслушиванием. Чем больше филер сидит на одном месте, тем больше начинает понимать, для чего сидит. Что недопустимо.
— Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, — довел заказчик свое решение до руководства охранных фирм.
— Но…
— Все издержки я, естественно, компенсирую…
В течение суток Ревизор перелетел через всю страну. На следующий день в аэропорт стали прибывать партии оптом закупленных в Мурманске и Приморье шпиков. Им был поручен пригляд за первыми попавшимися на глаза прохожими. Которых они сутки водили по городу: от дома — на работу и с работы — домой. После чего из двадцати филеров было выбраковано девять. Остальные были брошены на «Христианскую церковь».
— Только пусть не высовываются, пусть работают издалека. Мне не нужны конфликты с богом, — предупредил заказчик.
Филеры, разбитые на несколько самостоятельных, не знающих друг о друге групп, сняли квартиры в прилежащих к церкви домах, влезли на чердаки дальних. Установили фото- и видеокамеры, снабженные длиннофокусной оптикой.
Каждый вечер Ревизор отсматривал фотографии входящих в двери и выходящих из дверей людей. Людей было много. И почти все из них мало напоминали обычную паству. Скорее — сливки общества, съезжающиеся на великосветский раут. Недешевые иномарки останавливались у парадного входа, и новоиспеченные господа шествовали к двери в сопровождении охраны. «Шестисотые Мерседесы» въезжали прямо во двор. Похоже, прихожане этой церкви молились какому-то особому, для богатых и начальников, богу. Почему бы нет, ведь существуют специализированные, для них, магазины и автоцентры.
Ревизор узнавал известные ему по бизнесу и приемам личности и все больше удивлялся, скольким страждущим хочется прикоснуться к вере.
Или не к вере? А к пастырям?
И кто тогда эти пастыри?
Ревизор отсортировал знакомые ему портреты. Убрал предполагаемую обслугу — пожилых женщин-техничек, приходящих в восемь и уходящих в семнадцать, отбросил ночных сторожей, приходящих, когда уходят технички… Осталось несколько фотографий. Несколько человек. Среди них, по идее должен был быть тот, к кому прибегал сосед.